Как-то вечером позвонил Юрий Евгеньевич Бирюков:
- Хочешь послушать песню, которую я сочинил на слова поэта Александра Петрова?
- Юрий Евгеньевич, я весь внимание!
В телефонной трубке послышались звуки рояля, и...
Покрылись ржавчиной штыки,
С медалей стёрлась позолота,
И Бранденбургские ворота
Забыли русские полки.
Покрылись ржавчиной штыки,
С медалей стёрлась позолота,-
Простите нас, фронтовики!
Сегодня, правде вопреки,
Перекроили вашу славу.
И мародёрам на расправу
Отдали ваши кошельки.
Сегодня, правде вопреки,
Перекроили вашу славу,-
Простите нас, фронтовики!
Вы так мечтали, старики,
Что будет Родина счастливой,
Но ту державу, что спасли вы,
Уж разодрали на куски.
Вы так мечтали, старики,
Что будет Родина счастливой,-
Простите нас, фронтовики!
Редеют роты и полки,
Но вы не гнётесь под картечью,
Как говорят, ещё не вечер,-
Тесней ряды, фронтовики!
Редеют роты и полки,
Но вы не гнётесь под картечью,-
Тесней ряды, фронтовики!
Буквально затаив дыхание, я слушал голос советского композитора, человека, который посвятил свою жизнь пропаганде (другого слова не нахожу) исконно нашей советской песни. Его радиопередачи "Песня далёкая и близкая", а позднее, в восьмидесятые - девяностые годы, публикации в еженедельнике "Ветеран" многократных заметок о том, как содружество поэтов и композиторов "высекало" песни. Находились и слушатели, и читатели. Он, Юрий Евгеньевич Бирюков, встречался и беседовал со многими из них.
И вот ещё одна новая - с грустинкой - песня поэта и композитора! "Далёкая и близкая",- подумал я и от всего сердца поздравил композитора с великой удачей.
Чуть позднее я слушал эту песню в Центральном Доме журналистов, в зале Московского центрального Дома культуры железнодорожников.
Прошло почти четверть века. Нас, фронтовиков и тружеников тыла, становится всё меньше и меньше. Но песня советского композитора звучит в моих ушах до сих пор. Поэтому прошу "Красноярский рабочий" опубликовать эти мои заметки.
Игорь ГРЕБЦОВ.
Москва.