Существует совершенно особый жанр в русской эстрадной музыке, и называется этот жанр – романс. Когда-то, лет 100-150 назад он был тем, что сейчас мы называем поп-музыкой, эстрадной песней. Только тогда он был гораздо шире.
Приходите на концерт, друзья! Ведь главное - вернуть романс людям! О чем я буду петь и рассказывать в этот вечер?
Романс мог поведать нам и о любви, и о широте русской души, и о природе, он мог шутить, смеяться, романс мог плакать, мог повествовать о ненависти, о жестокости судьбы, романс мог быть колыбельной и путевой песнями, мог звать на подвиг и призывать к смирению … Словом, романс для русского человека когда-то был всем, как и народная песня.
Причем, романс был близок и рафинированному аристократу, и мещанину, и крестьянину, и людям искусства – поэтам, писателям, художникам.
О близости романса простому человеку говорят, в том числе, наши старые, и не очень, советские фильмы. Во многих кинолентах звучат популярные романсы и песни.
В начале ХХ века граммофон был в каждом трактире, а в столицах – в доме любого интеллигентного меломана, и звучали романсы. Граммофон разнес по всей России и «Хризантемы», и «Ямщик, не гони лошадей»!
Романы, пьесы русской и советской литературы часто просто пронизаны романсом. Пьесы А. Н. Островского … Ну, это понятно – «Бесприданница», например. И первоисточник драматурга, и старый фильм Якова Протазанова 1936 года, и новый Эльдара Рязанова … И везде Лариса поет романсы!
Как ни удивительно, и «12 стульев», и «Золотой теленок» Ильфа и Петрова – тоже. Вспоминаем, что сказал Остап Ибрагимович Бендер, когда дворник проговорился, что барин из Парижа приехали: «Белой акации цветы эмиграции»? Здесь имеется в виду романс 1902 года «Белая акация». Позже на основе этого произведения Баснер и Матусовский напишут «Белой акации гроздья душистые» к кинофильму «Дни Турбиных».
А помните, что кричит Бендер, догоняя Паниковского, укравшего у него еду: «Вернись, я все прощу»? А здесь имеется ввиду романс влюбленного композитора Б. Прозоровского «Вернись», который он в отчаянии написал для певицы Тамары Церетели.
А фраза Бендера «И разошлись, как в море корабли» – из романса того же Б. Прозоровского «Корабли». И так далее …
А все почему? Потому что эти романсы были безумно популярны в СССР в годы написания романов Ильфом и Петровым, и каждый читатель знал, о чем идет речь!
«Велик граммофон!» – писал художник Илья Репин, послушав романсы в исполнении «Королевы цыганской» Анастасии Вяльцевой.
«Идем слушать на граммофоне «божественную» Варю Панину», – писал поэт А. Блок.
«Цыганка одна поет лучше тебя. Варя Панина. Поет замечательно. И голос дивный. За пятерку в «Стрельне» поет», – подначивал художник К. Коровин своего друга Шаляпина.
«Дай, Джим, на счастье лапу мне», – писал Собаке Качалова Сергей Есенин, услышав романс Вяльцевой «Дай, милый друг, на счастье руку».
Дай, Джим, на счастье лапу мне
Такую лапу не видал я сроду.
Давай с тобой полаем при луне
На тихую, бесшумную погоду.
Дай, Джим, на счастье лапу мне.
В Ясной поляне у Л. Н. Толстого и до сих пор хранится подборочка тяжелых граммофонных дисков Вари Паниной, а сын писателя Михаил Львович является автором популярного и любимого романса «Мы вышли в сад», который он написал на стихи своей жены.
Сейчас другие времена, другая техника, другой строй, другая жизнь, другие мысли и другие увлечения у людей. А романс остался. И воспринимается он сегодня тоже по-другому. Но в нем осталось самое главное – стихи, мелодия и всегдашняя русская душевность, сердечность, сопереживание, готовность понять и разделить с другим и радость, и горе, и боль, и тревогу, и счастье.
Лет десять назад я готовил к премьере концертную программу «Романсы русской эмиграции». Захожу в ларек с компакт-дисками посмотреть, нет ли чего-то интересного! Знаю, что, например, в Питере коллекционеры дома на компьютере размножали сокровища своих коллекций на дисках и сдавали их на радиорынки, в частные магазинчики на продажу по сходной цене.
За прилавком – девочка лет восемнадцати. Я спрашиваю: «А что у вас есть из русского зарубежья?» Она как засмеется!.. Так, от всей души, непосредственно, то есть видно, что я ее действительно рассмешил … Задаю вопрос: «А что такого смешного я сказал?» Она отвечает: «Конечно, смешно очень … Вот Вы сказали «русское зарубежье»!! А разве так бывает?»
Что это значит? А это значит, что мимо этой девушки прошел огромный пласт настоящего искусства – мимо прошел Вертинский, Петр Лещенко, Морфесси, Оскар Строк, Баянова Алла Николаевна мимо прошла … Вы спросите, а зачем ей это все нужно? Другое время сейчас, другие чувства?
А-а-а, нет!!!
Все эти люди о чем пели и рассказывали со сцены?
«Я тебя люблю», – это девушка понимает? – Я Вас уверяю, еще как!! А «Я Вас любил, любовь еще, быть может..?»
А какая разница? Просто вторая фраза была сказана лет 200 назад.
Значит?..
Значит, все осталось по-прежнему! А девушка эта просто всего не знает!..
Ни один русский романс не создавался просто так, от нечего делать – скучно стало, и он написал гениальную музыку на гениальные стихи!
Нет!
Например, сплошь и рядом известны случаи неразделенной любви композитора и певицы. Мучимый отчаянием и горем, композитор в порыве писал один шедевр за другим.
Бывали, конечно, случаи взаимной долгой и счастливой любви. Или недолгой … Или несчастливой …
Ну, вот один из самых горестных и трагических романсов «Ямщик, не гони лошадей» явился плодом взаимной и счастливой любви двух музыкантов. Композитор Яков Фельдман в 1913 году на гастролях познакомился с певицей Агриппиной Гранской. Влюбился в нее и написал романс «Ямщик, не гони лошадей», где поется дальше «Мне некуда больше спешить, мне некого больше любить», «Все было лишь ложь и обман», «А боль незакрывшихся ран останется вечно со мной» и т. д.
Он год за ней ухаживал, а потом они поженились и жили долго и счастливо, а романс на граммофоне разошелся по все миру и зажил своей отдельной жизнью, и до нас дожил!
А почему стихи такие несчастные? – А подвернулись вот такие под руку и понравились – взглянул ей в глаза и почувствовал мелодию!
А вот самый светлый, нежный и страстный романс в русской музыке «Не уходи, побудь со мною» был рожден в горе и страшной трагедии. Композитор Николай Зубов был безнадежно влюблен в примадонну русской эстрады Анастасию Вяльцеву, и когда она вышла замуж, он сошел с ума от горя в прямом смысле слова и потом умер в больнице для душевнобольных.
«Теперь не умирают от любви – насмешливая, трезвая эпоха» – писала поэтесса Юлия Друнина.
А тогда умирали!...
А романс нам остался. А мы не знаем, благодаря чему он был написан!
Обо всем об этом мы поговорим и попоем с вами, друзья, 18 февраля в 16.00 на концерте в Фольклорном центре «Москва» Людмилы Рюминой.
Я еще много о чем расскажу и буду петь самые любимые и популярные романсы, а также те, которые сейчас уже никто не помнит. А очень модная точка зрения, что, дескать, если никто эти романсы не помнит, значит, они плохие – типа, история все расставила по своим местам – абсолютно неверная. Потому что историю, которая расставляет всё по местам, делают люди. А значит, расставляют по местам всё – люди. Вот они и виноваты в том, что шедевры никто не поет. А мы с балалаечником Андреем Субботиным вот все вот это будем исправлять вместе с вами, друзья, 18 февраля.
А я спою романсы, которые перешли ко мне через народного артиста России Алексея Покровского, моего старшего друга, от «мхатовских стариков» – Анатолия Кторова, Николая Хмелева, Яншина, Грибова. Спою романсы от Аллы Баяновой, с которой я работал и дружил, из репертуара артиста театра и кино Бориса Плотникова (помните доктора Борменталя из «Собачьего сердца»?), великолепного исполнителя этого жанра.
Аккомпанировать мне будет один из лучших балалаечников нашей страны Андрей Субботин.
Внимательно, друзья!
18 февраля, суббота, 16.00. Фольклорный центр «Москва» Людмилы Рюминой. Метро «Багратионовская», пешком 5 минут, Барклая, 9.
Ждем всех!!