Один из самых успешных писателей современной России Евгений Водолазкин, чьи книги переведены на 34 языка, пишет не только прозу и пьесы. Он много лет занимается научной работой в Пушкинском доме, является колумнистом ряда изданий, читает лекции и с удовольствием проводит встречи со студентами вузов.
На этот раз автор «Лавра» и «Авиатора», обладатель нескольких литературных премий побывал в Высшей школе экономики Петербурга, где первым делом сообщил, что не против сюда поступить, но скорее всего его не возьмут. Он также рассказал о своем новом романе, памяти, как феномене личности, мифах и реальности.
Получив в подарок толстовку с логотипом университета, Водолазкин пообещал, что будет стараться, так как намек понял.
О романе «Чагин»
- Это роман («Чагин» вышел в ноябре прошлого года, весь тираж уже раскуплен, - прим, редакции) о человеке, который имел фантастическую, феноменальную память. Он мог запомнить текст в любом объеме и на любой срок. Просто меня интересует все, чего я сам не умею. А я не умею хорошо запоминать, очень часто забываю, даже умудряюсь путать имена своих героев. И если бы не мои замечательные редакторы, в романе «Чагин» были бы свои путаницы и несостыковки. За основу образа главного героя я взял «Маленькую книжку о большой памяти» Александра Лурии о Соломоне Шершевском, который с легкостью запоминал бесконечные ряды слов, символов, бессвязных звуков, прочего экспериментального материала и даже выступал с этим на эстраде. Из этого источника я подчерпнул только нейрофизиологические подробности. Событийные и биографические придумывал сам.
Постепенно ушел в философскую плоскость и попытался рассмотреть память, как феномен личности. И вот это самым интересным для меня и было. Я всегда занимался рядом сходных вещей, которые в определенной степени являются синонимами друг друга: история, память, опыт. В «Чагине» к этим понятиям добавился еще миф. Память в данном случае не является благом, а становится проклятьем, потому что память существует только в паре с забвением, так же как слова- в паре с молчанием. Так вот Чагин ничего не мог забыть, а ему было, что забывать.
Мы все видим происходящее по-разному, исходя из своего опыта. Порой видим то, чего нет и не видим того, что есть. Так вот миф существует не только на этапе зрения, но и на этапе памяти. Миф - это наше отношение к действительности. Это та действительность, которую мы хотим видеть.
О Дмитрии Лихачеве
Чтобы не заниматься спойлерами, приведу пример создания мифа из жизни, а не из романа. Когда-то Дмитрий Сергеевич Лихачев был моим непосредственным начальником. Это все равно что сказать: моим начальником был Шекспир или Данте. Так вот, я заехал к Лихачеву домой, чтобы подписать заявление на отпуск, а он как раз собирался обедать и предложил к нему присоединиться. Отказать себе в таком удовольствии я не мог и остался. Опоздав на два часа на запланированную в этот день встречу, извинился, сказав: «Единственное, что меня оправдывает - Лихачев пригласил меня на обед, и я не смог отказаться». Меня всерьез спросили: «А он, что, ест?» То есть почтительное отношение к человеку распространяется на все сферы его деятельности. Так что миф, живущий в наших головах, является отдельным видом действительности.
О Генрихе Шлимане
В «Чагине» несколько героев, но есть один особенный- Генрих Шлиман - наш земляк. Он 20 лет прожил в Петербурге, а потом поехал и открыл Трою, основываясь на мифе. Шлиман был человеком совершенно фантастическим. Над ним смеялись и говорили, что невозможно искать по мифу реальное место. Да, нельзя ее было искать так, как он это делал, но Трою Шлиман нашел. Правда, нашел не совсем ту Трою, которую искал изначально, промахнулся на 9 веков, проскочив слой троянской войны. Он варварски раскапывал холм в Турции, так как не являлся профессиональным археологом. Но он был потрясающим авантюристом и выдумщиком вроде барона Мюнхгаузена. В дневнике он описывал истории, которых на свете не существовало и слыл патологическим лжецом. Шлиман не случаен в романе - это параллель Чагина.
Об агрессии
Не определяется все в мире геополитическими причинами. Вот взять Первую мировую войну - она, по сути, не имела таких причин. Просто скопилась какая-то мощная агрессия, связанная с тем, что давно не было больших войн, и этой агрессии надо как-то реализоваться. Андрей Лукин выпустил «Книгу павших» о том времени - антологию мировой поэзии. В нее вошли стихотворения поэтов-фронтовиков, погибших на полях сражений Первой мировой. Среди них как всемирно известные классики Гийом Аполлинер и Георг Тракль, так и практически неизвестные в России авторы: Уилфред Оуэн, Исаак Розенберг, Чарльз Сорлей, Петер Баум и многие другие. Всего 31 поэт из 13 стран. И вот там видно насколько удивительно эти поэты агрессивны в своих произведениях. Они словно бы накликают, приглашают войну, говорят, что готовы сражаться до последней капли крови. Причиной катаклизмов является агрессия, которая разлита в обществе в конкретной каждой душе - это метафизический уровень. Я никогда не любил марксизм, но теперь говорю с полной ответственностью: не бытие определяет сознание, все как раз наоборот.
О болезнях
Меня иногда спрашивают, почему у моих героев часто встречаются паталогические болезни? Потому что все мы так или иначе связаны с какими-то болезнями, либо с собственными, либо у людей, которые нас окружают. Болезнь - поучительное дело, она нас приближает понятно к чему. А иногда и переходит. Это такое тонкое пограничное состояние и чрезвычайно сложное испытание. Но человек интересен именно в этом состоянии, а не когда он просто лежит на диване или парится в бане. Болезнь с литературной точки зрения - очень выгодный ракурс.
О понятии «время»
Меня всегда мучил вопрос, что такое время и почему его всегда не хватает. Я стал этим заниматься научно. Даже защитил докторскую диссертацию по истории Древней Руси. История - это время зафиксированное в событиях. Недавно читал лекцию о календарях «Как нам быть со временем». Но сейчас не буду ее читать, ограничусь лишь тем, что скажу: время - это конечность, конечность - это смерть, а без смерти не понять жизнь.
О голубоглазой блондинке
Однажды читал серию лекций в университете Германии на русском языке. И знаете, как бывает в аудитории, на одну лекцию приходят одни студенты, на другую - другие, такое броуновское движение. Но на переднем плане всегда сидела голубоглазая блондинка, красоты невероятной, и смотрела мне прямо в рот. Я подумал, может, она в меня влюбилась... Стал даже сбиваться от волнения, а она все смотрит и смотрит. Не пропускает ни одной лекции, хоть бы одну пропустила. Жене ничего не говорил. В конце последней лекции я все-таки спросил у девушки: «Вы так интересуетесь древнерусской литературой?» Она ответила: «Нет, меня интересует, как вы произносите эти русские звуки». Она просто следила за артикуляцией и все. В общем, я был разочарован, конечно, ожидал большего. Но, в сущности, человек должен быть благодарен за внимание, как таковое, чем бы оно не было вызвано.
Автор: Ольга МЕДВЕДЕВА