… постепенно рассеивалась плотная завеса густого, как утренний туман, черного дыма и вдалеке показались обезображенные контуры догорающего остова легкого бронированного внедорожника, озаряющего все вокруг красно-оранжевым заревом. Чуть поодаль на фоне ночного неба начали проявляться очертания нечто массивного и грозного, это были руины большого трехэтажного кирпичного дома в классическом стиле с террасой и большими окнами, от которого из трех этажей остались целыми только две стены, образующие угол дома, которые, возвышались в виде обезображенной пирамиды в ночном небе. Крыша вместе со всеми перекрытиями провалилась внутрь дома и образовывала сплошную бесформенную груду различных строительных обломков и остатков вещей вместе с домашней утварью. Пошел противный мелкий моросящий дождь. Вокруг на влажной земле между домом и остовом внедорожника все было усеяно различными мелкими обломками и среди них в направлении к дому, лицом к земле лежало тело солдата, одетое в бронежилет поверх зеленой камуфляжной военной формы вся экипировка была немного обгоревшей, на ногах были высокие черные ботинки со шнуровкой покрытые грязью. Капли дождя заполняли каску солдата, лежавшую рядом с его головой, постепенно скатываясь со стенок на дно. Судя по расположение тела, его что-то мгновенно сразило в спину, и он упал навзничь, об этом говорило небольшое аккуратное отверстие в бронежилете, крови нигде не было, автоматический карабин лежал под ним пристегнутый на ремень, но он к нему даже не тянулся, его пистолет был в застегнутой кобуре, обе руки были вытянуты вдоль туловища, одной из них он держал большой рюкзак военного образца туго набитый чем-то.
Раздался глухой стон, который, доносился из подвала дома. Подвал представлял из себя огромный зал проходившей под всем домом, в зале стояло множество вещей, когда-то располагавшихся на одном из верхних этажей дома, а теперь списанных или пришедших в негодность и доживающих свой век в этом сыром и темном бескрайнем зале. К залу примыкало несколько помещений, в них располагалась бойлерная, небольшая кладовая с различными припасами и прачечная.
Он сидел на старом кожаном диване и смотрел замершим испуганным взглядом полным безнадежности в разбитое узкое горизонтальное окно. Такие окна были расположены по всему периметру подвала и в них с трудом мог поместиться взрослый человек. Остов внедорожника тем временем уже окончательно потух, лишь редкие всполохи пламени прорывались из немногих отверстий кузова.
В ночном небе показалась Луна, она была практически полной и могла немного осветить сквозь даже эти маленькие окна большое помещение подвала. Вот уже показались очертания стола, так удачно оказавшегося именно под этим разбитым окном. Это был совсем старый стол, выполненный из цельного массива, потёртого и местами потрескавшегося темного дерева, по обеим сторонам которого располагались выдвижные ящики для хранения бумаг, вся столешница, покрытая натуральной кожей темно-оливкового оттенка местами уже стертой до деревянного основания, была усеяна осколками стекла и немного присыпана свежей землей сквозь окно на нее попадали капли дождя. Затем в свете Луны показались контуры грязных военных черных ботинок, одетых на ногах солдата, прислонённого спиной к одной выполненных из красного кирпича массивных несущих колонн дома.
«Надо было уходить, пока все затихло, ну или выглядело именно так, времени очень мало» - подумал он, смотря в окно.
И одной рукой потянулся к сумке, лежащей рядом с ним на диване, которую успел собрать второпях после всего произошедшего. В сумке он подготовил небольшой запас консервированных продуктов и различных круп, аптечку которая продается во всех дорожных магазинах, а также положил теплую одежду, спички, свой старый походный котелок, складной нож и запас воды на несколько дней в виде нескольких бутылок. В общем все то, что можно еще было найти в подвале и представлялось возможным унести одному. Еще он успел подумать о ней, так как до этого, времени осознать случившееся у него не было. Одной рукой он крепко сжимал в кулаке тонкую аккуратную цепочку на которой немного отклоняясь в стороны висел небольшой золотой кулон, но в этот день он не был золотым его цвет скорей походил на цвет неба перед закатом, который предвещает ненастные дни. И как только его мысли оказались с ней, вдруг раздался еще один глухой стон. Солдат похоже еще подавал признаки жизни.
«Нет, так я не могу поступить, надо что-то делать» - снова подумал он.
Положив кулон в нагрудный карман своей рубашки и затем достав трясущимися руками из сумки складной нож и быстро встав с дивана, он снова замер словно столкнувшись с невидимой преградой, не дававшей пойти дальше.
«Нет, я должен сделать дело до конца раз начал» - повторял он постоянно про себя.
Сделав первый шаг, он почувствовал некоторую уверенность, затем был еще один шаг и вот он уже оказался рядом со столом и отсюда в лунном свете было отчетливо видно солдата. Он находился скорей в полулежащем положении, потихоньку сползая спиной по неровной поверхности колонны. Его китель местами был порван и немного обгоревший, повсюду на нем были следы от грязи, по штанам на правой ноге расплывалось большое тёмное пятно крови, которая уже просачивалась сквозь них и капала тяжелыми редкими каплями на бетонный пол подвала образовав уже небольшую лужу размером с футбольный мяч. Его голова была покрыта, как и куртка грязью в еще большем количестве, а в тусклом лунном свете из-за этого невозможно было разобрать даже черт лица. Но свет от звезд на его погонах куртки затмевал свет от всего остального, это был не просто солдат.
Еще приблизившись на пару шагов к нему можно было разглядеть на левом боку кобуру с помещенным в нее пистолетом висящем на поясе, фонарик Г-образной формы, такой используют военные, в одном из нагрудных карманов, множество военных нашивок на кителе, но из-за грязи невозможно было прочесть что-либо на них. Тут он вдруг снова остановился стоя уже буквально над ним со стороны правой ноги и в этот момент он раскрыл свой складной нож.
«Я должен хоть кого спасти» - сказал он вслух.
Он сжал крепко в трясущейся правой руке складной нож и присев на корточки, посмотрел на солдата, его грудь поднималась очень быстро туда и сюда, и судя по всему он был в состоянии полусознания или вообще без него.
«Надо действовать и прямо сейчас» - сказал он решительно себе вслух.
Продолжение следует ...