В связи с событиями на Украине мы всё чаще обращаемся к теме борьбы с вооружёнными формированиями Организации украинских националистов (ОУН) и Украинской повстанческой армии (УПА), завершившейся лишь спустя 10 лет после окончания войны.
Почему для меня лично эта тема является актуальной: в развернувшейся на территории Западной Украины в послевоенные годы самой настоящей гражданской войне непосредственное участие в составе войск НКВД принимал брат моей матери, удостоенный в 1958 году медали «За отвагу». По вполне понятным причинам тот особо не распространялся об пережитом, однако время от времени удавалось его разговорить...
В конце войны в тылу Красной Армии националистами-бандеровцами был практически открыт второй фронт. По данным историков, от 10 до 30 тысяч жителей Западной Украины состояли членами партии ОУН, численность УПА на пике активности достигала 400 тысяч человек. Тех же, кто симпатизировал боевикам, было в несколько раз больше. По свидетельствам участников и очевидцев событий тех лет, советская власть заканчивалась в Галичине на уровне райцентра.
Поэтому озабоченное руководство страны предприняло беспрецедентную мобилизацию всех военизированных и силовых структур на борьбу с этим националистическим вооружённым движением. Ведущая роль при этом была возложена на НКВД-НКГБ (впоследствии МВД и МГБ), однако на начальном этапе борьбы с бандформированиями основную роль продолжали играть регулярные части РККА.
Тактику действий наши бойцы выбирали сообразно складывающейся обстановке, менталитету населения и условиям местности. К разведывательно-поисковым действиям привлекали большое количество солдат, которые с помощью двухметровых щупов и служебных собак искали входы в подземные схроны. На предполагаемых маршрутах движения бандгрупп устраивались засады, проводились чекистско-войсковые операции с блокадой целых районов.
Однако, учитывая слабость на Западной Украине местных органов советской власти и сети информаторов, эффект от этого был небольшой, поэтому поначалу приходилось просто-напросто прочёсывать сёла в поисках раненых и укрывшихся бандеровцев и их пособников. Что вызывало только лишь озлобление селян на советскую власть.
Подавляющее большинство участников бандформирований осознанно разделяли идеи украинского национализма, а сельское население поддерживало их, в основном, из-за страха расправы. Многие повстанцы держались годами, потому что превосходно ориентировались в своих родных местах и имели связи среди населения (в основном, это были их родственники).
Типичной картиной для тех лет на Западной Украине являлась следующая: в каждой хате можно было встретить фотографии убитых членов семьи, из которых половина погибли в рядах Красной Армии, половина - в бандитском подполье. Потому-то, чтобы лишить националистов материальной базы, родственников приходилось переселять в другие регионы, а наиболее активных бандпособников отправлять на спецпоселение в Сибирь.
Местные жители при встречах показывали свою доброжелательность, особенно молодёжь. В то же время безбоязненно зайти в незнакомую хату было нельзя - запросто могли встретить автоматной очередью. Днём в селе была советская власть, а ночью - бандитская. Кроме открытых нападений на сельские магазины, бандеровцы обязали население сдавать продукты на нужды подполья: каждая хата знала, сколько она должна поставить в лес сала и яиц.
Практически все лидеры оуновского движения были жестоки, кто-то в большей степени, кто-то в меньшей. Пленных НКВДшников бандиты зверски пытали, ими были изобретены десятки изощрённых способов убийств.
Чтобы прервать связь повстанцев с местным населением наши войска постепенно перешли к тактике «большой блокады»: во все населённые пункты Западной Украины начали вводиться специальные оперативные полки НКВД, которые вместо войсковых спецопераций взяли на вооружение оперативные и агентурные формы работы, а борьба с национальными движениями отныне была отнесена к исключительной компетенции органов госбезопасности.
В конечном итоге это и предопределило исход почти десятилетнего противостояния. За 1943 - 1956 гг. было уничтожено 156 тысяч участников бандподполья, по обвинению в принадлежности к ОУН и УПА арестовано 104 тыс. человек, из которых почти 88 тыс. были осуждены.
Уверен, что в свете последних событий на Украине у многих возникает резонный вопрос: почему движение украинских националистов не было изничтожено на корню в 1950-ые годы, когда для этого вроде бы имелись все предпосылки? Почему жестокий сталинский режим к бандеровцам проявил удивительную лояльность (ведь большинство из них не были расстреляны, а отправлены в лагеря и ссылки)? Если взять крымских татар или чеченцев, попавших под каток более жёстких репрессий в годы войны, то вряд ли ОУНовцы и иже с ними меньше замарали себя массовым предательством и сотрудничеством с нацистами. Тем не менее, в отношении их было проявлено прямо-таки необъяснимое милосердие.
Так почему большинству из них Сталин сохранил жизнь? Думается, что причин тут несколько.
Во-первых, отсутствовала чёткая грань между истинными бандеровцами и сочувствующим им населением, а рубить так как прежде (чтобы щепки летели), наши не решились. Кроме того, в послевоенные годы необходимо было поднимать страну и восстанавливать народное хозяйство. ГУЛАГ с его «сидельцами» стал важным сегментом советской экономики. Поэтому наиболее активных повстанцев приговаривали к 25 годам лагерей (по сути, это было равнозначно смертной казни), а их родных отправляли в ссылку. В-третьих, массовые расстрелы бандеровцев могли бы вызвать скандал на Западе - ведь многие националисты поддерживали связь с лидерами ОУН, осевшими в американской оккупационной зоне.
Вероятнее всего, советское руководство подвела также недооценка живучести националистических идей (уж теперь-то точно известно, что надежда на постепенную советизацию Западной Украины не оправдалась). Этому способствовала и советская пропаганда, преподносившая националистов всего лишь как пособников немецких оккупантов.
Вот мы и получили в конечном итоге то, что получили...
А ведь такого расклада могло и не быть, если бы наиболее активные бандеровцы так и остались в Сибири. Однако в 1953 году происходит непостижимое: Пленум ЦК КПСС принимает постановление по Западной Украине, фактически сворачивающее борьбу с национализмом. И делается это по личной инициативе самого Лаврентия Берии! В документе говорится о «чрезмерных репрессиях», вызывающих «недовольство населения», предписывается «прекратить перегибы». А ещё указывается на необходимость «смело выдвигать на руководящие посты работников из Западной Украины»... После этого на окончательном искоренении бандеровщины можно было поставить жирный крест! Быть может, Сталин просто не хотел карать по всей строгости многострадальную республику, чьи сыны и дочери доблестно сражались на фронтах войны?
Вскоре на волне хрущёвской амнистии родственники и пособники бандитов массово потянулись из Сибири в свои родные края: к 1 августа 1956 года из мест ссылки вернулось около 20 тысяч «оуновцев». «Бандеровщина», как политическая идея, не только сохранилась, но и стала набирать силу: националисты и их последователи стали активно внедряться в коммунистическую партию и советские органы власти. Вот только строили они все эти годы отнюдь не коммунизм, а вели, по сути, подготовку к будущему захвату власти в УССР.
Со временем началась активная героизация повстанческого движения. А после провозглашения независимости Украины националисты вернулись в политику - именно возродившийся галичанский бандеровский национализм дал начало всему тому кошмару, в который сегодня погружена страна.
Увы, последствия ошибок великих малыми не бывают...
При подготовке данной публикации использованы материалы интернет-портала «История.Ру».
Читайте мои последние публикации на канале:
Уважаемые читатели, подписывайтесь на мой канал! Проявляйте уважение к автору и друг к другу, воздерживаясь от откровенных оскорблений, хамства и мата в комментариях!