Докладная записка СПО (секретно политического отдела) и СОУ (следственно оперативного управления) ОГПУ об антимарксистских и а/с проявлениях к.-р. интеллигенции от 13 марта 1932 года начинается фразой:
Анализ агентурных материалов о к.-р. деятельности реакционных элементов интеллигенции показывает все более широкое применение метода внешнего политического и теоретического «приспособленчества» как метода замаскированной к.-р. деятельности.
В этой записке чекисты рассказывают Зам. председателя ОГПУ т. Балицкому о том, как "вывели на чистую воду" и "привлекли к ответственности" группу интеллигентов, которые всегда были "костью в горле" любой власти и продолжают оставаться ею и сейчас, в том числе, и в области литературы.
В литературной среде репрессировали и потом (Бабеля, Пильняка, Мандельштама, группу ленинградских писателей во главе с Бенедиктом Лившицом и многих других). Но этх персонажей следствие рядило в шпионов, террористов, возжелавших убить вождя или кого-нибудь из его апостолов или, на худой конец, в группу заговорщиков, планировавших свергнуть большевистскую власть.
Этот эпизод отличается от подобных репрессий литераторов тем, что составом преступления были их тексты и даже мысли.
Фраза "метод внешнего политического и теоретического «приспособленчества» как метод замаскированной к.-р. деятельности" подтолкнула вспомнить анекдот:
Идут Винни-Пух с Пятачком, молчат. Вдруг Винни поворачивается и со всего
размаху к-а-а-а-к даст Пятачку в рожу.
- За что, Винни?
- Идешь, молчишь, всякую фигню про меня думаешь!
Докладная записка СПО и СОУ ОГПУ об антимарксистских и а/с проявлениях к.-р. интеллигенции, по данным ПП ОГПУ по ЛВО. 13 марта 1932 г.
Наши агентурные и следственные материалы показывают, что к.-р. элементы литературных кругов в основном используют следующие методы приспособленчества:
- шифровка а/с содержания литературного произведения специфическими литературными приемами, т.н. «эзопов язык», различные формально-литературные приемы — заумь…
Абстракционизм, главной чертой которого является крушение традиционных проверенных временем фундаментальных основ, как заразный вирус проник во все сферы тогдашнего общества. По сути и сама большевистская система государственного управления была абстракционизмом. О русском абстракционизме в изобразительном искусстве теперь широко известно. Но этим вирусом были поражены и скульпторы (статья: "Отвергнутые родиной русские шедевры авангардной скульптуры в Лондоне, Роттердаме, Каракасе. | михаил прягаев | Дзен"), и архитекторы. Он (абстракционизм) нагадил российской науке. Лысенко самый известный, но отнюдь не единственный тому пример. В медицине абстракционизм проявился в экспериментах докторов Замкова (мужа Веры Мухиной - скульптора, создателя знаменитейшего монумента "Рабочий и колхозница") и Казакова (обвиненного позже в злонамеренном умерщвлении Менжинского) (статья: "Таблетка для членов ТСЖ «Кремль». | михаил прягаев | Дзен"). Им заразились и литераторы.
Весной 1925 г. поэт и переводчик Туфанов организовал "Орден заумников DSO" (последнюю аббревиатуру сам поэт объяснял так: "DSO - значение заумное: при ослаблении вещественных преград (D) лучевое устремление (S) в века при расширенном восприятии пространства и времени (O)".
В одном из писем Туфанов пишет:
«В ядро группы входят трое: я, Хармс и Вигилянский».
То, чем занимались эти, с позволения сказать, «заумники», я – человек неискушенный в стихосложении, назвал бы бредом, как, впрочем, и любой иной вид абстракционизма, но отыскать в этом бреде контрреволюцию – на мой взгляд, бред несоизмеримо больший.
Я приведу Вам выдержку из декларации ордена «заумников». Смысла написанного я не понимаю вовсе, но этот фрагмент демонстрирует то, что никакой даже гипотетической антисоветчиной здесь не пахнет:
«организация материала искусств» при «развертывании в пространственной и временной последовательности» должна осуществляться с помощью «расширенного восприятия» и «при установке на прошлое, непрерывно втекающее в настоящее».
В НКВД трудились специалисты более искушенные, чем я.
Начальник СОУ ОГПУ Домбровский Вячеслав Ромуальдович (4 курса юридического факультета) и начальник Начальник СПО ОГПУ Горин Арон Соломонович, окончивший до службы в ЧК 3 класса школы 2 ступени, докладывали Балицкому.
В области шифровки к.-р. содержания наиболее характерными являются приемы, примененные привлеченной нами а/с группой детских литераторов (Хармс, Введенский, Калашников, Туфанов).
Обвиняемый Туфанов на следствии показал: «Поэтическая заумь использовалась мною как форма, при помощи которой я излагал свои к.-р. националистические идеи. Моя поэма "Ушкуйники" посвящена моему брату Николаю, который служил в Белой армии. Посвящение на титульном листе следует расшифровывать следующим образом: "Моему брату, белогвардейцу Николаю, павшему в борьбе с Красной армией вместе с белогвардейским отрядом"».
Показаниями обвиняемых установлено, что в оболочке «заумного» и «бессмысленного мистически» словесного оформления были скрыты ведущие темы к.-р. характера: оплакивание старого строя, идеи монархизма и мистического идеализма.
На примере Туфанова следователи продемонстрировали, как литераторы-контрики шифруют «протаскиваемые ими политически враждебные целям советского строительства» мысли.
То, какие мысли они шифруют, описывается в докладе агентурным сообщением:
«Андрей Белый пишет сейчас большую работу по философии культуры и работу о творчестве Гоголя. Белый в своем кругу заявляет: «Обе работы продвигаются медленно, т.к. я вынужден прорабатывать каждую фразу таким образом, чтобы она, выражая мои взгляды, противоположные современным установкам, все же проходила через цензуру»».
Еще одну форму контрреволюционной деятельности литераторов чекисты выявили а произведениях на историческую тематику.
- «метод а/с исторической аналогии — создание произведений на исторические темы с явной а/с акцентировкой их…
Метод а/с исторической аналогии был применен А. Толстым в пьесе «Петр I», Губером в «Месяце туманов» (о термидоре). Совсем недавно этот же метод употребил Иванов-Разумник в предисловии к книге «Неизданный Щедрин». Упомянутый выше Туфанов в показаниях о поэме своей «Ушкуйники» говорит: «Вся эта поэма переключает современную советскую действительность на XV в., на эпоху борьбы Новгорода с Москвой, причем под дружиной новгородских ушкуйников понимается мной Белая армия, а под Москвой XV в. — Москва Ленина и большевиков»».
Следующий из перечисленных в докладной записке методов:
«- использование участков литературного фронта, на которых наиболее слабы руководство и марксистская критика — детская литература…»
Здесь, конечно, вспоминается «Тараканище» Чуковского.
Страшный великан
Рыжий и усатый
Таракан
С длинными усами
Страшными глазами
Погодите
Не спешите
Я вас мигом
Проглочу
Проглочу
Проглочу…
А еще здесь уместно вспомнить «Крокодила» Корнея Ивановича в прочтении его Надеждой Константиновной Крупской.
«Вместо рассказа о жизни крокодила они (дети) услышат о нем невероятную галиматью. Однако не все же давать ребятам «положительные» знания, надо дать им и материал для того, чтобы повеселиться: звери в облике людей это — смешно. Смешно видеть крокодила, курящего сигару, едущего на аэроплане. Смешно видеть крокодильчика, лежащего в кровати, видеть бант и ночную кофту на крокодилихе, слона в шляпе и т. д.
Смешно также, что крокодил называется по имени и отчеству: «Крокодил Крокодилович», что носорог зацепился рогом за порог, а шакал заиграл на рояли. Все это веселит ребят, доставляет им радость. Это хорошо. Но вместе с забавой дается и другое. Изображается народ: народ орет, злится, тащит в полицию, народ — трус, дрожит, визжит от страха («А за ним-то народ и поет и орет…», «Рассердился народ и зовет и орет, эй, держите его да вяжите его. Да ведите скорее в полицию.», «Все дрожат, все от страха визжат…»). К этой картинке присоединяются еще обстриженные под скобку мужички, «благодарящие» шоколадом Ваню за его подвиг. Это уже совсем не невинное, а крайне злобное изображение, которое, может, недостаточно осознается ребенком, но залегает в его сознании. Вторая часть «Крокодила» изображает мещанскую домашнюю обстановку крокодильего семейства, причем смех по поводу того, что крокодил от страха проглотил салфетку и др., заслоняет собой изображаемую пошлость, приучает эту пошлость не замечать. Народ за доблести награждает Ваню, крокодил одаривает своих землячков, а те его за подарки обнимают и целуют. «За добродетель платят, симпатии покупают» — вкрадывается в мозг ребенка.
… звери под влиянием пожирателя детей, мещанина-крокодила, курившего сигары и гулявшего по Невскому, идут освобождать своих томящихся в клетках братьев-зверей. Все перед ними разбегаются в страхе, но зверей побеждает герой Ваня Васильчиков. Однако звери взяли в заложницы Лялю, и, чтобы освободить ее, Ваня дает свободу зверям:
«Вашему народу
Я даю свободу,
Свободу я даю!»
Что вся эта чепуха обозначает? Какой политической смысл она имеет? Какой-то явно имеет. Но он так заботливо замаскирован, что угадать его довольно трудновато».
Видимо, следователи ОГПУ были убеждены, что в стихотворениях Хармса, Введенского и других, учитывая их контрреволюционное происхождение, не могло не быть зашифровано чего-нибудь этакого.
Чего-то конкретного, наподобие «Тараканища» или «Крокодила» найти не сумели. Поэтому примеров контрреволюционных стихов детских поэтов в своем докладе чекисты не привели, а, в качестве иллюстрации своего глубокомысленного умозаключения, процитировали признание одного из них.
«Детский писатель Введенский на следствии показал: «Область детской литературы наша группа избрала совершенно сознательно, т.к. здесь царствовал полнейший аполитизм. При попустительстве людей, руководящих и направляющих, мы протаскивали политически враждебные целям советского воспитания детей идеи»».
Это было еще относительно вегетарианский этап на пути строительства советской карательной системы, которая достигла своего совершенства к 1937 году.
Это, кстати сказать, тоже была абстракция по отношению к традиционному праву.
Литераторов приговорили к небольшим срокам в концлагерях. Термин «концлагерь» в данном случае не авторская отсебятина, дабы подчеркнуть бесчеловечность режима, как Вы, вероятно, подумали. Он использован в приговорах.
Концлагерь всем заменили ссылкой, отбыв которую литераторы возвратились к месту постоянного проживания.
И история, как Вы понимаете, на этом не заканчивается.
25 декабря 1935 г. уже на Балицкому, а Ягоде пришло спецсообщение о контрреволюционной группе писателей.
В спецсообщении фигурировало 6 фамилий.
Каких?
Не все сразу. Узнаете в другой раз.
Не забудьте подписаться на канал, о котором один из комментаторов высказался:
Я поражаюсь, сколько интереснейших статей на Вашем канале.
В данном случае мне и возразить-то нечего.