Дорогие друзья и гости моего канала. В этой статье продолжение истории, ссылки на начало которой я оставлю в конце статьи. Это воспоминания моей бабушки о военных годах, записанные ею в 1980-х годах.
...Женщины засобирались домой в Янилу. В 1946 году женщины сумели получить паспорта. Знакомой женщины друг, работник милиции, за то, что осталось от часов, а именно механизм часов в оправе и одна дверца, сделал пять паспортов – маме, двум тетям, бабушке и двоюродной сестре-сироте. Мы с этими новенькими паспортами в канун Октябрьской социалистической революции, шестого ноября поехали из Вознесенки до Красноярска. Там купили билеты на поезд, на детские билеты денег не было, мы, (я, Арне и Илмар) влезли в вагон через окно и всю дорогу прятались от проводника. Добрались довольно быстро, дорога домой всегда короче. Через две недели были в Ленинграде. Так последняя реликвия богатой когда-то семьи Ронгонен послужила хорошую службу, помогла в самые трудные дни наших скитаний по России.
Дом Ронгонен был свободен и цел, но разрешения здесь остаться власти не дали, посоветовали убираться и поскорее. Келкка Пааво посоветовал ехать в Эстонию, там много ингерманландцев, не пропадете. Женщины втихаря с детьми сбежали от властей в Таллинн. С конца 1946 по март 1948 мы жили в вагончике у железной дороги на Ленинград, на узкоколейной станции Вяйкке-Таллинн. Вагон делили пополам с семьёй Хусу Семен, Хилма, Кати. Мама работала на узкоколейке. Тетя Анни так и осталась жить в Эстонии до старости, вышла замуж за эстонца. Тетя Айно нашла ингерманландца Илмара Каява и с ним прожила всю жизнь в Питкяранте, в Карелии.
Но вспомнить я хочу вот о чем. Какое было чувство локтя, взаимовыручка, желание помочь друг другу, кто, чем и как может, в те далекие годы. Через наш вагончик прошло великое множество людей, знакомых, незнакомых, родственники знакомых. Буквально ежедневно и еженощно наш вагончик был полон нашими, ингерманландцами. Люди передавали друг другу, что на станции Вяйкке-Таллинн живет семья в вагоне, которая всегда приютит и поможет всем нуждающимся. И люди стучались в вагон, и не надо было никакого пароля, раз ты говоришь по-фински, заходи. Моя мама помогала всем. Я помню, в 1947 году 24 июня в церкви Яяни богослужение проводили на финском языке в честь Иванова дня. Так наш вагончик был облеплен как улей пчелами, люди ночевали у вагона, под вагоном и даже на крыше. В Таллинне я закончила 5 и 6 классы, а вот моим братьям не повезло, они трижды начинали первый класс, первый раз в 1945 осенью в Сибири, в 1947 в Таллинне и только в Карелии в 1949 году они сумели закончить первый класс в Падозеро и продолжить учиться.
В 1947 году мама съездила в Янилу, ей там еще раз сказали, чтоб ноги вашей здесь не было, и она продала дом за 7 тысяч рублей. Но случилась денежная реформа и эти деньги стали ничем. Плакали все.
В 1948 году весной, среди ночи была проверка паспортов в вагончике, так как почти у всех стоял штамп ”неблагонадежный” с 1942 года, во время эвакуации паспорта ингерманландцев проштамповали, что не давало права жить в больших городах и их пригородах, нам дали 24 часа на сборы. По переписке и людской молве все уже знали, что много ингерманландцев скопилось в Карелии. Мы с мамой и бабушкой поехали в Падозеро, потому что папа Тойво был уже там. В Падозере жили в бараке. Жили тесно, работали много, в марте 1951года мама родила сына Ялмара (ей было ровно 40 лет!). И только в 1956 году прошел слух, что можно вернуться на Родину.
Я к тому времени уже вышла замуж за Владимира Тимукова и у нас родилась дочь Лена. Тойво съездил один, нашел дом, куда можно приехать, заказал вагон на две семьи, погрузили все нажитое и даже корову. Приехали в Янино, а дом занят, жили на чердаке сначала у двоюродного папиного брата Ненонен Яякко. Папа устроился работать в Ленметрострой, там давали 12 соток земли. Работа тяжелая конюхом, но он получил участок, хороший, угловой. Пока строили дом на горушке первый, жили в землянке. На этом мытарства семьи Ронгонен закончились. И началась совсем другая история.
Мы с мужем переехали в посёлок Эссойла Пряжинского района Карелии. Всю свою жизнь работала газовщиков в Шуйско-Виданском леспромхозе. С мужем вырастили трёх дочерей. Жизнь налаживалась, главное, что был мир и покой. Но ужасы блокадной жизни, голод, холод, Сибирь и детский страх не забудутся никогда..
Умерла Инкери Тойвовна 7 января 1999 года.....
Благодарю за то, что прочитали! Буду рада подписке и лайкам @🫖Аринкины посиделки🥞