Лестница библиотеки влажно блестит и отражает огни мигалок полицейских машин. Я стою в дверях и «курю» лакричную палочку, солнечное сплетение сводит от желания закурить. Муку усугубляет Лара, смолящая вторую сигарету. Взгляд напарницы устремлён в пространство вдоль улицы над крышами. У основания лестницы в карету скорой помощи грузят тело в чёрном пластиковом мешке.
— Вот и прильнули к знанию. — Сказала Лара, выдыхая струю дыма и стряхивая пепел.
— Не без этого. — Ответил я, похлопывая по книге, завёрнутой в пакет для улик.
— Думаешь сам перевести?
— Полистаю, пока не прибудет тот ученик.
— Тогда я в участок. — Сказала Лара, отщёлкивая окурок с такой силой, что он в снопе искр исчез за перилами. — Самое время заняться бумажной работой.
Мы вместе спустились к машинам, прошли к машинам и распрощались. Я бросил книгу на соседнее кресло, сел за руль и откинулся на спинку, прикрыв глаза. Перед внутренним взором мелькает образ жуткой тени. Это было чудовище или очередной выверт искалеченного сознания?
В окно постучали. Я вздрогнул и развернулся, сжимая руль до скрипа. К стеклу наклонился улыбающийся Жанжель.
— Добрый день, детектив. — Сказал маг, глядя прямо в душу стеклянными глазами. — Не ожидал такой скорой встречи. Вы не заняты?
— Относительно. — Ответил я, открывая дверь и вылезая наружу.
Жанжель отступил, выпрямляясь и поднимая зонт. В тусклом свете кожа у него бледная и гладкая, как мрамор.
— Тяжёлый день выдался?
— Крайне неприятный. Не так часто говоришь с человеком, который через час убивает себя.
— Да, прискорбное событие. — Кивая, сказал маг, но в голосе нет ни капли сожаления. — Я так понимаю, вы последовали моему совету? Поделитесь, что вы видели?
Я достал блокнот и, глядя в глаза, протянул ему. Жанжель взял одной рукой, пролистал большим пальцем и остановился на паучьих рунах. Лицо помрачнело, а брови сдвинулись к переносице. Мимо медленно проехала патрульная машина, возвращающаяся на дежурство. Площадь перед библиотекой расчищается и скоро всё будет так, будто ничего не было.
Огромный дирижабль плавно отошёл от шпиля небоскрёба и двинулся над улицей, перекрывая дождь. Густая тень накрыла нас, и я услышал гул моторов, но затем цеппелин набрал высоту. Маг втянул губы и резко расправил, издав звук, похожий на влажный хлопок пробки вина. Покачал головой и сказал задумчиво:
— Занятно-занятно.
— Ты знал, что там будет? — Мрачно сказал я.
Днём и в центре города маг не внушает чувства опасности, но навевает жути. В ответ на которую моё тело начинает подрагивать от закипающей злобы. Эта тварь определённо меня использовала.
— Нет. — Ответил Жанжель, покачивая головой. — Догадывался, но не знал. Всего доброго, детектив, теперь Резчиком займётся коллегия.
Он захлопнул блокнот, спрятал в карман и отступил, разворачиваясь спиной. Опешивший я ухватил за плечо, рванул к себе и прорычал в бледное лицо:
— Что?!
— Благодарю вас за службу, детектив. — Спокойно ответил Жанжель. — На этом ваша работа окончена.
— Отдай блокнот, тварь.
— Это теперь материалы нашего дела. Он к вам вернётся, позже.
Маг смахнул мою руку, как сухую ветку, вперил холодный взгляд. Всего мгновение и хребет пронзила вспышка боли, будто через позвонки продели проволоку под напряжением. Меня оттянуло к машине, ударило спиной о дверцу.
— Детектив. — Мрачно сказал Жанжель, нависая надо мной. — Вы прошли через ад созданный людьми. Это достойно уважения, но не суйтесь в дела коллегии, там ад другого рода. Удачного дня.
Последние слова произнёс с нажимом, а боль расширилась, обвивая рёбра и вгрызаясь в мышцы. Я вжался в дверь, захлёбываясь от ярости и едва перебарывая нарастающие вспышки памяти... Чёрная грязь, сухая ладонь на лице... Жанжель отвёл взгляд и спокойно пошёл вдоль библиотеки к парковке на той стороне.
Ладонь скользнула под плащ, вцепилась в рукоять пистолета. Я шумно выдохнул через сжатые зубы и отпустил оружие. Забрался в машину и набросил плащ на книгу, благодаря всех богов, что маг не заметил.
Дома положил трофей на стол кухни. Соседи сверху катают стальные шары и пытаются двигать загруженные шкафы. Под окном припаркован грузовик коммунальной службы. Трое рабочих курят у открытого люка, а четвёртый расставляет оранжевые конусы вокруг.
Я вскрыл упаковку книги, осмотрел обложку из чёрной кожи с выдавленным узором. Уголки окованы серым металлом, а сама книга закрыта на навесной замок, к счастью, не замкнутый. На вид старая, но на первой же странице указана дата печати и название типографии. Девяносто лет.
Предисловие, сухое и скучное, сообщающее о десятках людей помогавших составить книгу. Я раскрыл оглавление, провёл пальцем по строчкам, бормоча под нос:
— Где же ты, где... а вот.Глава «Древний алфавит или утраченная письменность».
«В забытых глубинах древности наши самые первобытные предки высекали неразборчивые символы на каменных стенах своих первобытных жилищ. Считается, что эти маркировки служили письменностью, заключающей в себе самые сокровенные тайны хаоса космоса.
С тех пор как эти руны были начертаны, прошли эоны лет, но многие из них сохранились, словно подвешенные во времени тайной силой. Древние манускрипты, высеченные на обветренных драгоценных камнях, рассказывают об экзорцизме и заклинаниях, но ещё более интригующими являются те тайны, которые сокрыты в забытом алфавите.
Эти забытые глифы, хотя и кажутся совершенно чуждыми современному наблюдателю, на протяжении веков оказывали тёмное влияние. При внимательном наблюдении опытных учёных они показали тонкое сходство с нашими самыми древними лингвистическими системами.
Таинственные символы и иероглифы, представляющие всевозможные невообразимые чудовища, организованы в сверхъестественные образования: выражения неописуемых ужасов потусторонних миров. В редких случаях эти магические символы, рассматриваемые в концентрации, кажутся движущимися и оживающими с ужасной энергией.
Эти символы не для слабонервных, ибо невежественный взгляд может открыть врата в забытую цивилизацию и непостижимый ужас прошлого. Будьте осторожны и внимательны, ибо допотопный алфавит по-прежнему обладает тёмной, сверхъестественной силой, и к нему нельзя подходить легкомысленно...»
— Что за бред. — Пробормотал я, беря бутылку виски и гранённый стакан. — А кто написал...
Ниже абзаца красуется «Алаиз Кроул, придворный мистик Фернандо седьмого, девятый век».
— Что ж, это многое проясняет. — Вздохнул я, наливая выпивку.
Перелистал на предисловие и прочёл внимательнее, вздохнул и покачал головой. Книга просто сборник обрывков информации объединённых темой таинственной цивилизации и её следов. Под кожаной обложкой собраны материалы из древних свитков и относительно новых изданий.
Вернувшись к разделу с алфавитом, начал искать уже знакомые. Поджал губы, символы похожи, но не такие, какие были в блокноте. Намеренная и грубая пародия. Если бы у меня остались записи, мог бы найти и распознать, но... Проклятый маг забрал всё.
Отнял моё дело, на которое положил последний год. Возможность самому выследить маньяка и... отдать под публичный суд. После которого его запрут в камере метр на метр до конца веков. А что с ним сделает коллегия? Маги отчитываются только перед съездом королей и двумя императорами. А подобные съезды случаются крайне редко, последний был после окончания войны.
Что ж, пока Лара в участке заполняет бумаги, мы не сможем поехать к муралу. Закрыв бутылку вернулся к книге и начал листать, останавливаясь на интересных отрывках. Остановился на фрагменте рукописи безумного монаха Тадеуса Пещерника.
«Как смиренный слуга Единого Истинного Бога, мне выпадает вписать в эти древние тексты предупреждение будущим поколениям об ужасных существах древности, которые существуют за пределами сферы наук и разумного мышления.
Эти существа, известные под многими именами и титулами, являются Древними демонами, что противны даже языческим богам. Их господство над делами людей и их нечестивое влияние распространились на века, с самого появления человека.
Древние демоны состоят в ужасном пантеоне, где каждая тварь представляет домен и набор сил, непостижимых для смертных умов. Есть проклятые лернейцы, управляющие грозными зверями бездны, и тёмные нахины, нашёптывающие людям тайны оккультизма.
Есть амнарцы, злобные боги боли и страданий, которые, как говорят, вызывают эпидемии и голод, когда прорываются в материальный мир. Зловещий Йобгур, владеющий силой ночных кошмаров и снов, и могущественный Свозур, управляющий тёмной магией.
Список далеко не исчерпывающий, так как потребовались бы целые жизни, чтобы собрать и каталогизировать всех ужасных тварей. Тем не менее, добавляя это предостережение в свою рукопись, я попрошу только об этом — пусть свет Небес хранит наши души в безопасности, пока мы помним тёмных и могущественных созданий давно минувших дней.»
Я закрыл книгу и сцепил пальцы в замок, глядя через окно на стену дома напротив. Всё это напоминает статейки жёлтых газет и опусы из фантастических журналов. Раньше я бы отмахнулся от такого чтива, но не сейчас. Маньяк связан с неким магическим ритуалом и явно разбирается в истории оккультизма на уровне доктора наук.
Некто умный и сдержанный, как... Жанжель.
Мысль пронзила сознание ярчайшей вспышкой. Я вскочил, почти опрокинув стул. Бросился к двери, схватив плащ с крючка на стене. Слетел по лестнице, перепрыгивая через пять ступеней, а на пролётах хватаясь за перила. Вырвался из подъезда поправляя плащ и промчался мимо машины. В том состоянии, в котором я буду за руль лучше не садиться.
***
Лужи плещут под ботинками, и мелкие капли дождя собираются на отполированной коже. Стекают, оставляя светлые потёки на тёмном креме. Порывы ветра стараются распахнуть плащ и доносят до меня пульсирующий ритм оглушительной музыки. Серые тучи окончательно поглотили свет и портовый район утопает в скороспелой ночи. Морось ещё час назад превратилась в полноценный дождь, а я в промокшего идиота.
В кармане пузырёк с единственной таблеткой наркотика. Слышно, как она бьётся о стеклянные стенки при каждом шаге, будто просится наружу. Остаётся надеяться, что одной дозы хватит, чтобы рассмотреть руны и мне не будет также плохо после. В который раз похлопал по внутреннему карману, где притаился новый блокнот, купленный по дороге.
Нужный переулок увидел издали, заметив жёлтые ленты, развевающиеся по ветру. Зашёл внутрь и сдавленно выругался. Кто-то вычистил стены с таким усердием, что кирпич выглядит новым. Даже мусор убрали. Под ногами сереет новая бетонная плита, уложенная поверх снятого асфальта.
— Да ты шутишь... — Проскрипел я, стискивая кулаки и оглядываясь.
Столько пройти и всё ради отмытой стены?! Нет-нет! Я подошёл к месту, где раньше был мурал, коснулся кирпича и провёл ладонью, будто смахивая пыль. Несколько лет назад Венар говорил, что кровь и краски проникают в материал, отпечатываются в самой структуре. Если краски после удаления основного слоя разглядеть сложно, то кровь отлично видна в ультрафиолете. Так что если мурал сохранился, но просто «невидим»? Вдруг препарат всё равно покажет мне руны?
— Ну... попытка не пытка.
Зелёная таблетка на вкус как крыжовник с отбеливателем. Я отошёл к противоположной стене, привалился спиной сунув руки в карманы и принялся ждать... Сознание будто раскололо скорлупу и вытекло наружу, заполняя собой мир. Краски стали ярче, как в летний полдень, появились новые цвета. Я перевёл взгляд на стену и сцепил зубы. Вместо рун лишь смазанное пятно, похожее на кляксу-портал в глубины космоса. Если присмотреться, то можно увидеть искорки звёзд.
Шум дождя превратился в певучую мелодию, с гармоничными ударными грома. Я заморгал, утёр лицо ладонью. Разница разительная, между двумя и одной таблеткой. Мысли сверкают быстрее молнии, мозг перебирает и структурирует информацию. Почти вижу, как внутренний Я раскладывает толстые папки в ящики с подписями «дело о Резчики», «подозреваемые» и «улики».
— Что ж, теперь ясно, почему на этой дряни сидят поэты и художники. — Пробормотал я, замолк и коснулся губ, будто только заметил их наличие.
Собственный голос кажется чужим, но таким приятным, что хочется петь. Я качнулся и шагнул к выходу из переулка, остановился. На стене слева две тени, хотя моя лежит на асфальте, едва заметная в ночном сумраке. Единственный источник света, лама в конце тупика.
Тени наблюдают за мной, а поняв, что замечены, начали струиться и вытягиваться. Пока одна не соскользнула с кирпича на плиту. Потянулась ко мне, но я отпрыгнул. Тень взбурлила и... поднялась. По бетону побежали ледяные змейки, а область под ней полностью замёрзла. На бетоне выступили инистые шипы, что сразу исчезли под напором воды. Тварь выпрямилась, оформляясь в фигуру тёмно-фиолетового цвета, с тонкими и длинными конечностями и человеческой головой. На меня взглянули большие, совершенно чёрные и круглые глаза. Беззубый рот-воронка распахнулся во всю ширь, стремясь затянуть в порталоподобную тьму за ним.
Тварь качнулась на меня, вытягивая руки и стараясь ухватить за плечи. Я отшатнулся разглядев «лицо», совершенно точно, уже виденное раньше. Всего несколько дней назад его обладатель лежал в луже собственной крови и воды. Покрытый узором Резчика с головы до пят.
Рот тварь растягивается, охватывая всю голову, а лицо сморщивается и «утекает» на затылок. Вязкий, первобытный ужас обхватил спину, заполнил собой душу. Тварь качнулась второй раз, видно, что материальный мир непривычен ей, вцепилась в ворот плаща... Грохот выстрела перекрыл раскаты грома, ударил по ушам. Девятимиллиметровый кусочек свинца пробил голову, и монстр откинулся назад с такой силой, что ударился плечами о плиту, оставшись стоять. Я выстрелил второй раз, тварь развернуло ударом в бок. Третья пуля бросила на землю.
Я приготовился выстрелить ещё раз, но чудовище впиталось в бетон, обратившись тенью. Та скользнула ко мне, порождая ледяную дорожку. Выстрелившая лапа ударила по бедру, чёрные когти вспороли штанину и погрузились в плоть. Я вскрикнул и повалился набок, откатился спасаясь от нового удара, но лапа разорвала рубашку. На груди остались длинные борозды.
За лодыжку ухватили и потянули, монстр высунулся из «тени» окутанный ледяным туманом. Пасть распахивается и я забрыкался, осознав, что там за ней участь хуже любой смерти.
Пистолет трижды дёрнулся в руке, визг рикошетов заметался меж стен. Тварь отпустила меня и, закрыв «лицо» лапами, втянулась в тень, что запрыгнула на стену и слилась с другими.
Я вскочил дико озираясь, выбежал из переулка на проезжую часть. По глазам ударил ярчайший свет фар, а протяжный вой клаксона. Тело само прыгнуло вперёд, перекатилось через плечо и груженый грузовик промчался мимо, продолжая сигналить. Я поспешил прочь под ближайший фонарь, сначала на четвереньках, затем бегом. Часто оглядываясь и выискивая взглядом тварь. Оказавшись под фонарным столбом, ощутил некое подобие безопасности.
Обессиленно рухнул на мокрый асфальт и тут заметил, как оно выглядывает из-за соседнего столба. Тонкие пальцы обхватывают столб, как стакан, а чёрные глаза сверкают антрацитом. Оно стоит там и просто смотрит на меня. На лбу темнеют следы от пуль, но чудовище их не замечает.
— Да что же ты такое... — Прохрипел я, оглядываясь дальше по улице на ряд фонарных столбов.
Вдали должен быть один с коробкой-телефоном для внутренней связи полиции. Патронов осталось шесть, а запасной магазин дома. Потрогал кобуру, отделение для боеприпасов, вдруг в забывчивости оставил один магазин. Нет, пусто.
— Ну, что... — Сказал я, обращаясь к монстру. — В гляделки играть будем?
Мысли сверкают, как молнии над городом. Тело вместе со звериным ужасом переполняет кипящий адреналин и первобытная ярость. Я медленно поднялся, смерил существо тяжёлым взглядом и шагнул к противоположной границе света. Тварь мгновенно высунулась из-за столба и сразу спряталась, увидев пистолет.
— Опасаешься? — Прорычал я. — Хорошо.
Бросился к следующему фонарю, расплёскивая лужи и чуя, как тварь нагоняя протягивает лапы. Влетел в круг света, запнулся о трещину в асфальте и рухнул. Больно клацнул челюстью и приложился локтем о бордюр. Рука онемела до плеча. Беззубый монстр медленно отступает в густую тень и сливается с ней.
Новый рывок, в этот раз устоял на ногах и краем глаза заметил блеск чёрных глаз. Третий и четвёртый слились в сплошную полосу из смазанных кадров. Тварь нагнала, бритвенные когти полоснули по спине.
Я рухнул в конус света, застонав подтянул ноги и растянулся на асфальте. Может это галлюцинация? Но ведь боль и кровь настоящие! Коснулся пальцами раны на груди и облизал кончики. Наркотик усилил вкус, как и боль, в несколько раз, но это точно кровь.
Собравшись с силами сел и вгляделся во тьму. Мимо пронёсся очередной грузовик, но водитель даже не заметил меня или принял за торчка из клуба.
— Ладно... ладно... — Прохрипел я, чувствуя нарастающее жжение в ранах. — Чутка осталось...
Препарат даёт чувство силы, но оно быстро испаряется, стоит пробежать половину пути. Затем возвращается, глуша стонущие от усталости мышцы. Я покосился на густую тень, где прячется черноглазый, и прыгнул в противоположную сторону.
