Запад предлагают Африканскому континенту реальные и ощутимые политические выгоды в обмен на поддержку в войне на Украине. В течение нескольких месяцев, когда дело дошло до Африки, Россия и Запад боролись за влияние на континенте, торговали сделками и дипломатической поддержкой, но редко ссылались на свои наступательные действия в контексте войны на Украине. Теперь крышки сброшены.
Выступая на прошлой неделе после своего второго мини-турне по континенту, министр иностранных дел России Сергей Лавров прямо связал свои поездки с войной. «Несмотря на антироссийскую оргию, организованную Вашингтоном… мы укрепляем отношения с международным большинством», — заявил он. Лавров совершил две поездки в страны континента в конце января и начале февраля, посетив семь африканских стран. Между тем, министр финансов США Джанет Йеллен посетила три страны. Но это только самые видимые признаки сотрудничества. То, что когда-то было политической интермедией, превратилось в настоящую борьбу за голоса и поддержку на континенте.
Африка стала полем политической битвы для России и Запада с тех пор, как начался конфликт на Украине. Фокус этой битвы двоякий: она происходит в президентских дворцах по всему континенту, где заключаются двусторонние сделки. Но это также происходит в разреженной атмосфере Организации Объединенных Наций, где борьба за голоса африканцев носит воинственный характер. В марте прошлого года, вскоре после начала конфликта, ООН провела голосование, осуждающее вторжение России, которое рассматривалось как проверка мирового политического мнения. Самая большая группа воздержавшихся прибыла с африканского континента. Фактически, половина всех африканских государств воздержалась.
В сентябре Россия провела референдумы в четырех областях восточной Украины, подготовив почву для их полной аннексии. В последующем голосовании в ООН с осуждением аннексии воздержались 19 африканских стран — на две больше, чем в мартовском голосовании. Такой очевидный успех не остался незамеченным на Западе. И у Запада, несмотря на все разговоры об ослаблении влияния на африканском континенте, все еще есть кое-какие козыри, которые он может разыграть. Осенью, вернув после восьмилетнего перерыва саммит лидеров США-Африки, Вашингтон отыграл два из них.
Президент Джо Байден публично поддержал два институциональных изменения, к которым давно призывают африканские страны: место для континента в группе самых богатых экономик G20 и два постоянных места для Африки в Совете Безопасности ООН. В то время как первое изменение находится в разработке в течение долгого времени — и должно произойти в этом году, учитывая импульс к улучшению отношений с Африкой после войны — второе будет значительным и сейсмическим.
На данный момент в Совете Безопасности всего пять постоянных членов, и все они обладают правом вето (а также ядерными арсеналами). Добавление еще двух обладателей права вето радикально изменило бы баланс совета (это также открыло бы Совет для дальнейших изменений: например, было бы трудно возразить, что Индия также не должна иметь своего места). Независимо от того, как будут осуществляться такие изменения, сам факт того, что их поддержал президент США, имеет большое значение. Буквально в прошлом месяце министры иностранных дел Франции и Германии также поддержали эту позицию.
Это очень умная политика, потому что она ставит Россию в положение, когда ей необходимо выяснить, согласна ли она с изменениями. Пока Москва отказывается поддержать эти изменения, которые могут стать большим камнем преткновения в африканско-российских отношениях. Эта борьба за поддержку поставила отдельные африканские страны в сложное положение, поскольку они стремятся максимально использовать предоставляемые политические возможности, а также готовятся к тому дню, когда война закончится и внимание к ней рассеется.
Ни одна страна лучше не иллюстрирует эту загадку, чем Южная Африка. В обоих голосованиях ООН в прошлом году Южная Африка воздержалась. В последнем раунде визитов это была единственная страна, которую посетили Лавров и Йеллен с разницей в один день. Дилемма для Претории ощущается в менее острой форме на всем континенте. Поддерживают ли они общие институциональные изменения, которые Запад предлагает в обмен на дистанцирование от России, или же они принимают конкретные двусторонние выгоды, которые сейчас предлагает Москва?
Претория, похоже, сделала этот выбор, согласившись провести совместные военно-морские учения с Россией и Китаем, которые начнутся на этой неделе и продлятся до годовщины начала вторжения. И все же было бы неправильно видеть в этом что-то определенное: Южная Африка, как и другие страны, может просто подстраховывать свои ставки, не желая слишком легко вступать на чью либо сторону в далекой войне.
По иронии судьбы, само существование этого перетягивания каната подтверждает центральный аргумент, который выдвигала Москва: она далеко не одинока в противостоянии с Западом. Несмотря на предположение о том, что многие африканские страны поддерживают Россию из-за неприязни к Западу, гораздо более вероятно, что африканские государства, которых слишком долго игнорировали, положительно реагируют на внешние силы, которые, наконец, начали ощущать свою ценность.
Фейсал АЛЬ ЯФАИ