В Госдуме наконец принят закон о защите языка от вредного иностранного влияния. Как это описывают информационные агентства, закон «призван защищать русский язык от излишнего использования иностранных слов». Эта идея конкретно прописана в пояснительной записке к закону:
«Недопустимость использования иностранных слов, за исключением не имеющих общеупотребительных аналогов в русском языке».
И рассуждения депутатов о случаях отсутствия аналогов в русском языке напоминают стихи Пушкина, написанные два века назад:
"Но панталоны, фрак, жилет,
Всех этих слов на русском нет…”
Ну, теперь, понятно, аналогов на русском не имеют совсем другие иностранные слова – и в Госдуме говорят, что их перечень будет определен в нормативных словарях.
Я не случайно сказал, что Госдума наконец приняла закон о защите языка. Депутаты начали этот поход против иностранных заимствований давно, почти десять лет назад.
Вспоминаю инициативы, которые появлялись в 2014 году. Одной из самых любопытных среди них была идея убрать английский язык с радио и телевидения.
Этот законопроект предусматривал, что 75% музыкального эфира должно быть на русском и языках народов России. И главную причину своих тревог депутаты определяли вполне ожидаемо:
"Формируется англоязычный эфир государственных СМИ".
А газеты тогда писали, что к такому закону надо было бы составить запретительные списки - в соответствии с предложениями депутатов определить, что в иностранной музыке является культурными ценностями, а что нет. Журналисты подсказывали, что точные формулировки можно было бы взять из документов еще советских времен - из методичек министерства культуры СССР:
"Depeche Mode - аполитичность." "Madonna - секс." "Pink Floyd - извращение внешней политики СССР."
А вот что писала тогда "Литературная газета" о Битлз:
"Бедные наивные «жуки»! Можно побиться об заклад, что протянете вы еще год-полтора, а потом появятся молодые люди с еще более дурацкими прическами, и все кончится!"
В этом пассаже больше всего смешит слово «бедные».
И оказалось, что ничего не кончилось - наоборот, и вот в результате у депутатов возникло желание законодательно резко сократить песни на английском языке.
Но больше всего было инициатив о защите языка от вредного иностранного влияния - и уже тогда, восемь лет назад, разрабатывались положения о наказании журналистов и представителей учебных заведений за употребление иностранных слов при наличии русских аналогов.
Особенно активно эти проекты в Госдуме продвигала ЛДПР. Вместе с запретами на использование тех или иных иностранных слов либерал-демократов предлагали и конкретный механизм выявления нарушений:
“Студенты услышат, что преподаватель а продолжает употреблять иностранные слова, напишут декану докладную, декан предупредит преподавателя. Не помогает – штраф, если это не помогает – тогда увольнение”.
В ЛДПР был составлен и словарь - какие исконно русские слова можно и надо использовать вместо иностранных заимствований.
Не “культура”, а “духотворство”. Не “машина”, а “двигало”. Не “артист”, а “лицедей”. Не “парикмахер”, а “стрижач”.
И если вспомнить, в России вот так уже давно пытались заменять самыми разными способами иностранные слова. Красноречивое описание этих действий можно найти в романе «Фаворит» Валентина Пикуля:
«Екатерина долго не могла отыскать синоним одному слову:
– А как же нам быть с иностранною “клизмою”?
– Клизма — задослаб! — подсказала фрейлина Эльмпт.
– Ты у нас умница, – похвалила ее царица…»
Замены были найдены и для других слов. Императрица заставляла подданных говорить вместо “бульвара” – “просад”, вместо “горизонта” – “мироколица”, а привычная нам воинская команда “Марш!” по ее велению тогда превратилась в ласковое и почти нежное “ступай”.
Екатерине II тогда подсказывали фрейлины.
Сейчас, по мысли депутатов Госдумы, способы замены иностранных слов должны подсказать ученые-лингвисты, составители нормативных словарей.