Автор: Никита Зорин
1 августа 1914 года Российская империя была втянута Германией в Первую мировую войну. К противостоянию Германии и России привело множество противоречий, которые накапливались между странами со второй половины XIX в., в частности после пересмотра Сан-Стефанского договора на Берлинском конгрессе 1878 г. Во многом они обуславливались различными геополитическими интересами двух европейских держав и идеологической атмосферой, влиявшей непосредственно на внешнеполитический курс.
В начале XX в. Россия переживает ряд внутренних и внешних потрясений. Поражение в русско-японской войне 1904-1905 гг. сильно ударило по международному авторитету страны, а революция 1905-1907 гг. в значительной степени дестабилизировала ситуацию в государстве. Для решения возникших проблем на данном этапе Российской империи были необходимы реформы и несколько лет «покоя, внутреннего и внешнего». Как отмечала Е.Н. Рудая, в этот период «установился определённый алгоритм поведения на международной арене: главное – сохранить достигнутые успехи и сохранить силы до появления в будущем благоприятных обстоятельств, которые позволят успехи развивать» [1, С.39]. Главным приоритетом русской дипломатии в начале XX в. являлось сохранение сформировавшегося в 90-х гг. XIX в. франко-русского союза, а так же поддержание дружественных отношений с Германией («политика равновесия»).
Россия, сыграв на сложившихся в начале двадцатого столетия англо-германских противоречиях, в 1907 г. приобрела себе союзника в лице Великобритании, которая с 1903 г. проводила «политику сближения», направленную на консолидацию европейских держав и «изоляцию» Германии. Эти соглашения положили начало Антанте, но всё было не так однозначно. Например, британский министр колоний Л. Харкурт возражал против употребления термина «Тройственная Антанта», «поскольку ничего подобного не было рассмотрено или одобрено Кабинетом… В действительности ничего подобного не существует» [2]. Кроме того, заключённые конвенции, в первую очередь, регулировали колониальные вопросы, поэтому «Лондон не был связан обязательствами военно-политического характера со своими партнёрами по Антанте – Францией и Россией» [3, С.54].
На внешнеполитический курс Российской Империи существенное влияние оказывали общественно-политические организации. «Голос Москвы», «Русские ведомости» и другие газеты выражали проантантовский взгляд. Как отмечал И.В. Бестужев, период 1911-1914 гг. проходил с явным преобладанием проантантовского течения [4, С.31 - 32].
Что касается Германии, то в начале XX века направление внешней политики государства зависело в значительной степени от политических группировок, лоббировавших свои интересы в правительстве, а также от идеологических концепций. Еще с конца XIX в. в Германии широкую популярность приобрели идеи пангерманизма (в 1891 г. была создана организация «Пангерманский союз»). Суть заключалась в создании «Великой Германии», консолидирующей весь немецкий народ, а так же в территориальном расширении и продвижении в сторону Восточной Европы. В этом отношении характерен лозунг Drang nach Osten – «Поход на Восток». Подобные идеи высказывал и ставший в 1909 г. рейхсканцлером Германии Теобальд фон Бетман-Гольвег: «Россия должна быть отброшена в Азию и отрезана от Балтики; с Францией и Англией мы всегда сможем договориться, с Россией — никогда» [5, С.40]. Начиная со второй половины XIX в. Австро-Венгрия была надёжным союзником Германии и во многом зависела от неё (особенно в политической сфере). Сформировавшийся в 1882 г. вместе с Италией Тройственный союз представлял собой военно-политический блок, который был направлен, в первую очередь, на сдерживание Франции и России.
Во многом, идеи пангерманизма способствовали милитаризации Германии и пересмотру внешней политики. Империя возникла в эпоху, когда весь мир был поделен между европейскими державами, а потому попытки приобретения колоний означали бы вмешательство в сферы влияния других государств. Рейхсканцлер Германской империи Бернгард фон Бюлов в своём выступлении в рейхстаге чётко обозначил направление развития внешней политики: «Мы не потерпим, чтобы какая-то иностранная держава, какой-то иноземный Юпитер сказал нам: «Что поделать? Мир уже поделен!». Мы не хотим никому мешать, но мы и не позволим никому стоять у нас на пути. Мы не будем пассивно стоять в стороне, тогда как другие делят мир. Мы не можем и не хотим этого терпеть. Мы имеем интересы во всех частях света. ...Мы требуем создания великой Германии» [6]. Уже вскоре Германия начнёт укреплять свои позиции на Ближнем и Дальнем Востоке, Балканах и активно вмешиваться в дела государств этих регионов. В Германии разрабатывался грандиозный план постройки Багдадской железной дороги, которая по замыслу проектировщиков должна была соединять между собой Балтийское море и Персидский залив. Но дорога противоречила интересам Британии и России в регионе. Россия опасалась развития путей в северном направлении, что позволило бы Турции легко перебрасывать войска к границе Кавказа. В 1900 г. Российская империя получила от Порты соглашение, по которому северную ветку железной дороги не могли строить иностранные компании. Потсдамское соглашение 1911 г. урегулировало этот вопрос: Россия обязалась не препятствовать постройке железной дороги Берлин — Багдад в обмен на признание российских интересов в Персии.
Вместе с этим, кайзер и военная верхушка стремились сблизиться с Россией и вывести её из союза с Францией [7, С. 29]. В этом отношении характерны встречи Николая II и Вильгельма II в 1905 г. в Бьёрке и в 1910 г. в Потсдаме. Кайзер в процессе «свиданий» планировал привлечь на свою сторону Россию и «отрезать» её от стран Антанты, тем самым ликвидировав угрозу, в случае военного столкновения, борьбы на два фронта. Бьёркское соглашение почти было подписано российским самодержцем, но министрам удалось объяснить его угрозу для франко-русских отношений, и договор не был принят. Согласно статье 1, Россия и Германия обязывались, в случае нападения другой державы, прийти на помощь «всеми своими сухопутными и морскими силами». В свою очередь, это означало, что в случае нападения Германии на Францию, России бы пришлось нарушить франко-русский союз и выступить на стороне Вильгельма II. Что касается Потсдамского соглашения, то Германия предлагала включить в «коммерческий» договор условие о нейтралитете в случае возникновения военно-политического кризиса в Европе, что так же противоречило внешнеполитическим интересам России, поэтому этот пункт не был включён. После переговоров министр Сазонов дал интервью газете «Новое время», в которой он огласил германское предложение. Это вызвало возмущение сторонников тесного сотрудничества с Антантой и усилило неприязнь к Германии русской общественности [8, С.187].
Для русско-германских отношений ключевую роль сыграли события, происходившие в балканских странах в период с 1907 г. по 1914 г. Германия вместе с Австро-Венгрией стремились установить свою гегемонию на Балканском полуострове и в Константинополе. Им в этом вопросе препятствовала Российская империя, но после потрясений в начале двадцатого столетия, её влияние резко снизилось. Политическое поражение Сербии и России во время Боснийского кризиса 1908-1909 гг. олицетворяло собой «сдержанную политику» русского правительства. Выражая недовольство аннексией Боснии и Герцеговины Австро-Венгрией и нарушением status quo в регионе, Россия не могла в военном плане поддержать Сербию.
Даже во время Балканских войн 1912-1913 гг. новый премьер В. Н. Коковцов и министр иностранных дел С. Д. Сазонов, понимая неготовность страны к войне, выступали за продолжение «сдержанного» курса. Россия, значительно влиявшая на страны Балканского союза, заставила Сербию, Грецию и Болгарию начать переговоры с Турцией на лондонской мирной конференции, а в 1913 г. ей удалось добиться открытия конференции в Бухаресте для решения вопросов перемирия. В этих действиях видны попытки Российской империи урегулировать конфликты и не допустить дальнейшей эскалации, которая привела бы к втягиванию в войну других европейских стран. Балканские войны разрушили иллюзорные представления о международной стабильности и равновесии. Нависла угроза возможного начала «Великой войны» в Европе. «Современная война – и в особенности война между европейскими державами, – была бы … великой катастрофой», – говорил П.Н. Милюков [9, С.31].
Балканские войны повлияли и на направление внешней политики России. Действия МИДа стали решительнее, а лозунг «мир во что бы то ни стало» постепенно утрачивал свою актуальность. Менялось и отношение Николая II к происходящим событиям. Если во времена боснийского кризиса царь считал всё происходящее недоразумением, то «в 1912-1913 гг. и особенно в 1914 г. высказывания в адрес немцев и австрийцев меняют тональность» [8, С.191].
Ещё большее обострение русско-германских отношений было связано со специальной миссией немецких военных во главе с генералом Лиманом фон Сандерсом в 1913 г. в Османскую империю. По прибытии Сандерс был назначен командиром первого корпуса турецкой армии, располагавшегося в районе Константинополя и проливов, что де-факто означало контроль Германии над важными морскими путями. Для России вопрос проливов имел особую значимость, поэтому подобные действия германского правительства вызвали возмущения общественности и власти. Сазоновым была направлена протестная нота, которая привела к незначительным уступкам со стороны Германии.
«Точкой невозврата» является убийство 28 июня 1914 г. австрийского эрцгерцога Франца Фердинанда и объявление 23 июля 1914 г. Австро-Венгрией ультиматума Сербии. Это время ознаменовалось активным патриотическим подъёмом в обеих державах. В России еще со второй половины XIX в. общественность и газеты призывали «обуздать» Германию. В Германии же велась милитаристская пропаганда и даже устраивались провокационные представления. В этом отношении примечательно воспоминание А.А. Брусилова о макете Московского Кремля в Киссингене летом 1914 г., который был подожжён. «Перед нами было зрелище настоящего громадного пожара. Дым, чад, грохот и шум разрушившихся стен…Но немецкая толпа аплодировала, кричала, вопила от восторга и неистовству её не было предела…Ничего подобного в России не было, и наш народ жил в полном неведении того, какая грозовая туча на него надвигается и кто его ближайший лютый враг» [10].
В русском правительстве разрабатывались меры по предотвращению конфликта. Россия поддерживала Сербию и считала, что требования Австро-Венгрии, особенно пункт о допуске австрийского правительства к участию в расследовании убийства эрцгерцога, «совершенно неприемлемы и изложены в ультимативной форме». 24 (11) июля 1914 г. Совет министров России постановил о совместном обращении ведущих стран к Австро-Венгрии с просьбой о продлении срока ультиматума, чтобы «дать тем возможность правительствам великих держав исследовать и изучить документы по поводу случившегося в Сараеве злодеяния» [11, С.43]. Кроме того, было решено объявить, «в зависимости от хода дел» мобилизацию четырёх военных округов на границе с Австрией.
Но Австрию к объявлению войны Сербии всячески подстрекала Германия. В письме австро-венгерского посла в Берлине Сегени министру иностранных дел Австро-Венгрии от 5 июля 1914 г. говорится следующее: «… он [Вильгельм II – Н.З.] меня заверил в том, что ожидает с нашей стороны серьёзного выступления против Сербии. По мнению императора Вильгельма, нельзя мешкать с этим выступлением». Особый интерес представляют собой следующие слова: «Позиция России будет во всяком случае враждебной, но к этому он готовился в течении ряда лет, и если даже дело дойдёт до войны между Австро-Венгрией и Россией, то... Германия выполнит свой союзный долг…» [12, С.38]. В телеграмме германского посла в Вене Чиршки рейхсканцлеру Бетману-Гольвегу от 30 июня 1914 г., в которой говорится о решительных настроениях в австро-венгерском обществе по отношению к сербам, германский император рядом с фразой «основательно свети счёты с сербами» оставил пометку - «теперь или никогда» [11, С.31].
Николай II в письме Вильгельму II от 28 (15) июля 1914 г. просил его «сделать все, … чтобы … союзники не зашли слишком далеко». В своём ответном письме, кайзер пообещал употребить «всё своё влияние», чтобы уменьшить напряжение между Россией и Австрией. На самом же деле, проявляя внешнюю поддержку, Германия готовилась к войне. Проблема заключалась в том, что Вильгельм II взял обязательства «миротворца» слишком поздно и, скорее всего, показательно.
Примечательно, что Николай II в переписке с Вильгельмом предлагал ему передать австро-сербский вопрос Гаагской конференции, «чтобы предотвратить кровопролитие». Это предложение кайзером было проигнорировано. Как было отмечено ранее, Вильгельм не видел мирного решения конфликта (или не желал видеть) и искал повод для втягивания России в конфликт. В своём письме от 31 (17) июля 1914 г. Вильгельм заявляет царю, что из-за мобилизации восточным границам Германии угрожает опасность, и требует ее остановить, а также пишет о том, что теперь от Николая зависит вопрос – будет ли война или нет. По сути, император просил царя совершить невозможное, потому как мобилизацию нельзя было резко остановить. Германия заявила о решении «мобилизовать свои силы, если Россия не прекратит делаемых ею военных приготовлений» [11, С.68].
Уже 30 июля 1914 г. был объявлен призыв резервистов, о чём сообщают секретные телеграммы посланника в Штутгарте Лермонтова и посла в Берлине Свербеева. В секретной телеграмме в этот же день Свербеев сообщает, что «по слухам мобилизация решена, но еще не подписана в ожидании ответа на запрос, который будто бы послан в Петербург» [13, С.180]. Речь в данном сообщении идёт об ответе Николая II на требование о прекращении мобилизации.
Еще одним «шагом вперёд» со стороны Николая в письме от 1 августа 1914 г. была гарантия того, «что эти мероприятия не означают войны, и что мы будем продолжать переговоры ради благополучия наших государств и всеобщего мира». Царь в очередной раз подтверждал, как до этого делали русские послы, что мобилизационные меры являются предохранительными и не несут в себе угрозы. Кроме того, мобилизация была лишь зеркальным ответом на такие же действия австрийской стороны.
В очередном и последнем письме Николаю II требовал «ни в коем случае не предпринимать ни малейших попыток нарушить наши границы», но в этот же день все русские послы заграницей получают циркулярные телеграммы от Сазонова со следующим содержанием: «Германия нам объявила войну. Благоволите уведомить наши консульства» [13, С.188]. Николай II был поражён этой новостью. «Я читаю и перечитываю телеграмму, - приводит слова императора французский посол Морис Палеолог, - я повторяю её себе вслух – и ничего не могу в ней понять. Как Вильгельм думает, что от меня ещё зависит война?.. Он заклинает меня не позволять моим войскам переходить границу. Уж не сошёл ли я с ума? Разве министр Двора … не принёс мне, меньше шести часов тому назад, объявление войны, которое германский посол только что передал Сазонову?» [14, С.258]. Таким образом, 1 августа 1914 г. Россия была втянута в одну из страшнейших войн в истории человечества, которая унесёт миллионы людских жизней, а так же изменит геополитическую карту мира.
Отношения двух государств менялись на протяжении всей первой половины XX века: от партнёрских до враждебных друг другу. Но главным камнем преткновения, который и свёл к минимуму доброжелательные отношения между двумя державами, был балканский вопрос и влияние Австро-Венгрии и Германии на Ближнем Востоке. Преследуя собственные интересы, Германия старалась привлечь на свою сторону Османскую империю и поддерживать влияние Австрии в регионе. Слабость России не позволяла проводить жёсткую политику против Австро-Венгрии и Германии, а потому у последней буквально были развязаны руки. Тем не менее, если Германия тяготела к переделу сфер влияния, то Россия стремилась к сохранению мира в международной атмосфере неустойчивости. Как отмечал Дж. Бьюкен, «Россия … не желала войны и во все время затянувшегося балканского кризиса в 1912-1913 гг. основным тоном всей её политики было стремление к сохранению мира» [15].
Из-за «сдержанного» внешнеполитического курса сложилось впечатление, что Россия ни за что не вступит в войну. В таких условиях Германия воспользовалась возможностью для укрепления своего влияния в Турции и на Балканах. Целый ряд противоречий постепенно вёл две державы к войне. Как видно из многочисленных писем послов и царя, Россия всячески стремилась урегулировать конфликт между Сербией и Австро-Венгрией, а также не допустить военного столкновения с Германией. Последняя же напротив, способствовала эскалации конфликта, влияя на внешнюю политику Австро-Венгрии. Германия дала Австрии карт-бланш, выразив готовность выполнить союзнический долг и вступить на её стороне во время боевых действий. Война между Россией и Германией была неизбежна, потому что одна из сторон практически не шла на компромиссы. Россия предложила множество путей решения конфликта, даже идя «навстречу всем приемлемым требованиям Австрии» [13, С.174]. Германия чётко дала понять, что в любом случае поддержит Австрию в случае войны, даже если в неё вступит Россия и Франция. В конечном же итоге, всё это привело к краху двух великих империй.
Список литературы:
1) Рудая Е.Н. Внешняя политика России накануне Первой мировой войны // Предпосылки Первой мировой войны: Международная конференция, 9-11 июня 2013 г., Вильнюс: сборник докладов / составитель - Н. Юрайтене. - Вильнюс: Институт военного наследия, 2013.
2) Mirage of Power: British Foreign Policy 1914-1922. Vol. III. The Documents / Ed.ByLowe C.J., Dockrill M.L. London, 1972.
3) Романова Е. В. Антанта с Россией во внешнеполитической стратегии Великобритании накануне Первой мировой войны // Предпосылки Первой мировой войны: Международная конференция, 9-11 июня 2013 г., Вильнюс: сборник докладов / составитель - Н. Юрайтене. - Вильнюс: Институт военного наследия, 2013.
4) Бестужев И. В. Борьба в России по вопросам внешней политики 1906 – 1910 гг.
5) Уткин А. И. Забытая трагедия. Россия в Первой мировой войне. Смоленск, 2000.
6) Мир в начале ХХ века [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://freepapers.ru/6/mir-v-nachale-20-veka/113623.733459.list3.html
7) Аветян А. С. Русско-германские дипломатические отношения накануне Первой Мировой войны 1910-1914. — М.: Наука, 1985.
8) Внешняя политика Российской империи. XVIII – начало XX века: монография / под ред. Е.А. Шляпниковой. – Липецк, 2010
9) Милюков П.Н. Вооружённый мир и ограничение вооружений. М., 2003.
10) Брусилов А.А. Воспоминания. — М.: Воениздат, 1963. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://militera.lib.ru/memo/russian/brusilov/index.html
11) Мировые войны XX века: в 4 кн. / Ин-т всеобщей истории РАН. – М. // Кн. 2: Первая мировая война: док. и материалы. – 2005 – 2-е изд. / отв. Ред. В.К. Шацилло. – 2005.
12) Заговор против мира. Как была развязана империалистами война в 1914 г.: Факты и документы. - Москва: Изд. Редакции «Правда», 1934.
13) Русско-германские отношения 1873-1914: Секретные документы / Предисл.: М. Покровский. - Москва: РСФСР, 1922.
14) Клей Кэтрин. Король, кайзер, царь. Три монарших кузена, которые привели мир к войне / Кэтрин Клей. – М.: Вече, 2009.
15) Бьюкенен Дж. Мемуары дипломата. — М.: Международные отношения, 1991.[Электронный ресурс]. Режим доступа: http://militera.lib.ru/memo/english/buchanan/13.html