На протяжении более двух тысячелетий путешественники, торговцы и ученые с благоговением шли по ущелью в пустыне на западе Иордана и оказывались в городе, почти полностью высеченном из красного песчаника. Названный Петрой, что означает «скала», римским императором Траяном во втором веке нашей эры, самый ранний город на этом месте датируется вторым веком до нашей эры. В это время набатеи, семитский народ, происхождение которого неясно, начали строить свою великую столицу, которую, согласно найденной там надписи, они назвали Ракму. Набатеи контролировали региональную торговлю золотом, специями и другими предметами роскоши, которые перевозились между Газой и ее выходом к Средиземному морю — и, следовательно, на богатые рынки Греции и Рима — и такими отдаленными местами, как Индия и Китай. Искусство, архитектура и образ жизни Ракму отражали бесчисленное множество культурных влияний, почерпнутых из торговых отношений набатеев с персидским, греческим, римским и египетским мирами. В городе были роскошные виллы на вершине холма, похожие на те, что были построены царем Иудеи Иродом Великим, изображения греко-римских божеств, таких как Дионис и Афродита, и каменные колонны, увенчанные резными человеческими головами, - традиция, уходящая корнями в Египет Среднего царства второго тысячелетия до н.э. В районе с ограниченным количеством осадков сложная в обслуживании система управления водными ресурсами набатеев стимулировала строительство города и его процветающую местную сельскохозяйственную экономику.
Хотя зависимость Ракму от своей системы водоснабжения позже оказалась одной из причин его гибели, в течение нескольких сотен лет водоснабжение поддерживало фруктовые сады и оливковые рощи в центре города. Пригородные районы были еще более пышными. Древнее поселение к востоку от главного входа в Петру, в месте, которое сейчас называется Вади-Муса, имело свободный доступ к родниковой воде и было домом для десятков оливковых деревьев и оливковых прессов. С 1970-х годов археологи обнаружили более 30 вырубленных в скале винных прессов в Байде, поселении в трех милях к северу от центра Петры. Это свидетельство интенсивного виноградарства, начиная с первого века до нашей эры, когда набатеи начали перенимать культурные обычаи греческого мира, в том числе потребление вина, было ранним признаком того, что Байда, хотя и меньше и менее величественна с архитектурной точки зрения, чем центральная Петра, тем не менее была важной частью истории города.
Набатейское царство, которое контролировало территорию от Аравийского полуострова до Дамаска, достигло своего расцвета в 106 г. н.э., когда Траян (годы правления 98–117 гг. н.э.) аннексировал Петру. Текстовые источники той эпохи в основном умалчивают об этом, но большинство ученых сходятся во мнении, что император, вероятно, не встретил особого сопротивления и вскоре сделал этот район частью новой провинции Аравия. Первоначально Петра продолжала получать прибыль от торговли при римлянах, прибыль от которой пошла на проекты по благоустройству города, такие как реконструкция общественного парка и комплекса бассейнов и строительство сторожевых башен. Увеличение количества фермерских террас с того времени указывает на то, что жители города также расширили свое сельскохозяйственное производство, что помогло поддержать растущее население Петры. В середине второго века нашей эры, согласно документам того времени, найденным в пещере на западном берегу Мертвого моря, город был достаточно выдающимся, чтобы его посещал губернатор провинции. Но основным источникам богатства и успеха Петры скоро пришел конец.
К третьему веку нашей эры изменение торговых путей сделало город устаревшим, и упоминания о нем почти исчезли в исторических записях. Дорога из Петры в Газу вышла из употребления, и исторические источники, такие как труды историка Евсевия Кесарийского и рассказы христианских паломников, указывают на то, что все больше товаров из Азии и Индии направлялось на запад по южным морским путям или северным путем через нынешнюю Сирию. В то же время спрос на экзотические восточные товары, такие как специи и духи, резко упал, поскольку Римская империя переживала политические потрясения и экономические проблемы, вызванные многочисленными вторжениями и военными действиями. Раскопки в Петре показали, что резко сократилось количество керамических сосудов, используемых для хранения косметических масел, ароматизированных ингредиентами с Востока, когда-то процветающей индустрии, существовавшей с момента основания Петры. Финансовые неудачи, подобные этой, наряду с землетрясением 363 г. н.э., упомянутым в письме, написанном епископом Иерусалима и хорошо заметным в разрушенных и поврежденных строениях этого места, побудили ученых считать этот период во всех смыслах и целях концом Петра.
Археологи проводили раскопки в Петре с конца девятнадцатого века, концентрируясь в основном на высеченных в скалах набатейских гробницах и святилищах, и уделяли меньше внимания другим периодам в пределах города или его окраинах. «Это привело к тому, что Петра была заброшена после набатеев», — объясняет археолог Микаэла Синибальди, почетный научный сотрудник Кардиффского университета. «Но теперь мы знаем, что это просто неправда. Более поздние периоды Петры просто игнорировались». Фактически, полная траектория культурной и религиозной истории региона, от язычества до христианства и ислама, очевидна в районах, окружающих Петру.
С 2014 года Синибальди руководила проектами «Исламская Байда» и «Поздняя Петра». «Это захватывающе, потому что можно так много узнать о более поздних периодах Петры», — говорит она. «В частности, в Байде есть наиболее важные и в то же время доступные свидетельства, которые у нас есть для исламского периода во всем регионе Петры». Поскольку свидетельств человеческого присутствия в Петре после шестого века нашей эры мало, внутренние районы стали ключевым местом, где можно узнать об этих более поздних веках. «Байда — относительно небольшое место, но оно включает в себя, по большей части, все археологические периоды, присутствующие в Петре и ее окрестностях», — говорит Синибальди. «В исторических отчетах написано немногое, но у нас есть шанс восполнить это археологией. Это вопрос восстановления нескольких страниц истории, которые нам не хватает».
Поселение Байда включает в себя Сик-аль-Барид, прозванный «Маленькая Петра», ущелье, заполненное набатейскими резными гробницами, жилищами и столовыми, подобными тем, что находятся в центре Петры. В 1950-х годах британский археолог Дайана Киркбрайд-Хелбек была одной из первых исследователей, которая привлекла внимание ученых к ненабатейским поселениям в городе и его окрестностях. «В отличие от набатейских вещей, в свободные дни я исследовала этот регион в поисках местонахождений кремня», — написала Киркбрайд-Хелбек в статье 1968 года в журнале Antiquity. С помощью местных бедуинов она раскопала неолитическую Байду, где люди поселились более 9000 лет назад. Она обнаружила, что они жили в деревне с каменными домами, выращивали зерновые, такие как дикая пшеница и ячмень, собирали дикие фисташки и разводили коз. Киркбрайд-Хелбек также изучил некоторые останки набатеев и пришел к выводу, что в их время этот район служил своего рода жилым пригородом и стоянкой для караванов.
Однако только в 1990-х годах повествование о заброшенности Петры после набатеев впервые начало подвергаться сомнению, поскольку археологи начали находить более поздние останки как в центре города, так и в его окрестностях. Давно было известно, что в четвертом веке нашей эры, когда Византийская или Восточно-Римская империя контролировала регион, городская система управления водными ресурсами пришла в упадок, объясняет Меган Перри, антрополог из Университета Восточной Каролины и содиректор "Северного хребта" (Проект в Петре). Это, наряду с землетрясением в четвертом веке и еще одним в шестом, вероятно, побудило многих людей переехать в сельскую местность в поисках более легкого доступа к воде и более богатой почве. «Город стал гораздо менее пригодным для жизни, — говорит Перри. «Но люди не исчезли, они просто постепенно перемещались». Люди в этом районе, вероятно, были потомками набатеев, которые жили здесь на протяжении поколений. На самом деле, по крайней мере, в шестом веке большая часть населения сохраняла свои семитские набатейские имена, несмотря на то, что они использовали греческий язык, говорит археолог Лайла Неме из Французского национального центра научных исследований. «Люди и языки не исчезают только потому, что меняется власть», — говорит она.
При византийских правителях некоторые жители Петры и ее окрестностей приняли христианство, которое стало предпочтительной религией, поддерживаемой государством, несмотря на их удаленность от центра власти в Константинополе. В 1990-х Патрисия Майнор Бикай, в то время помощник директора Американского центра восточных исследований в Иордании, раскопала три церкви, датируемые пятым и шестым веками, на склоне, выходящем на главную улицу Петры, а также резиденцию епископа и трехкомнатное здание. используется для крещения. Археологи также обнаружили, что, хотя землетрясение четвертого века разрушило многие набатейские святыни, некоторые из них использовались на протяжении всего византийского периода, что свидетельствует о том, что христианство не полностью заменило более ранние религии. Еще больше свидетельств постнабатейской Петры начало появляться, когда Бикай провела исследование Байды в 2000-х годах. Она обнаружила, что в пятом веке один из набатейских общинных залов, высеченных в скале, был преобразован в церковь с апсидой, а в каменной стене был высечен епископский стул. Бикай также обнаружила две мечети, до сих пор единственные найденные в этом регионе, и около 100 жилищ, которые, как она подозревала, относятся к исламскому периоду. «Мы понятия не имели, что они были там, — говорит Бикай. «Это показывает, что вы не получите полного представления о Петре, не исследуя ее за пределами центра города».
Вопрос о массовом принятии ислама населением Петры и окрестностей остается открытым. Арабские тексты 630-х годов относятся к мусульманским армиям с Аравийского полуострова, прибывающим в города Акаба и Удрух, но не содержат никаких упоминаний о близлежащей Петре. «Либо армии не взяли Петру, потому что она была естественно защищена, — говорит Неме, — либо они не думали, что это того стоило».
Самыми ранними прямыми признаками ислама в Петре являются арабские надписи седьмого и восьмого веков с просьбой к Аллаху о прощении. По словам Зейада ас-Саламина, археолога из Университета Аль-Хусейна бин Талала, эти надписи похожи как по языку, так и по стилю на другие исламские тексты того периода. В то время как часть местного населения продолжала исповедовать христианство, обсуждается, как остальные приняли или рассматривали ислам, с небольшим количеством археологических находок и почти без текстовых ссылок, помогающих прояснить этот процесс. Отсутствие упоминаний о Петре в исторических записях, по-видимому, указывает на то, что этот район не имел особого значения для большинства исламских правителей до двенадцатого века, которые базировались в отдаленных местах, таких как Дамаск, Багдад и Северная Африка. «Петра находилась на окраине исламских сфер власти", — говорит Синибальди. «Исламизация там была постепенной, и, по крайней мере, до конца двенадцатого века этот район был в основном христианским».
В дополнение к скудости исторических записей, примерно за 500 лет, с седьмого по двенадцатый век, в Петре или в близлежащих поселениях, таких как Байда, были обнаружены скудные археологические свидетельства того, как жили люди. Но работа Синибальди, сравнивающая черепки глиняной посуды, найденные в Байде и Петре, с черепками из более датированных раскопок в этом регионе, показала, что во всем регионе не было значительного разрыва в заселении. По ее словам, плодородная почва, особенно за пределами центра города, позволяла людям жить и заниматься сельским хозяйством. Долина Петра никогда не была полностью заброшена, и, поскольку здесь были доступны для использования высеченные в скале набатейские постройки, жителям не требовалось строить новые жилища.
Записи в источниках только немного появляются в начале двенадцатого века. Отчеты включают латинские писания священника Фульхера Шартрского о европейских армиях крестоносцев, пытающихся закрепиться в районе Петры, чтобы контролировать некоторые региональные торговые и паломнические маршруты. В трудах Фулчера и других, в том числе средневекового летописца и архиепископа Вильгельма Тирского, говорится о процветающем местном сельском хозяйстве, особенно в Вади-Муса, которое они называют крупнейшим поселением в этом районе. Хотя крестоносцы построили в этом районе три форта, которые стоят до сих пор, их оккупация Петры закончилась к двенадцатому веку. «Петра более или менее забыта в исламский период, — говорит Нехме. По этой причине Синибальди была заинтригована деревней и мечетями исламского периода, которые обнаружила Бикай.
Сначала датировка мечетей и окружающих домов была неопределенной. Но затем команда Синибальди обнаружила египетскую монету четырнадцатого века в табуне, или печи с куполом, которая датирует один из домов периодом, когда мамлюки, которые изначально были турецкими военными рабами, правили большей частью Ближнего Востока из Каира. У них также была база в соседнем замке Шобак, построенном крестоносцами. Каждая мечеть была построена на фундаменте набатейского жилого дома с земляным полом, каменным сводом и деревянной крышей. Камни самого высокого качества из более ранних набатейских построек использовались для михраба, или молитвенной ниши.В каждой постройке могло разместиться около 40 или 50 человек, предположила Синибальди, что большинство взрослых мужчин посещают молитвы, в то время в деревне проживало около 400 человек. В какой-то момент землетрясение разрушило здание. «Я думаю, что более поздняя мечеть на самом деле может быть заменой первой, разрушенной мечети», — говорит Синибальди.Во второй мечети она нашла следы людей, которые когда-то там молились, в том числе масляную лампу, серьгу, кольцо и настольную игру, напоминающую крестики-нолики. Синибальди надеется, что радиоуглеродное датирование можжевеловой древесины, из которой была построена крыша, поможет подтвердить даты их строительства. Хотя слава Набатейского царства и римской Петры давно померкла, и этот участок пустынного нагорья больше не был частью прибыльных глобальных торговых путей, которые когда-то обогащали его, строительство мечетей ясно свидетельствует о том, что этот регион был все еще населен, и что он претерпел, по крайней мере, частичную религиозную и культурную трансформацию в ислам.
Синибальди объясняет рост населения Байды в период мамлюков ростом популярности близлежащих маршрутов исламского паломничества. Она объясняет, что мамлюки, а позже османы способствовали паломничеству не только в священный город Мекку, но и к местам захоронения пророков и святых. И именно Байда извлекла выгоду из этой практики. Байда находилась всего в дне ходьбы от Шобака, важной остановки как для купцов, так и для паломников на пути в Мекку из Египта и Средиземноморья. Это также было всего в трех милях от Джебель-Харуна, вершины горы, почитаемой как место упокоения пророка Аарона, который упоминается как в еврейской Библии, так и в Коране. «Байда была местом с относительно хорошими связями», — говорит археолог Алекс Ноделл из Карлтонского колледжа, бывший полевой директор археологического проекта Петра Университета Брауна, чьи обширные исследования обнаружили там большое количество керамических свидетельств поздней исламской эпохи. Команда Синибальди раскопала один из домов периода мамлюков в деревне. Дворы большинства раскопанных домов содержат куполообразные каменные печи табун, которые также очень напоминают те, которые использовались в наше время. «Самое поразительное, — говорит Синибальди, — это то, что стиль здания не сильно отличается от того, что мы видим сегодня в этом регионе».
Байда в конечном итоге пережила великий город Петра, дожив до Средневековья и позже. Люди строили свои дома и мечети в Байде, а не среди очаровательных красных и розовых набатейских зданий Петры, высеченных в скалах, главным образом потому, что доступ к воде был намного проще. Та же самая почва, которая поглощала дожди, льющиеся с гор Шара и привлекавшие туда людей 9000 лет назад, продолжала поддерживать Байду еще долго после того, как водные системы Петры вышли из строя и люди исчезли. «У этого небольшого места богатая история, — говорит Синибальди. Важно понимать, что история делается не только в крупных центрах».