Мария оказалась девушкой привлекательной наружности и весьма приятной в общении. По-английски она говорила, как заметил мой муж, более непринуждённо, нежели её брат – было видно, что она уделяла своему образованию должное внимание.
К половине третьего мы довольно подробно обсудили роль каждого из нас относительно действий, касающихся разоблачения Матвея Калинина. Мария должна была ждать в соседней с гостиной комнате, где состоится чтение завещания лорда Хетфилда и выйти в тот момент, когда я назову настоящее имя мнимого князя Андрея Гурова. Казалось, мы предусмотрели все возможные варианты развития событий. Теодор даже спрятал под пиджаком заряженный пистолет, несмотря на все наши заверения в том, что в этом нет необходимости. Он лишь улыбнулся в ответ и тихо произнёс: «Хорошо, если так. Но всё-таки это Мэтт». Мне почему-то стало страшно от этих слов.
Ровно в три часа дня все, кто должен был присутствовать на чтении завещания, собрались в гостиной: Майкл с женой и дочерьми, Линда, бывшая жена Стива, с сыном, Дмитрий, несколько наших слуг, мажордом, управляющий загородным имением лорда Хетфилда, инспектор Стэнли Ричардсон, мы с мужем, адвокат Дин Эдвардс, уполномоченный огласить завещание и, конечно, Матвей Калинин, представившийся всем князем Гуровым. В соседней комнате притаилась Мария Орлова, готовая выйти по моему знаку. У меня в кармане жакета лежали часы, принадлежавшие некогда настоящему Андрею Гурову – их я тоже собиралась использовать как ещё одно доказательство причастности Матвея Калинина к убийству Стива.
Дин Эдвардс и вскрыл запечатанный конверт, который принёс с собой.
- Итак, как я вижу, что все лица, упомянутые лордом Генри Хетфилдом в завещании, здесь присутствуют. – Произнёс Дин Эдвардс после того, как все прибывшие ему представились, и вскрыл запечатанный конверт, который принёс с собой. – Чтение можно начинать.
Далее он зачитал, перекладывая прочитанные листы вниз стопки, что и кому лорд Хетфилд завещает – я заметила, что он не упомянул имени Андрея Гурова, а также имена Теодора и Стивена, видимо, в завещании они были указаны в самом конце. Я почувствовала, как меня начинает охватывать волнение, но в ту же секунду Тед сжал мою руку, и я немного успокоилась. Тем временем, Эдвардс назвал имя Стивена.
- Среднему своему сыну – Стивену Хетфилду – завещаю загородное имение и десять процентов дохода с прилегающих земель с тем условием, что управление всеми делами, включая сбор и распределение остального дохода, он предоставит моему младшему сыну – Теодору Хетфилду.
Что же касается моего племянника, сына моей сестры Кристины, князя Андрея Гурова… - здесь страница заканчивалась, и Дин переложил лист вниз стопки, как делал ранее. Но тут же удивлённо вернул его обратно и осмотрел со всех сторон. – Ничего не понимаю… - Он заглянул в конверт, из которого брал завещание и, спустя несколько мгновений, извлёк оттуда еще один лист и внимательно прочёл написанное на нём.
Пока Эдвардс проделывал всё это, я искоса наблюдала за Матвеем. Сквозь его невозмутимый вид проглядывало смутное беспокойство. Мне показалось даже, что в его глазах промелькнуло нечто, похожее на страх. Внезапно воцарилась гнетущая тишина. Никто – даже шёпотом – не произнёс ни слова. Даже большие часы, стоящие на полу гостиной, перестали тикать. Я перевела взгляд на циферблат – три часа. Три часа – хотя прошло уже минут двадцать с того момента, как Дин Эдвардс вскрыл завещание. И тут передо мной будто снова возник призрак Стива со словами: «Ты поймешь сама, когда время придёт». Я поняла, что время пришло.
- Простите, мне кажется, эти часы остановились, - обратилась я ко всем сразу, но ближе всех от меня по необъяснимому стечению обстоятельств, оказался как раз таки Матвей. – Дорогой князь, быть может, вы подскажете, который ныне час? Тем более, я слышала от мужа, что у вас весьма интересные часы – там дата показывается не в том порядке, как на часах английского производства.
Рука Матвея потянулась, было, ко внутреннему карману пиджака, но тут же резко остановилась:
- Простите, дорогая Эвелин, но, кажется, я оставил их в другом пиджаке.
- Что вы говорите! Нельзя быть таким забывчивым… Вчера на вас был этот же самый пиджак! Неужто вы потеряли ваши замечательные часы?
Взоры каждого из присутствующих, включая детей, теперь были обращены ко мне. Даже Эдвардс отвлёкся от разглядывания последней страницы завещания.
- Может быть… Признаться, я несколько дней их не видел.
- Это не они? - Я достала часы из кармана и подняла повыше, чтобы всем было видно. Инспектор Ричардсон подался вперед и в недоумении уставился на них, явно узнавая.
- Да… Откуда… - Матвей осёкся, но было поздно. Он уже частично выдал себя.
- Откуда? Думается мне, вы действительно оставили их в кармане другого пиджака. Того самого, который был на вас, когда вы убивали Стива! Не так ли, товарищ Матвей Калинин? Или вам больше нравится, когда вас называют Мэтт Гелдер? – Я с немалым удовлетворением заметила, как Матвей содрогнулся от этих слов и моей улыбки. Инспектор Ричардсон резко вскочил со стула, на котором сидел. – Как неосторожно было с вашей стороны потерять часы, украденные у вашего брата – настоящего князя Андрея Гурова – которого вы тоже убили! Что же вы молчите? Или вам нечего сказать?
Ему действительно нечего было сказать. Он смотрел мимо меня – туда, где в открытых дверях гостиной стояла его сестра – Мария Орлова. Как мы и рассчитывали, увидев её, Калинин тут же забыл об осторожности и уже не думал продолжать прикрываться именем убитого им брата. Он бросился к Марии и грубо схватил её за руку.
- Ты! – Воскликнул он по-русски. – Как ты могла! Ты…
- Да? Я? Кто? Твоя сестра? – Невозмутимо ответила Орлова. – А как ты мог убить своего брата, Матвей? Ради чего?
- Ты… - Видимо, у него не осталось слов для своей сестры. Он резко выхватил пистолет и, переметнувшись за спину Марии, приставил ствол к её виску. – Ради чего?! - продолжал он уже по-английски. – Ради свободы, ради справедливости! Почему народ должен сносить страдания, когда князья наслаждаются богатством и властью?! Когда цари безнаказанно бесчинствуют по всей стране за счёт народа, хотя кричат повсюду, что призваны править во благо его? Вы – лорды – вам, с высоты вашей власти не видно, как страдают простые люди, каким трудом они добывают себе хлеб! Вы же не считаете должным снизойти до них и хотя бы взглянуть, в какой нищете и грязи они живут – куда уж вам! О равенстве не желаете даже и думать – зачем? Вам хорошо живётся – вас только это и заботит! Но придёт время – и оно близко – когда наступит власть народа! Уже грядут великие перемены – нет, они уже начались!
Линда и Стелла попытались, было увести детей, но Калинин зверским криком приказал им оставаться на месте. Дети заплакали. Матери пытались их утешать.
- Ты просто безумный фанатик нелепых идей. – Определила Мария, когда Матвей ненадолго замолчал. – Что, по твоему мнению, принесёт народу твоя революция, кроме тысячи невинных жертв и рек крови, пролитой за призрачную свободу? Одни тираны всего лишь сменят других – а народ, как и был, останется в нищете и грязи, как ты изволил выразиться.
- Молчи! Молчи, продажная империалистка! Или я пpиcтрeлю тебя!
- И чего ты этим добьешься, хотелось бы мне знать. – Голос Теодора осколком льда разбавил диалог Матвея и Марии. – Она такая же представительница народа, как и ты. Она не царица, не княгиня – а всего лишь женщина. – Тед медленно поднялся и безошибочно повернулся к Матвею. Я знала, что он ничего не видит, и от этого мне стало еще больше не по себе, чем от ледяного тона его голоса.
- Ты прав, маленький лорд. Она меня совершенно не интересует. Но ты… Помнишь таверну в Дувре? Или забыл уже, как застрелил моего друга? Моего единственного настоящего друга – Джуда Фишера?
- Это вышло случайно. – Так же спокойно ответил Тед. – И отчасти это вина Джонни Осы – он сам подставил своего брата. И ты это знаешь.
- Но Джонни мёртв – а ты ещё жив! – Вскричал Калинин и направил пистолет на Теодора. - Они оба – и Джонни, и Джуд – были из народа! И на тебе их кpовь! Кpoвь народа! - Матвей был в бешенстве. Он так кричал, что даже дети от ещё большего страха перестали плакать.
- А сколько крови пролил ты? – Спокойно спросил Тед. Он явно провоцировал Матвея на дальнейшие действия.
- Видимо, недостаточно, коль ты ещё со мной разговариваешь, - эти слова были произнесены устрашающим рыком сквозь зубы. – Но это не надолго! – Калинин спустил курок. Но прозвучало два выстрела – я не заметила, когда мой муж успел достать оружие. С глухим стуком пистолет выпал из руки Теодора. Несколько капель крови пролились на ковёр. В тот же миг – с куда большим шумом – упало на пол тело Матвея Калинина. Почти ровно посередине его лба медленно растекалось кpoвавoe пятно. Мария охнула и медленно сползла по стене в объятия мужа, едва успевшего подбежать к ней.