Читая у Тарле (к слову, один из моих любимых авторов) описание боёв Черноморского флота в годы Крымской войны и обороны Севастополя, я заинтересовался боевыми действиями, которые велись на других участках соприкосновения противоборствующих сторон - Дунай, Кавказ, Петропавловск-Камчатский. И сражения на Балтике.
Надо сразу сказать, что по первоначальным планам союзников Балтийское море должно было играть не менее важную операционную роль, чем Чёрное. Это весьма логично - пусть формально поводом для их вступления в войну являлась поддержка Османской империи, но реальная боевая ценность подданных султана была весьма мала: лучшие войска всю войну оставались на защите Дуная и Константинополя, на Кавказе (где всё равно терпели поражения), а худшие - таскали на своих спинах снаряды для тех, кто умел воевать, от Камышовой бухты. Ценность Турции как тыловой базы тоже была весьма относительной. Балтика же находилась несравненно ближе Севастополя от французских и, особенно, английских портов. И, конечно же, на Балтийском море располагалась столица Российской империи - Петербург. Бомбардировать его, как некогда Копенгаген, только уже на новом техническом уровне - и это окажется если не сразу конец войне, то хорошая заявка на итоговый успех - так полагали англичане. Вот только морские подходы к столице России были весьма хорошо укреплены. Град Петра и сам основывался как крепость - Петропавловская. И пусть она, конечно, уже своё оборонное значение утратила, но вот уже Кроншлот, прикрывающий Кронштадский порт, сохранил. А помимо него имелась целая система фортов разных лет постройки: Пётр I, Павел I, Александр I (он же впоследствии Чумной форт), ряд отдельных батарей, минные постановки, ну и, конечно же, сам Императорский балтийский флот. Так что за всю войну союзники на прямой штурм так и не решились.
Впрочем, возможно причиной сравнительно пассивности союзников в отношении Петербурга стал уже имевшийся опыт. Вообще эта война была любопытным примером поражений, которые стоили побед, и побед, которые не сразу можно было отличить от поражений.
Форт Бомарзунд на Аландских островах был передовым рубежом русского контроля над Балтикой, глобально прикрывая весь Ботнический залив, чтобы враждебные России флоты не могли сделать его своей базой. Тем более, что в тот период, когда он закладывался, а это 1832 год, было более резонно ожидать враждебных действий со стороны в итоге нейтральной в Крымскую кампанию Швеции, а не тех, кто реально штурмовал его стены. Всё же проект новой крепости на дальнем балтийском острове явно не входил в число первостепенных по важности - если форты на подходах к петербургскому рейду строили в срок, то Бомарзунд не был закончен и к 1854. И всё же это была вполне неплохая по меркам эпохи твердыня. Стены крепости сложили из кирпича, а внешнюю их сторону облицевали диким гранитом, что придавало сооружению неприступный вид и своеобразную суровую красоту. Главный форт состоял из 162 казематов, из которых 115 были предназначены для размещения в них пушек с расчетами в составе восьми — десяти человек. Орудия с крупным калибром помещали на первый этаж. В других комнатах располагались кухни, склады с продуктами и амуницией, канцелярские помещения. Имелись также и культовые сооружения для различных конфессий - самой большой и богатой была, конечно, православная. Под пандусами, ведущими на второй этаж, находились туалеты, для снабжения питьевой водой были пробиты колодцы. В двух крыльях форта примерно 84 номера были отданы офицерам и их семьям. Общая площадь сооружения составила около 18 000 м². Число планируемых к установке пушек насчитывало 350 стволов.
В реальности к моменту столкновения с противником форт был оборудован орудиями в количестве 28 штук — 24 фунтовых, 17 штук — 12 фунтовых и 23 штуки — 16 фунтовых. В трех башнях ещё располагалось 19, 21 и 8 орудий разных калибров (до 36 фунтов).
Башен у форта предполагалось построить 12, в реальности удалось - 3. И вот тут начинается наиболее интересная часть нашего повествования - названия башен история до нас донесла финские, потому как и рабочей силой, строившей форт, преимущественно являлись финны. Гарнизон его в основной массе также составляли они же, больше того, во многом это были уроженцы самих Аландских островов. Так что немало из тех 2200 человек, которые в итоге сражались на Бомарзунде, обороняли свой дом. Следует вообще напомнить, что Финляндия была частью империи с особым статусом - фактически её автономия простиралась до границ личной унии. Если оставить в стороне формально-юридические коллизии, то нужно сказать, что финны впервые за свою историю получили подобие национального очага именно в составе России: до этого Финляндия считалась составной частью Шведского королевства - равноправной, но никак не выделявшейся. В рамках империи куда более активно, чем прежде, стала развиваться экономическая жизнm? пробудилась финская культура, воспрянул народный язык - до того распространённый почти исключительно в сельской местности (а города говорили по-шведски). Так что у финнов были основания для того, чтобы оставаться верными подданными императора Николая I даже тогда, когда англо-французский флот бомбардировал Свеаборгскую крепость и вообще берега Финляндии.
По всей видимости противник начал проработку плана атаки Бомарзунда ещё до официального объявления войны. Так квалифицированный гидрограф британского флота, капитан Бартоломью Джеймс Саливан сумел, плавая в непосредственной близости от острова Зунд, где и располагалась крепость, обнаружить несколько узких проливов, который позволяли подобраться к тыльной стороне главного бастиона. По расчётам архитекторов и строителей крепости они были слишком узкими, чтобы крупный корабль смог там маневрировать и ловить ветер, что в общем оказалось верно, но не учитывало кораблей новой конструкции и эпохи - паровых. Именно их и отрядило союзное командование для первой атаки.
Общее число крупных судов у одних только англичан достигало 25, причём руководил ими ни кто иной, как адмирал Нейпир - один из самых опытных флотоводцев своей эпохи.
А вот четвёркой паровых фрегатов командовал некто капитан Холл, который, видимо, очень желал отличиться и проявить храбрость на виду у титулованного начальника и французских союзников. Итак, первая попытка атаки Бомарзунда была предпринята 21 июня. Через разведанный пролив с финским названием Ängösund прошли четыре паровых фрегата под общим командованием капитана Холла: три подобрались к главному форту, четвёртый остался за островом. Огня по ним не вели, паровые двигатели позволяли практически игнорировать ветер. Но тут капитан решил обстрелять крепость без согласования с адмиралом Нэйпиром, чей первоначальный план, по-видимому, состоял в том, чтобы внезапно взять форт в два огня - основной эскадры с фронта и отряда Холла с тыла.
Разумеется, английские передвижения были тут же обнаружены, а общая атака - расстроена. Обстрел продолжался три часа, пока фрегаты не израсходовали весь свой боезапас, но ощутимых результатов не принёс. На огонь кораблей союзников отвечал Главный форт крепости вместе с недавно построенной батареей. В конечном счёте британцы с незначительными повреждениями ушли обратно в море... и сперва капитан Холл, а затем и английская историография именуют данный эпизод победой! И это при том, что сам адмирал Нейпир наградил "победителя" выговором... Куда больше оснований праздновать успех, конечно, была у русских (которых, однако, здесь, пожалуй, следует брать в кавычки): ценой нескольких убитых солдат Бомарзунд устоял, об операциях против Санкт-Петербурга для союзников не могло идти и речи. Комендант крепости полковник Яков Андреевич Бодиско был произведен в чин генерала, особо отличившиеся бойцы были награждены георгиевскими крестами и весь гарнизон получил награду по одному рублю на человека. А самое главное - после 21 июня противник полностью прекратил попытки покончить с крепостью исключительно морскими силами: пусть остров блокируется 25 английскими линкорами, но нужен десант и пехота. Французская, так что в действительности вся история с Бомарзундом для Англии довольно унизительная.
Проходит остаток июня, июль, но вот в начале августа в бой за крепость и остров готовы вступить 10 000 французских солдат под командованием графа Луи Ашиля Барагэ д’Илье. А ведь дело происходит, напомню, за месяц до высадки союзников в Крыму, ещё немногим позже состоится Альма - туда эти 10 000 французов уже не успеют. Британцы, впрочем, никак не желали отдать всю честь победы в руки Франции, а потому в высадке участвовала и их морская пехота. 3-4 августа союзники - суммарно около 12 000 человек, высадились на Аландских островах. К этому моменту в заливе находилось уже около 40 их кораблей. Гарнизон Бомарзунда сжег все деревянные строения в непосредственной близости от крепости и приготовился к обороне. 10 августа русско-финская твердыня была обложена. Три дня ушло на сооружение батарей и установку пушек. Негативную роль для обороны сыграл тот факт, что местность вокруг башен была пересеченной с обилием оврагов и скал. Это благоприятствовало защитникам при обстреле со стороны моря, но теперь позволяло врагу, пользуясь естественными укрытиями, соорудить батареи в непосредственной близости от цели. 13 августа в 4 часа утра началась бомбардировка западной башни Бомарзунда. Французская батарея, состоящая из 4 пушек и 4 мортир, вела огонь по башне «С» более известной под финским названием Brännklint. Французские стрелки, подобравшись по пересеченной местности, залегли в непосредственной близости от башни и открыли огонь по амбразурам. В ответ по ним начали работать финские снайперы, но мортиры своим огнем подавили их контрдействия, так как они расположились на открытой крыше башни. Обстрел продолжался весь день. Быстро нарастал риск оказаться отрезанными. Защитники понимали безнадежность своего положения и приняли решение взорвать башню. Орудия были заклепаны, и большая часть людей отступила в главный форт, оставшиеся готовили заряды. В час ночи французы начали новый обстрел. Не наблюдая ответа со стороны неприятеля, союзники послали к башне отряд пехоты. Немногочисленный, однако направленный быстро и скрытно, он захватил башню, взяв в плен капитана и ещё 34 человека. Таким образом защитники взорвать башню «С», к сожалению, не успели, а в руках противника она несла серьёзную угрозу для Главного форта, поэтому с раннего утра 15 августа русские батареи начали её обстрел из тяжелых мортир. К вечеру башня загорелась, а к 11:30 утра следующего дня огонь добрался до порохового погреба и Brännklint взорвалась, так что в каком-то смысле противник не только не извлёк из её захвата особенных выгод, но она стала могилой для части его сил (пусть и малой).
Англичане предпочитали не посылать лишний раз пехоты - в тот же день, 15 августа, британские войска из батареи, состоящей из 32 тяжелых пушек, с холма находившегося западнее, вели обстрел башни с финским названием Notvik. Методичное огневое воздействие принесло свои плоды. После восьмичасового обстрела гранитная облицовка башни была разрушена, и под ней обнажилась кирпичная кладка. Артиллерийский огонь защитников был подавлен, командующему башней пришлось сдаться. А дальше... дальше произошло самое английское, что только можно придумать: после захвата Notvik обрадованные победой, но также готовые отдать должное защитникам Бомарзунда англичане... устроили чаепитие, на котором присутствовали солдаты, оборонявшие башню!
Наконец, в тот же несчастный день 15 августа начался штурм Главного форта Бомарзундской крепости. Вновь первой скрипкой выступала артиллерия. Французы поместили батареи на месте строившейся больницы и начали бомбардировку Главного форта с тыла. С противоположной стороны огонь вели британские войска из пушек большего калибра. В это же время корабли британского флота устроили массированный обстрел с максимально возможной дистанции, как Главного форта, так и башни с финским именем Prästö. Бомбардировка продолжилась и на следующий день, 16 августа. Защитники крепости ожидали штурма, даже надеялись на него, как на шанс дорого отдать свои жизни - ведь на подмогу рассчитывать не приходилось, но быстро стало очевидно, что союзники решили вести огонь из артиллерии, пока на месте форта не останутся одни руины. Гарнизон Бомарзундской крепости был бессилен этому помешать. Оборона Главного форта без поддержки внешних фортов оказалась обречена и комендант крепости во избежание бесцельной гибели своих людей смирился с неизбежностью - и поднял белый флаг. В час дня 16 августа британские и французские офицеры приняли безоговорочную капитуляцию Бомарзунда. Граф Ашиль за взятие крепости получил 18 августа звание маршала и пост сенатора.
Казалось бы, это конец истории. Погибших с русской стороны насчитывалось 53 человека, со стороны англо-французов почти вдвое больше. После взятия крепости и фактически оккупации Аландских островов, союзники предложили вступить во владения островами Швеции, но последняя строго соблюдала нейтралитет и отказалась. 2 сентября 1854 года Бомарзундская крепость была взорвана (так что её изображение на одном из фото выше - компьютерная имитация). На подготовку ушло 15 дней и 6 тонн пороха.
Между тем за это время в лагере победителей вспыхнула эпидемия холеры, из-за которой погибло ещё около 800 человек, так что в реальности операция на Аландах унесла куда больше англо-французских жизней, чем кажется.
Но, помимо всего вышесказанного, есть два крайне любопытных момента, сохраняющих актуальность до настоящего времени. В 1856 году Парижский мирный договор присвоил Аландским островам статус демилитаризованной зоны, который сохраняется и сейчас - единственный элемент из всего комплекса тогдашних договорённостей и документов, что ныне подтверждено уже независимой Финляндией. Другой же момент - бои за Бомарзунд стали примером русско-финского боевого братства. Около 2000 русских и финских солдат и офицеров были взяты в плен и отправлены в тюрьмы Франции и Великобритании. Коменданту крепости за проявленную доблесть было разрешено сохранить при себе шпагу. Яков Андреевич Бодиско пережил годы плена во Франции, жена и сын с ним не расстались. Три сотни финских гренадеров отправились в тюрьму Льюис, Англия. Позже им позволили вернуться в Финляндию. За время заключения пленники написали песню о минувшем сражении, которая так и называется — «Битва за Бомарсунд» (фин. Oolannin sota). Песня стала, как я понимаю, первым маршем на финском языке и до сих пор жива в армии Финляндии. Мне удалось найти запись на Ютубе, причём с немалым количеством просмотров - она и вдохновила меня на написание этой небольшой заметки. А в городе Льюис в 1878 году российским императором Александром II был установлен мемориал в память о защитниках Бомарсунда — 28 финнах, умерших в плену…