(Продолжение. Начало и ссылки на все части здесь)
Порой она чувствовала, что муж отдаляется от нее. Память «услужливо» подкидывала ту картинку из парка, когда ей показалось, что ее Борис шел по аллее. Но Ирине было не до того. Нужно было заниматься здоровьем младшего сына. Ведь доктора предупредили, что только при строгом выполнении всех рекомендаций родовые травмы не преподнесут «сюрпризов».
* * *
Воспоминания бередили старые раны:
— Как же хочется кофе! — вслух проговорила Ирина и, встав, подошла к кухонному шкафу.
Достала любимую кофемолку и красивую банку, в которой хранила зерна. Емкость уже на две трети была пуста.
Ирина быстро намолола нужное количество зерна, высыпала его в турку, налила воды и поставила на огонь. А сама открыла в телефоне нужно приложение:
«Надо заказать кофе, а то ведь скоро закончится», — подумала она привычно нажимая нужные клавиши телефона и кнопки маркета.
Вся операция заняла всего несколько минут. За это время заварился кофе. Она налила его в любимую чашку и вернулась за стол, к окну.
* * *
Время летело. Вот уже и первый день рождения Николеньки отметили. Здоровье мальчика было в полном порядке. И все благодаря маминым заботам.
Теперь и Ирине стало намного легче. Страхи отпустили. Она смогла, как говорится, ослабить вожжи. Поверила, что уж теперь-то в их жизни не будет больше никаких глобальных неприятностей.
Но гром ударил неожиданно.
В тот день Борис поздно пришел домой, сосредоточенный, мрачный и какой-то виновато-насупленный.
— Ирина, нам нужно поговорить, — с порога сказал он жене.
Дети уже спали. В квартире стояла тишина. А после этих слов она стала звенящей. Ирина каким-то шестым чувством поняла, что пришла беда. На несколько минут она потеряла дар речи. Все, что могла, только смотреть на мужа. Пронзительно. Пристально.
— Я ухожу. Навсегда. Вещи заберу позже.
Каждое слово было хлестким ударом. Ирине казалось, что это были три пощечены. А Борис быстро складывал самые необходимы вещи в небольшую дорожную сумку.
— У тебя другая женщина? — только и смогла выдавить из себя Ирина.
— Да, — коротко ответил Борис. — Не хочу обманывать тебя и детей.
— Но... — начала Ирина и осеклась. — Как же мы? — собравшись с силами, продолжила она.
За считанные секунды ей представилось насколько трудно будет ей с двумя маленькими детьми. Особенно в плане денег. Ведь Николенька еще такой маленький, ему всего полтора годика. В садик его не отдашь, на работу ей не выйти. На что жить будут?
— Я буду платить алименты, — коротко и сухо сказал Борис. — Прощай.
Он подхватил сумку и вышел из квартиры, тихонько прикрыв дверь. И больше он в их жизни не появлялся. Только каждый месяц в одно и то же число на карточку приходил перевод одной и той же суммы.
Ирина медленно опустилась на диван. Все случилось очень неожиданно и быстро. Она просто не могла поверить, что все это происходит наяву.
«Это просто страшный сон», — сидела и думала она.
Только одна эта мысль у нее была в тот вечер. Она еще долго бесцельно, как приведение, бродила по квартире из комнаты в кухню и обратно. Тихонько заходила в комнату мальчишек. Нежно смотрела на сыновей и выходила в свою комнату.
В какой-то момент она заплакала. Тихо, молча. Слезы просто потоком текли и текли из глаз. Ирине казалось, что где-то глубоко в душе прорвалась плотина и выпустила на волю эту волну слез.
И только под утро ей удалось не надолго задремать.
Утром жизнь семьи шла своим чередом. Мальчишки проснулись вовремя. Ирина, как обычно, кормила их завтраком и собирала Бориса-младшего в сад.
— Мама, а где папа? — вдруг спросил старший сын.
Этот вопрос застал женщину врасплох. Она не готова была рассказать сыновьям о случившемся.
— Он ушел на работу, — выдавила она из себя, не глядя на сыновей. — Быстренько ешь и идем в сад. Сегодня я тебя отведу.
Так они и отправились все вместе, втроем, в детский сад, проводить Бориса-младшего. Потом Ирина с Николенькой вернулись домой. Мама нашла младшему сыну занятие, а сама с головой ушла в домашние дела и свои мысли. Ей нужно было придумать, как жить дальше.
Ирина понимала, что только на алименты мужа им втроем не прожить. Нужно искать работу. Но удаленную, чтобы оставаться с Николенькой дома.
С того самого дня жизнь мамы и сыновей изменилась полностью.
Не сразу, но Ирина нашла удаленную работу, стала копирайтером. А мальчикам пришлось рано стать самостоятельными.
— Боря, ты старший, поэтому должен мне помогать, — часто говорила мама сыну. — А ты, Николенька, во всем должен слушаться Бориса и помогать ему. Вы же понимаете, что мне нужно работать, чтобы у нас были деньги.
Понемногу вся домашняя работа легла на плечи сыновей. Мать с головой ушла в работу. Теперь она очень редко могла позволить себе провести время с мальчиками. Тех денег, что переводил бывший муж, едва хватало на обязательные расходы: еду и оплату детского сада. На все остальное приходилось зарабатывать. Поэтому даже вечером Ирина могла выделить сыновьям совсем немного времени.
— Мама, а я тебе хорошо помогаю? — иногда спрашивал Борис, пристально глядя на мать.
В такие моменты Ирина смотрела на сына и понимала, как мало внимания и любви она им уделяет. Она видела во взгляде сына жгучее желание получить одобрения матери. И тогда Ирина бросала все, сгребала мальчишек в охапку и они несколько часов проводили вместе. Могли пойти гулять в любимый парк. Или просто играть дома. Но все вместе.
Вот так и жили. Мальчики взрослели и становились все более самостоятельными. Все меньше нуждались в материнском внимании и заботе. Ирина гордилась тем, каких умных и самостоятельных мальчиков вырастила.
И только много позже, когда они стали совсем взрослыми, женились, она вдруг почувствовала, что что-то упустила. Поэтому и осталась одна сидеть на кухне у окна.
* * *
Звонок в дверь прервал ее воспоминания.
— Надюша, привет, — Ирина искренне улыбалась молодой соседке.
Несмотря на разницу в возрасте, женщины очень сдружились и общались на равных.
Они привычно прошли в кухню. Заметив на столе кружку из-под кофе, Надя поинтересовалась:
— Почему ты кофе так поздно пила? Опять вспоминала?
Надежда знала пристрастие подруги к этому напитку. И также хорошо знала, что так поздно она пьет его только в одном случае — когда вспоминает.
— Да, что-то накатило опять, — призналась Ирина.
— Слушай, зачем ты себя истязаешь? Сколько раз мы уже с тобой это обсуждали. Ты не могла поступить по-другому, выживать нужно было. И сыновьям ты дала все. Все, что могла.
— Да, все так. Только знаешь, пока дети маленькие, они любят родителей безусловно. Любых родителей. Любят ни за что-то, просто так, авансом. И родители должны это понимать. И вернуть этот аванс своей родительской любовью.
— Ох, ты и завернула, — Надежда пристально посмотрела на подругу. — Родители же тоже любят своих детей. Любых.
— Да нет. По-разному бывает. И часто не любят, а только так думают. Есть те, кто считает, что дети им и так должны и обязаны. А кто-то просто любить не умеет.
Ирина тяжело вздохнула:
— Вот я, например, не умею. Мне только казалось, что люблю своих мальчиков. Смотрела на них и радовалась, гордилась. А надо было любить. Учиться любить. Я так и не научилась. Поэтому сейчас и сижу по вечерам у окна на кухне.
Она смахнула непрошенную слезу. Посмотрела на Надежду и вдруг улыбнулась:
— А, знаешь, давай-ка чай пить.
— Давай!
Надежда тоже встала и подруги вместе налили чай и накрыли стол. И именно в этот момент у Ирины зазвонил телефон:
— Мама, ты как? Все хорошо? — раздался в трубке заботливый голос старшего сына.
И глаза матери залучились искорками счастья и любви...