Триста лет назад.
Часть 4. Аврал.
Вахтенный штурман испанского фрегата "Providencia" не получил от смотрящих доклада о надвигающемся шторме. Штормы в этих водах Саргассова моря, в районе Бермудских островов - явление довольно частое. Но сегодня ничто не предвещало о надвигающейся буре. Судно шло на полных парусах курсом бейдевинд. И когда на горизонте появилась небольшая группа кучевых облаков, сигнальщики были настолько измотаны многомесячным плаванием и тропической жарой, что хоть и обратили на них внимание, не придали им значения и не стали лишний раз беспокоить вахтенного офицера своими докладами. И это было большой ошибкой, приведшей к трагическим последствиям для корабля и экипажа.
Массивное темное шкваловое облако с резким контуром и рвущимися краями материализовалось внезапно и из ниоткуда. Оно постепенно окрашивалось в беловатосвинцовый цвет. На какое то мгновение стало очень тихо и резко похолодало, затем пошёл дождь, и грянул шквал. Удар ветра с западной стороны был настолько сильным, что оборвал такелаж и сломал стеньгу грот-мачты. Вовремя не убранные брамсельные паруса надулись огромными пузырями и вот-вот грозили сломать мачты, трещавшие от неимоверной нагрузки на них. Судно дало сильный крен на правый борт и все, что не было закреплено, было смыто за борт первой, уже довольно большой волной.
- Марсовым - убрать паруса! - дал запоздалую команду штурман, стараясь быть услышанным в этой адской какафонии звуков из воющего ветра, рёва океана и треска рвущейся оснастки.
Но матросы и без этой команды уже карабкались по вантам наверх, и каждый знал свое место и свое дело. Я был одним из них. Я был хорошим матросом и опытным марсовым. Это было уже моё второе плавание, я был бесстрашным, ловким и молодым. И сейчас я, как кошка, вместе со своими товарищами карабкался по бизань-мачте, чтобы, согласно расчёта, как можно скорее закрепить на рее верхний форм-брамсель.
Остальные, согласно расчета, отдавали подветренный брам-шкот, травили подветренные брасы и выбирали наветренные, чтобы обезветрить паруса. Все согласно инструкции. Но было поздно. Нужно было просто рубить бегущий такелаж. Но такой команды не было.
Никто из экипажа уже и не слышал команд вахтенного офицера. Но бывалые матросы и так знали, что делать. И мы старательно лезли наверх, обдирая ладони в кровь и изо-всех сил стараясь не сорваться вниз, в клокочущую бездну океана. Мы рисковали, чтобы выжить. И другого выхода не было.
Нас было пятеро, кто первыми добрался до реи фор-брамселя. Немного отдышавшись и закрепившись на реях, мы ждали, когда команда внизу обезветрит паруса.
Очередной шквал ударил в правый борт судна. Это был роковой момент. Канаты оснастки лопнули с пушечными выстрелами. Мачты издали свой прощальный треск и стали рушиться на палубу.
Мы все, кто находились на реях, полетели, как осенние листья, в морскую пучину...
И наступила тьма... Я перестал что либо чувствовать...
А потом стало холодно. Безумно холодно...
Это было странно и неожиданно. Немного больно, но в то же время - приятно. Приятно от мысли, что я снова есть. Что я снова - сгусток Энергии.
Конец.
"... Ничего плохого не может случиться со мной, Пока они танцуют, пока у них есть крылья за спиной. И ничего плохого не случится со мной, Пока они танцуют, пока они за мной..."
(Сергей Бобунец, "Пока танцуют ангелы")
Все части здесь