Когда мы поняли, что проблемы серьезнее, чем просто «попить витамины и заняться спортом», муж закрылся и ушел в себя. Принять тот факт, что дело в нем, оказалось невероятно сложно и болезненно. Я много говорила о том, что это просто болезнь, такая же как гастрит или например, мигрень. Но все мои слова просто пролетали мимо и уходили в пустоту.
Я понимала, что время уходит и нужно что-то делать именно «здесь и сейчас», но достучаться до мужа было очень и очень тяжело. Человек, который не меньше меня мечтал о детях и рассказывал, как будет гулять с коляской каждый вечер, внезапно решил выйти из игры.
Мы планировали беременность около двух лет. Поначалу, как и многие, были уверены, что с нами все в порядке. Спустя год стали переживать и наконец решили обратиться к врачу. Муж относился к этому довольно спокойно – надо значит надо. Проблемы врач заподозрил уже после первой спермограммы, но тогда нам сказали, что по одному лишь анализу сделать выводы сложно. Потом было еще несколько анализов и неутешительный для нас вердикт – сперматозоидов крайне мало и качество их оставляет желать лучшего.
На последний прием к репродуктологу я шла одна. Врач сразу предупредила, что вариантов немного, но попробовать можно. Если нет, то выход у нас один – донорские сперматозоиды.
С того момента муж пресекал все разговоры о детях, а я молчала, потому что очень боялась его ранить. Читала по вечерам форумы, пролистывала анкеты доноров и ждала, пока Саша будет готов. В один из таких вечеров попыталась завести разговор, который закончился практически скандалом. Он сказал, что никогда не сможет принять «чужого» ребенка, что не видит смысла все это затевать и хочет оставить все как есть.
На этот раз я решила не молчать. Сказала, что хочу ребенка несмотря ни на что. Что вообще-то ряд не самых приятных процедур придется пройти мне, несмотря на то, что с моим здоровьем все в порядке. И я готова к этому, потому что хочу быть мамой, и хочу, чтобы в нашей семье появился малыш. 3 дня мы не разговаривали, а потом он пришел и сказал, что готов пробовать и уже записался на прием в клинику.
Я начала готовиться к стимуляции, составила график инъекций и ждала начала нового цикла. Самым сложным оказалось делать все строго по времени, потому как это было очень важно. Моя жизнь превратилась в один сплошной план, расписанный по минутам, но я успокаивала себя тем, что это ненадолго. Никакой особенной побочки от гормонов не было, я довольно хорошо себя чувствовала. В день пункции нас ждали хорошие новости – у меня созрело сразу 16 яйцеклеток, и врач сказала, что это прекрасный результат! Но вслед за ней пришло и разочарование, в эякуляте мужа врачам удалось найти лишь единичные сперматозоиды.
Врач предложила такой вариант: мы замораживаем мои клетки, муж проходит еще один курс лечения и параллельно мы выбираем донора сперматозоидов. В этот момент я внутренне очень сильно напряглась, потому как боялась реакции мужа, но он воспринял ситуацию довольно спокойно.
Дома Саша попросил, чтобы я сама выбрала донора, без какого-либо его участия. Я нашла несколько кандидатов и уже на встрече с координатором банка выбрала одного и заключила договор на покупку клеток.
Муж пересдал анализ, его результаты стали лучше, но ненамного, поэтому мы решили оплодотворять максимальное число клеток сперматозоидами мужа, а если результата не будет – использовать материал донора. Психологически это был очень сложный момент: как будто твой мужчина участвует в соревнованиях, и ты всем сердцем хочешь, чтобы победил именно он. Но результат непредсказуем.
Первое соревнование муж «проиграл», но впереди был еще «финал», поэтому мы продолжали верить. Математика была крайне сложной: 6 клеточек оплодотворили сперматозоидами мужа, все остальные – клетками донора. Но врачи сразу предупредили, что это не конечный вариант. Никто не знает, как будет расти и развиваться каждый конкретный эмбриончик, поэтому на выходе цифры могут быть совсем другими.
Теперь это был уже не спринт, а марафон. Марафон длиной долгих 5 дней. Мы затаились и ждали результата в надежде, что он нас порадует. В итоге у нас осталось 9 красивых и качественных эмбрионов, но только 2 из них были с клетками мужа. Два – это больше чем ничего! Именно этой мыслью я жила все время, пока готовилась к переносу.
Но, к сожалению, с первого раза ничего не вышло. Это было тяжело и сложно. Я плакала, муж молчал. Успокаивало то, что один шанс у нас еще оставался (не считая эмбрионов с донорскими клетками). Интересно, что к тому моменту Саша стал более спокойно относиться к этой мысли. Мы просто хотели малыша и договорились, что будем идти до конца, при любом раскладе. Забегая вперед, скажу, что это было очень правильным решением. Мы как будто выдохнули, стряхнули с себя напряжение последних лет и просто пошли вперед, не зная, каким будет наш путь.
В следующим цикле мы сделали еще один перенос. С нашим последним общим эмбрионом. А спустя 2 недели я держала в руках тест с двумя полосками и не могла поверить своим глазам. У нас все получилось!
Через пару месяцев мы наконец встретимся с нашим сыночком. Мы уже подготовили для него детскую и выбрали самую красивую коляску, а право первой прогулки муж закрепил за собой сразу же, как увидел тест.
