Разумеется, мои походы были ежедневными. И не только по профессиональной необходимости, но и потому, что больше там попросту нечего было делать. У коллег учёных были свои задачи и мешать им, разумеется, было не целесообразно - туда ведь все поехали работать, а не меня развлекать! Поэтому сразу после завтрака я отправлялась на покорение неизведанных просторов и таинственных дорог.
...Кстати, уж коли зашёл разговор о еде, то будет совсем нелишним рассказать об этой феноменальной особенности жизни на таких кордонах.
Еда здесь немного отличалась от еды на метеостанции о.Дунай-арыта: она была беднее. Да-да! Никаких колбасно-мясных деликатесов не было. Зато в изобилие было консервов! Самых-самых разных консервов. В металлических производственных банках в мочёно-маринованно-солёном собственном соку хранилось всё: капуста, помидоры, болгарский перец, яблоки, тушёнка, ветчина и даже картошка! В сухом порошкообразном виде были сливки, молоко, сыр и, представьте себе - творог, который при разведении водой приобретал привычный нам вид, консистенцию и даже вкус. Сгущёнки же там было столько, что ели её не так как мы - маленькими ложечками на десерт. Ели её банками! Ну, то есть брали банку, делали в ней две дырочки и высасывали ровно столько, сколько вмещал желудок, но в то же время столько, чтобы не потерять сознание от переизбытка сахара. Остатки же выбрасывали.
Фруктов и ягод там тоже было в избытке. И опять же в консервированном виде. А именно - в виде баночек с импортным детским питанием, которое без сахара и всё из себя на самом деле натуральное. Эту вкусняшку любили все! Ели её так же - банками, но в данном случае выскребали всё до дна. Если баночка была совсем маленькая, её просто вылизывали в конце дочиста.
Хлеб, конечно же, тоже был. Но с ним уже было посложнее, так как он долго не хранился, печь его там было негде, а привозили его определённое количество - ровно столько, сколько по нормативам полагалось на каждого члена экспедиции, въезжающей в данный момент на данный кордон из расчёта определённого количества грамм на сутки, тогда как консервы доставляли сюда много раньше, с оказией или специальным продуктовым рейсом в удобное для обеспечивающих служб время.
Был и ещё один продукт, которого там было настолько в избытке, что по причине своей питательности и витаминной ценности, столь важной на крайнем севере, употреблялся в неограниченном количестве три раза в день: на завтрак, обед и ужин. Да и вообще в любое время! Этот продукт, являющийся до сих пор почти по всему миру одним из изысканных деликатесов и стоящий, в общем-то, не малых денег, стоял у нас в избушке на столе в обычной стеклянной литровой банке, небрежно прикрытой блюдцем и старым мятеньким целлофановым пакетом. Банка эта постоянно пополнялась из бочки, стоящей в неотапливаемых сенях. А назывался это чудо продукт - КРАСНАЯ ИКРА!
Да, мы действительно ели красную икру столовыми ложками. Ели и просто так, и с хлебом, и с кашами и макаронами, и даже с творогом! Ели мы её все две недели пребывания на этом кордоне. Было вкусно, но настолько много, что после этой поездки красную икру я в прямом смысле слова не могла ни видеть, ни даже слышать об этом продукте на протяжении целых 10 лет! А опять есть её, правда, по чуть-чуть, начала вообще лет через 20! Вот такая веселуха, ребята: “всего должно быть в меру” и “много хорошо - тоже не хорошо”!
...Однако, с красной икрой связано не только это воспоминание. Красная икра осталась в моей памяти ещё и интересным приключением и бесценным опытом, который в обычной жизни я бы никогда не получила!
Помните, я говорила про лодку, которая из-за шторма никак не могла прийти за нами, чтобы отвезти нас в посёлок Тит-Ары, расположенный на одноимённом острове? Так вот это была лодка знакомых нашего начальника, живущих в том посёлке в летний период.
Когда-то, с начала 40-х годов ХХ века по конец 60-х, остров Тит-Ары был местом проживания спецпереселенцев, сосланных “в места не столь отдалённые”, как правило, по печально известной 58 статье (Уголовный кодекс РСФСР 1922 года в редакции 1926 года. Отменена в 1961 году) из Прибалтики, Украины, Белоруссии (литовцы, латыши, немцы, финны и др.), которые были принудительно направлены сюда во исполнение постановления СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 6 января 1942 «О развитии рыбных промыслов в бассейнах рек Сибири и Дальнего Востока» для занятия рыбным промыслом. Таким образом на острове появились посёлок и рыбзавод.
Разумеется, в то время, когда там была я, завод, как таковой, уже не функционировал. Но и полностью заброшенным он тоже не был. В летний сезон туда съезжалось довольно много народа: само-собой учёные, так же и местные жители, да и просто любители приключений. И главной целью большинства приезжающих была она - красная икра. Мы были не исключением - нас туда пригласили именно за ней. Но чтобы икру получить, необходимо было изрядно потрудиться! И тут уже все были равны - поблажек не делалось никому. Но зато вся икра, которую человек смог собрать за период своей работы на рыбзаводе, принадлежала только ему и никому больше! Таков был непреложный закон.
Мы там были трое суток. И за это время (за минусом времени, необходимого для засолки) мне удалось добыть 6 кг. “красного золота”, которые я и увезла потом домой, в Казань.
По меркам тех мест 6 кг. — это мало. Люди увозили оттуда икру ящиками! Но не будем забывать, что я - девочка, и на тот момент мне было всего 18 лет, а процесс добычи икры - шкерение рыбы, весьма тяжёл и уж никак не для женщин!
Но я это выдержала и, соответственно, была вознаграждена, как деликатесом, так и незабываемыми впечатлениями, которые сейчас, по прошествии стольких лет, встают в моей памяти почти что кадрами из какого-то фантастического фильма ужасов: так похожа была наша рабочая экипировка на костюмы химзащиты, а цех разделки - на бойню, где на длинных металлических столах огромными, почти что историческими тесаками (тесак -рубяще-колющее холодное оружие, боевой нож особо крупных размеров... Да-да, именно это держали тогда мои девичьи ручки: общая длина - 700 мм; длина клинка - 500 мм; ширина клинка - 85 мм; масса - 1900 г.), в резиновых плащах с капюшонами на завязках, в длинных, выше локтя, резиновых перчатках, огромных, не по размеру, резиновых сапогах (ну, не нашлось на старом ссыльном острове “пинеток” моего размера - не бывало там в те времена праздно заезжих женщин!) и в таких же огромных резиновых фартуках, разделывались огромные рыбины, которые доставались из пополняемых ежедневно огромных куч около столов. Кучи были так велики, что рыба в них попросту соскальзывала сверху вниз, разъезжаясь по всему полу так, что на неё невозможно было не наступить. Рыба была везде! И только рядом со столами стояли металлические бочки, куда скидывались чешуя и ненужные рыбьи потроха, да здоровые цинковые вёдра для самой икры. Разделанную рыбу после обработки промывали и аккуратно укладывали в деревянные ящики со льдом, которые впоследствии вывозились с острова для дальнейшей реализации - часть рыбы отправлялось в магазины, часть на экспорт.
Минут через 10 после начала работы, перчатки и фартук были уже полностью покрыты рыбьей кровью, слизью и чешуёй. Хотя последняя, так же, как и рыба, была повсюду! Даже на лице! Именно поэтому плащи и были с плотными завязками, чтобы хоть как-то защитить человека от этих скользких и липучих кусочков рыбьего панциря. Про запах я уж и не говорю - желающие там могли взять что-то типа респираторов, больше похожих на противогазы, которые висели тут же при входе на гвоздиках и которые по окончании работы необходимо было повесить обратно, как, собственно, и всю остальную экипировку. Я как раз и была таким “желающим”. Хоть многого я и не выиграла, но и это, прошедшее уже множество лиц, примитивное “забрало” было в тех условиях невероятным благом!
Устала я в тот день колоссально! Да так, что задрыхла без задних ног прямо в одежде, не обратив внимания на то, что предложенная мне постель в единственном в избе огороженном занавесками углу, была далеко не первой свежести, да ещё и вся в песке. Это я обнаружила только утром, когда поняла, что песок у меня просто везде, даже, пардон, в трусах!
Так же Тит-Ары подарили мне ещё одно очень яркое воспоминание - именно здесь я второй раз попалась, как дитё, на знаменитую фразу “как так: быть в Якутии и не попробовать национальное якутское блюдо?!” К счастью, в этот раз речь шла не об экстриме, типа “огненной воды”, а об очень и очень вкусной штуке - ОЛЕНЬЕМ МЯСЕ, приготовленном специальным способом! А было это так.
Столовались мы там, как и все - чем хозяева кормили, то и ели. Капризы там были неуместны. Но в последний вечер нас всё же решили маленько побаловать. И вот на столе появилась сковорода со странными, небольшого размера серыми кусочками, похожими на мясо, но с очень тонкими волокнами. Кусочки издавали немного своеобразный запах. Внешний вид пугал. А при нажатии из них струилась подозрительная красно-прозрачная жидкость, ну уж очень похожая на кровь... Хозяин сковороды и по совместительству друг нашего начальника, который нас и пригласил, широким жестом скинул с какой-то баночки крышку, опустил в неё щепоть и под одобрительно-ликующие возгласы щедро посыпал кусочки вытащенным из этой баночки нарезанным свежим укропом. Отклоняясь от темы, скажу: некоторые летние жители Тит-Аров, особо ценящие жизнь, любовно выращивали в горшочках и ящичках разную зелень, типа укропа и петрушки, а в кружках и банках на подоконниках - зелёный лук. И очень этим гордились! Вы только представьте, как трогательно выглядели эти суровые заросшие, в старых свитерах и штормовках, мужики, нежно оберегавшие свои мини-садики!..
Но я отвлеклась. Укроп ещё сильнее оттенил аромат мяса и сделал его приятнее и даже аппетитнее! К столу пригласили только нас троих, приехавших с кордона. Остальные обитатели домика с одобрением покачав головами и пожелав “приятного аппетита”, разошлись по своим углам.
Хозяин достал приборы. О, что это были за приборы! Старые-старые, видавшие виды, местами коцаные и в царапинах, столовые алюминиевые ложки и пара полу гнутых вилок, битком стоящих в обычной пол-литровой банке! Было такое ощущение, что они сохранились ещё с тех старых времён, когда этот остров был ссыльным. О ножах же речи вообще не шло! Но для нас, как для гостей, парочка нашлась: один был охотничьим, хоть и поменьше тесака, но всё равно размеров угрожающих, да ещё и с зазубринами; другой вообще странный - размером чуть больше ладони, складной и... изогнутый. Посмотрев на эти “кулинарные” орудия, я подумала, что вполне обойдусь и без них. К тому же мне сказали, что нож вообще не пригодится, так как мясо очень нежное. Внимательно рассмотрев угощение, я решила поверить на слово, так как есть ЭТО я не собиралась. Не, ну сами посудите: серое, полусырое, с текущей из него кровью или ещё невесть какой жидкостью, на старющей, с прижарившейся снаружи сажей, сковороде, да ещё такими ложко-вилками?! Мама дорогая!!! Эта еда, хоть и пахла приятно, но внешне больше походила на обед людоеда-извращенца! Это сейчас все знают, что мясо с кровью — это не сырой продукт, а изысканное блюдо, имеющее аж несколько степеней прожарки и подающееся в лучших ресторанах. А тогда ещё это не было нормой, во всяком случае в СССР. Поэтому я тактично поблагодарила хозяина, робко заявив, что я не голодна и стала аккуратно есть кусочек хлеба, стараясь не смотреть в ту сторону, откуда шёл приятный тёплый запах. Но кого я, 18-летняя девчонка, пыталась обмануть?! Взрослых опытных людей? Ха-ха!!! Короче, ТА фраза не заставила себя долго ждать!
- Как?! Быть в Якутии и не попробовать национальное якутское блюдо?! Да ты что???
Что ж, нажим на совесть и сознание путешественника возымел нужное действие и я, желая быстрее пройти это испытание, послушно засунула в рот самый маленький сочащийся серый кусочек. И вдруг...
То, что я почувствовала, не подлежит никакому описанию! Это был полный восторг! Мясо в прямом смысле слова начало растворяться у меня во рту, тут же впитываясь в нёбо, язык. Нежнейший тёплый сок начал мягко просачиваться в горло, приятно согревая его. Мозг отключился, и я почувствовала незнакомое до этого наслаждение вкусом и текстурой еды. Меня будто завернули в плед и уложили в мягкое лёгкое облачко. Придя немного в себя от первого шока, я поняла, что моя рука уже сама тянется за следующим куском. Я не видела ничего, кроме сковороды с мясом - мой мозг отмёл всё, что мешало ему наслаждаться только что открытым чудом!
Трапеза подошла к концу. Разлили чай и мне рассказали, что это была за еда. Это было действительно национальное якутское блюдо из оленьего мяса, приготавливаемое определённым способом, тайну которого мне так до конца и не раскрыли. Но тот вкус и ощущения я запомнила на всю жизнь!
Кстати, в том посёлке есть даже достопримечательность. Если это можно так назвать... Это кладбище спецпереселенцев. В 1989, за год до моего визита сюда, литовской экспедицией, состоявшей из бывших ссыльных из Каунаса и Вильнюса, на кладбище были установлены памятные знаки — высокий крест и памятник: каменно-бетонная гурия с пакетами труб из нержавеющей стали. Надписи на металлических плитах на литовском, русском, якутском и финском языках гласили: «Насилием отторгнуты от земли родной. Павшие, но не забытые». Меня сводили туда. После этой экскурсии я поняла, откуда в посёлке постоянно слышится странное глухое завывание, немного пугавшее меня всё время пребывания там. Звук, издаваемый трубами при малейшем ветре (а ветра там постоянно), напоминал сдавленный стон, от которого у меня на душе становилось очень тревожно и тоскливо. А ведь тогда я ещё и знать не знала про ГУЛАГ.
...Командировка в Тит-Ары подходила к концу. Мне было немного грустно расставаться с этим местом. Не смотря на свою молодость и неопытность, я прекрасно понимала, что больше никогда сюда не вернусь. Поэтому старалась аккуратно и добротно упаковать в своей памяти всё, что здесь со мной происходило. К сожалению, я не могла в то время сделать достаточное количество фото - банально не хватило плёнки. Да, даже не важно, сколько бы её было, её всё равно не хватило бы! К тому же, большую и лучшую часть слайдов и ч/б фото я по договорённости отослала в тиксинский заповедник. Поэтому сейчас вы видите и читаете то, что так любовно и по-отечески сохранялось все эти года моей памятью. Что ж, пусть так - всё равно это было и навсегда останется со мной!
Продолжение следует...
(Алёна Герасимова)