Мне было 5 лет, когда мы с бабусей пошли в Калининградский зоопарк.
Я категорически не помню, почему мы оказались в зоопарке в таком странном составе: я и бабуся.
Обычно мы ходили все вместе.
Точнее, мы не ходили все вместе.
Никуда мы, в принципе, не ходим.
Иногда мы только ездим, причем туда, куда ехать "надо", а не "хочется".
Например, на огород - поливать вялую редиску. Или в гараж - помочь дедусе чинить машину.
Иногда, очень редко, мы ездим на море - если сильно жарко.
Но дедуся и бабуся - всегда вместе.
И я, маленькая, с ними.
А тут мы одни. Без дедуси. Без двоюродных брата и сестры (меня одну сроду никуда не водили). Почему?
Помню, что бабуся в зоопарке была сильно напряжена.
Ей была некомфортна роль лидера в нашем тандеме. И мне тоже было скорее не по себе, чем прям радостно.
Мы подходили к вольерам.
Их высота была ровно на уровне моих глаз.
Чтобы я увидела всяких львов, медведей и оленей, меня надо было поднимать.
Но я - очень упитанная, да что там лукавить - толстая - девочка, поднять меня - тяжело.
У бабуси и без таскания тяжестей сильно болели ноги.
Мама говорила всегда, что фигурой я пошла в бабусю, а бабусина фигура напоминает грушу.
Так вот одна груша не может поднять другую, даже маленькую.
Поэтому я подходила к вольеру, смотрела в упор на его каменное основание и спрашивала бабусю:
- Кто там, внизу?
- Там лев, - докладывала бабуся.
- А! Лев!
Я сто раз видела львов на картинках, но вот в живую - никогда.
Я бы хотела посмотреть льва. И тигра. И медведя. А смотрела на уток, павлинов и тюленя. В общем, на тех, кого видно за рабицей или панорамным стеклом.
- Извините, вы девочку не поднимете? - спрашивала бабуся у разных мужчин.
Это было унизительно, особенно в случае отказа.
У большинства из мужчин было кого поднимать. Кто-то оценивал шансы на грыжу после поднятия девочки и уверенно махал головой: нет. Некоторые, особо сердобольные, кряхтя, поднимали меня и уже через секунду я говорила: "Спасибо", что означало: "Опустите скорее, я насмотрелась".
Хотя я толком и не видела ничего, просто мне было неловко.
- До медведя дойдем - и домой, - предупредила бабуся: было видно, что была бы ее воля, она бы прямо сейчас пошла домой, но какой зоопарк без медведя? Ну, в самом деле?
Мы дошли до вольера с медведем.
Он был сделан в виде высокого выступа, а-ля скала, на расстоянии трех метров от посетителей. Между медведем и людьми - пропасть. Это кажется небезопасным - а вдруг медведь разбежится и перепрыгнет пропасть - но посетителям нравится, что медведя очень хорошо видно, да и медведи не умеют летать через пропасти, так что никакой опасности нет.
Но я видела только вольер.
- Бабусь, кто там?
- Медведь.
- Страшный?
- Страшный. Извините, вы девочку не поднимите? - бабуся обратилась к мужчине, который стоял у вольера, а детей (его детей) рядом не наблюдалось.
Мужчина был странный - в рубашке и с длинными курчавыми волосами (ну, для мужчины длинными - до плеч). Похож на модного гитариста.
Он посмотрел на меня, как-то странно плотоядно улыбнулся и кивнул.
Мне стало страшно. Я расхотела смотреть медведя, но было поздно.
Мужчина вдруг схватил меня и поднял, но не как другие - просто вверх солдатиком - а как невесту, на руки взял. А потом он перекинул мои ноги через вольер...
Я ахнула и зажмурилась.
Это сейчас я знаю, что там натянута плотная сетка, и дяденька просто хотел мои эмоции от лицезрения медведя сделать еще острее, приблизив меня к бурому зверю на максимально возможно близкое расстояние.
А тогда я несколько секунд, пока мои сандали не приземлились на сетку, прожила в ощущении, что меня прямо сейчас выкинут в пропасть на съедение медведю.
И дальше сработал инстинкт самосохранения: я завизжала изо всех своих девчачьих сил и намертво вцепилась в воротник его рубахи, в шею, в его курчавые волосы.
Я орала так, что услышал, наверное, даже тюлень, который нырнул и не хотел выныривать (а мы стояли и ждали, когда он вынырнет 10 минут).
Дядька тоже заорал от неожиданности (не так он себе представлял благодарность) и стал меня инстинктивно отцеплять, и вот теперь это точно выглядело так, будто я цепляюсь за жизнь, а он норовит скинуть меня.
Не помню, что делала бабуся, пока я истерически боролась за жизнь. Может, любовалась медведем.
Я на долю секунды приоткрыла глаза, и тут медведь... встал на задние лапы и зарычал. Часто медведи именно так выпрашивают еду у посетителей, и в принципе, в этом не было ничего странного, но в тот момент это выглядело так, будто он кричит кучерявому сообщнику: "Бросай сюда эту сладкую грушу".
Я стараюсь писать об этом весело, но, если честно, я пережила настоящий ужас, и мы потом полгода лечили мне заикание. Я стала буксовать с произношением некоторых слов, запиналась и будто с разгона их брала.
Там закончилась история эпично: я ору, мужик орет, медведь орет, бабушка стаскивает меня с шеи чужого дядьки, но не тут-то было: я зажмурилась от ужаса, и не вижу, что меня бабуся тянет, мне уже кажется, что медведь меня тянет на себя, отбирает добычу у кучерявого: мол, дай сюда!
Как мы с бабусей добрались домой, не помню.
Помню, что захотела пить, пришла на кухню и говорю бабусе:
- Я хочу ком-ком-ком-ком...
- Что?
- Компот.
Больше я в зоопарки не ходила.
Я вообще категорически против зоопарков.
В каждом городе, где мы летом отдыхаем с детьми, есть зоопарк. И мы почти сразу обрастаем компанией, и кто-то из взрослых непременно предлагает зоопарк как вариант развлечения для детей.
Но во мне в этот момент включается фурия. "Это место, где животные сидят в тюрьме, - зло поясняю я. - Они не выбирали этот карантин длиною в жизнь на пяти квадратных метрах клетки!"
Я объясняю это страстно и яростно, и чаще всего убеждаю не ходить туда всю компанию, не поощрять рублем такой вид насилия над бедными животными.
И вот, спустя более тридцати лет, мы снова на Балтике.
И вчера мы шли мимо Калининградского зоопарка и... зашли.
И я зашла. И не пикнула.
Для понимания: мы на Балтике бываем каждое лето, но никогда не ходим в зоопарк. Ни-ког-да.
А вчера я решила, что пора.
И пошла.
Не в зоопарк, а на того медведя.
Я вот просто поставила на паузу все свои принципы и пошла туда, к клетке с медведем.
32 года прошло, а я помнила, куда идти.
Я гуглила и знаю, что медведи живут до 50 лет. Это вполне мог быть тот самый медведь.
Он сидел на той же самой скале.
И у нас случилась очная ставка.
Я смотрела на него, а он - на меня.
- Ну здра - здра - здравствуй, ми-ми-миша, - я тщетно ловила внутри бурные эмоции, но их не было. Ну, так, легкая ностальгия.
При виде меня он, кстати, облизнулся.
Наверно, подумал: "О, где-то я её видел... А! Груша выросла и вернулась".
А может, он ничего не подумал, потому что это был совсем новый медведь.
И вообще, не доказано, что медведи думают, как люди.
Может, он просто хотел есть. Или спать. Или чтоб какая-то взрослая тётка с фигурой-грушей перестала на него пялиться.
Он вообще не виноват ни в чем.
Это надо тому кучерявому дяде очную ставку устраивать, да и он не причем: ну перестарался мужик, организовывая детскую радость...
А если честно, просто хотелось нырнуть в детские воспоминания.
Снова побыть пятилетней грушкой.
Побыла и закрыла свой медвежий гештальт.
Пошли домой.
Вот пару фоточек из зоопарка.
Там внутри мило, но я всё равно против них.
