Найти тему
Алексей Ратушный

Моё женское окружение

Оглавление
Второй отряд в Феодосии 1986 год
Второй отряд в Феодосии 1986 год

Моё женское окружение - эссе, написанное на одном дыхании, за один вечер, только что.

Однажды я решил для себя подсчитать, хотя бы абрисно, с каким числом женщин мне довелось иметь дело в реальности.

Меня воспитали бабушка, мама и Рона.

Эти три Женщины Вне круга рассмотрения.

У меня четыре дочки и две внучки. Эти шесть девушек вне каких бы то ни было подсчётов.

Вопрос о моих супругах и их родных близких мы так же не рассматриваем.

Таким образом мы исключаем из рассмотрения родных и близких.

Это принципиально.

Все, кого я рассматриваю ниже

Все, кого я рассматриваю ниже приходятся мне никем, и являются по отношению ко мне людьми абсолютно внешними.

С ними у меня были или краткие знакомства, или пусть и длительные, но чисто производственные отношения.

Это были

Мои педагоги

Мои клиентки

Мои ученицы

Мои подопечные

Родительницы и родственницы моих учеников и коллег, сотрудников и подопечных

Мои коллеги по трудовым коллективам

Педагогическим

Научно-исследовательским

Редакционным

Спортивным

Торговым

Театральным

Администрациям

А в детстве девочки и женщины из нашего двора.

Разбираться придётся долго и тщательно.

Но именно этот анализ поможет пытливому Читателю понять, откуда растут ноги многих моих парадоксальных суждений и неожиданных выводов.

Стремясь к максимальной краткости я в основном сообщаю Читателю только концентрированные выводы. Но в основе их лежат длительные и основанные на массе наблюдений исследования.

Понятно, что Женщин автор был вынужден старательно исследовать всю свою жизнь.

Именно вынужден!

Ибо они - Женщины – непрерывно создавали и создавали проблемы.

И было очень важно вовремя в них разбираться ибо упущение деталей могло привести к массе самых разнообразных неприятных последствий.

Самый важный вывод звучит так:

Женщины в миллиарды раз умнее мужчин и недооценка их интеллектуальных способностей ведёт мужчину к гибели.

Запомните, друзья, мужчина погибает на женщине!

Не находясь на ней физически – хотя случается и такое – а именно вступая с нею в те или иные правоотношения.

Для некоторых поход в гости к девушке оказывается дорогой в могилу.

Поэтому ничего весёлого или шуточного в моих исследованиях нет и никогда не было.

Для меня это всегда был вопрос жизни или смерти.

Кстати сам текст «мужчина всегда погибает на женщине» мне сказала именно женщина.

Итак, попробуем посчитать

В моей родной второй английской школе меня, кроме дорогой Нины Игнатьевны учили: учительница русского и литературы, учительница математики, учительница физики, учительница биологии, учительница химии, учительница истории, три учительницы английского языка, и еще ряд учительниц, которых моя память не сохранила напрочь.

Поскольку мне довелось учиться в пяти школах, то необходимо сообщить о самой первой учительнице в школе-интернате, которую я совершенно не запомнил, и о второй моей учительнице, которую я запомнил на всю жизнь – Ревекке Львовне в 65-ой школе.

В вечерней школе в Реттиховке нас учили пять учительниц, которых я вспоминаю с трудом как почти иконы. Размытые светлые туманные лики.

В 50-ой школе Архангельска я запомнил на всю жизнь директрису и несколько женщин-экзаменаторов. Это была моя реально «последняя» школа, в которой я как бы учился.

Вот мы и насчитали первые два десятка женщин в моём окружении!

Учительница русского языка и литературы, учительница математики, учительница химии, учительница биологии и ряд других учительниц имелись и в девятой школе Киева, снятой в моём ролике «Если прийти назад». Будем считать, что это ещё семёрка женщин, с которыми я был вынужден общаться, поскольку в эту школу ходили мои дочурки.

Таким образом мы насчитали уже 27 женщин.

Теперь перейдём к моему техникуму и моему вузу.

В техникуме женщин-педагогов хватало. Мне лично хорошо запомнились преподаватель истории Шкателова, преподаватель сопромата, преподаватель математики, преподаватель русского и литературы и женщина, которая вела у нас материаловедение.

В университете мне посчастливилось общаться не менее чем с двумя десятками преподавательниц, из которых особо отмечу психолога Александрову, и историка Комарову Веру Яковлевну. Ей я мечтаю посвятить книжку, но пока не получается. А это великая Женщина.

Итого 52 женщины.

Пришла пора потолковать об ученицах и воспитанницах.

В ГПТУ Архангельска мне выпала 13ая группа состоявшая из 13 девочек.

В пионерском лагере в Феодосии мне выпала группа в 40 девочек.

О ней я написал «Поэму о Втором отряде».

В Урае мне выпала группа «Ермак» где я целый год учил 24 девушки.

Складываем: 77 женских душ!

Итого 129 и это только самое начало!

В Качканаре я обучал шахматам ВСЕХ девочек с первого по шестой класс в школе номер шесть, а это 36 учебных групп в среднем по 18 душ.

То есть 648 девочек.

А к этому добавим, что я вел занятия с четырьмя группами по 15 девочек из третьей, седьмой и второй школ Качканара.

Итого 708 официально посещавших занятия душ.

Всего набежало уже 837 женских сущностей.

Естественно, в школе номер шесть имелся и ряд членов педагогического коллектива, с которыми я вынужденно общался, поскольку классные дамы приводили ко мне девчонок и уводили обратно в школу, плюс завучи (одна Нелли Абрамовна стоит педагогической поэмы) и завхоз.

Не будем скупердяйничать и набросим к общему списку тридцать три самых конкретных души.

870!

Но это всё ещё очень далеко от основной массы!!!

Именно в этой школе мы со Звягиным набрали специальный шахматный класс.

В нем было двенадцать мальчиков и двенадцать девочек.

Но речь не о них!

Речь об их мамах!!!

Добавляем двадцать четыре мамы в общий список не забыв выделить особо маму Мухаевой Насти, и Валентину Петину, супругу великого Мастера модельщика Виктора Федоровича Петина, сын которых в этот спецкласс таки попал!

И у нас в беглом перечислении уже 896 душ!

И каждая умнее меня в миллиарды раз!

Так что даже здесь мы должны признать, что влетел я крепко.

Не вывернуться.

Не вырваться.

Не уйти!

И вот когда все это уже накопилось я обращаю взор назад, в своё скромное непритязательное детство.

Понятно что пять девочек, с которыми я танцевал в балете с шести лет мы не причисляем.

И вожатых и воспитательниц пионерлагерей во внимание не берём, равно как не учитываем ту красавицу, что научила меня танцевать с девушкой какой-то модный танец под Нижней Сысертью, когда я уже вовсю стеснялся девчонок.

В моём доме с нами жили на общем коридоре и в общем же туалете 4 Нечаевы, 3 Федоровы, 1 Балтрушевич, 1 Горшкова, 2 Калюжная, 2 Бурдина, Муза Михайловна, 3 по распределению (Руфа, Тоня, Люба), 1 Варнавина, 1 Литовченко итого: 19 соседок не считая соседок из подвала и соседок из соседних домов по двору, где минимум два десятка я помню по сей день. Например две сестры Толи и его маму. Маму Сережи Тропина, маму Аббакумова и далее по списку.

Добавляем эти 39 и переходим в школу Зингры.

Зингра – особое явление – главный литературный салон Свердловска. Только её ближайшее окружение это три десятка фантастических женщин, в основном литераторов.

В этом салоне я, по существу, и подрастал.

Итого еще семьдесят душ!

Не мелочась.

В секции легкой атлетики я умирал от Тани. Она была спринтером от Бога.

В школе со мной училась спринтер мирового класса, получившая бронзу на Олимпиаде в Мехико. Так что десять девушек из легкой атлетики (это намного меньше реального) мы смело вносим в число изучавшихся мною женских мозгов.

Вы заметили, как легко и непринуждённо мы подобрались к самой первой тысяче?

В Свердловске Николин создавал семейную школу.

И он обратился ко мне с просьбой помочь ему и спасти школу от распада.

Ситуация была простая: надвигался сентябрь, а коллектив родителей был, концепция была, педагоги были набраны, а вот помещения школе не давали.

В редакции свердловской молодежной газеты «На смену» мы провели собрание с родителями и потом еженедельно проводили классные собрания в каждом из стартовавших классов.

Не будем мелочиться.

Подбросим мне – нищему – скромные полсотни женских душ, включая сюда и пару-тройку диспетчеров этой школы.

В 1991-92 году мы запускали в Урае частный колледж Сурмико.

Тут я в первый и в последний раз в жизни напал на Золотую жилу.

А потом бездарно сглупил.

Потому что в мои высокие планы разработка этой жилы не входила.

Набирая детишек в первый класс мы открыли собственное серьёзное тестирование бригадами.

В бригаду входили педагог, психолог, игротехник, экстрасенс.

Тест длился от часа до двух часов.

Утром звонили из одного подъезда.

А после теста из этого же дома поступало еще два-три звонка.

Тест стоил дорого. Но запрос был колоссальный.

И я своей волей этот поток остановил!

Мы протестировали чуть ли не три сотни семей, а набрали две микрогруппы домашней школы по семь учеников!

Вот вам и первые триста женщин, с которыми я пообщался как руководитель тестирующей бригады.

В дальнейшем я занялся тестированием детей и их мам прямо на улицах городов, по которым мы разъезжали, формируя замысленное тело будущего образовательного концерна.

Пять лет. По триста-четыреста тестирований за год.

Так что ещё скромные три тысячи исследуемых женщин к оглашенным.

В общем, если я, не вникая пока в другие группы и детали, назову минимальное число как пять тысяч, думаю, мы будем недалеки от реального представления о моём женском окружении.

Я ничего не сказал о женщинах на СЛДК и СЦБК, о женщинах администраций в Архангельске и других городах, в которых я реально жил и работал, ни слова о женщинах из Соловецкого монастыря и Херсонской церкви Иоанна, ничего о женщинах работавших на Арбате и Невском,

Ни намека на женщин из Владивостока, Реттиховки, Находки, Нижнего Тагила, Вологды, Краснодара, Новосибирска, Иркутска, Красноярска, Саратова, Энгельса, Пензы, Ленинграда, Москвы, Дмитрова, Киева, Севастополя, Динской, Варениковской, Качканара, Кирова…

Мы молчим о Старом Петергофе и Феодосии.
На пороге вечности я говорю всем им огромное спасибо за уроки и наставления, за улыбки и сочувствие, за ненависть и за помощь.

Я не сказал о Фоминском.

Когда весь педагогический (де факто – почти весь женский) проголосовал против меня, я не ответил ни словом.

Не скажу и сейчас.

Но простил уже давно всё и всем.

Ибо Вечность принимает простивших.