Нужный мне дом находился в десяти минутах ходьбы от заброшенного парка. Это была обычная хрущевка с обшарпанными подъездами, кричащими во всю глотку: «социализм жив». И современными железными дверями, говорящими о тяжелой криминогенной обстановке в городе. Квартира №67 находилась на шестом этаже, а подъезд, как полагается в таких случаях был для «спортсменов» (лифт не работал). Представляете ту радость, которую я испытал, обнаружив что хозяев нет дома. Впрочем, все было не столь безнадежно. На двери висела табличка: прилепленная наспех тонким скотчем
«Сдается в аренду Тел. 8915056260 Михаил»
Я записал номер, но звонить сразу же я не решился. «А вдруг это и есть тот, кто прислал мне сообщение с утра? — подумал я, — надо узнать как можно больше у соседей, о жильцах, а возможно и о Людмиле Поляковой.
Я постучался в квартиру напротив. Дверь открыла миловидная бабушка, с ухоженным лицом и каким-то готическим маникюром. На ней был темная вязаная туника и розовые тапочки, которые предавали ей особую комичность. Наверное, так выглядит большинство состарившихся модниц, время над ними не властно. Мне не пришлось сочинять предлог для знакомства, она меня опередила.
— Пенсию принесли? Ну, проходите тогда, а я вам чайку заварю вашего любимого, — сказал она мне.
Как вы понимаете, эту женщину я видел впервые. А она продолжала задавать мне «очень важные» вопросы. Причем мои ответы ее мало интересовали. Старушка буквально втащила меня к себе в квартиру, довела до кухни, влила в меня чашку чая с лимоном, прежде чем я что-то ей смог объяснить. Я был вынужден примерить на себя роль почтальона, для правдоподобности мне пришлось отслюнявить старушке немножко деньжат. Зато спустя две минуты общения я уже знал, что хозяйку квартиры звали Евгения Алексеевна, больше всего на свете она любила свою рыжую кошку и чай с лимоном. Всю свою сознательную жизнь Евгения Алексеевна проработала медсестрой в больнице, а после выхода на пенсию стала выращивать георгины на балконе. Старушка все же посреди своего монолога заметила, что я сильно изменился (и это неудивительно). Невероятными усилиями мне удалось вклинить вопрос в ее болтовню.
— И давно вы здесь живете? — спросил я.
— Ой, да сколько себя помню…
— Наверное, всех здесь знаете? — наводил я ее на нужные темы.
— Ну, всех не всех… — начала увиливать старушка.
— Я тут решил снять квартиру в вашем районе? Вот смотрю, ваш сосед сдает как раз. Вы не могли бы мне что посоветовать.
Старушка изменилась в лице, когда узнала, что меня интересует, она огляделась по сторонам, так будто боялась, что ее может кто-нибудь услышать, а затем заговорила шепотом.
— Молодой человек, вы бы лучше еще что-нибудь поискали.
— Почему это, что-то не так?
— Я сама, правда, в это не верю, но говорят, что квартира проклята. Сколько там семей распалось, сколько смертей было, жуть. Что-то там не чисто.
— И давно это все началось?
— Давно, — ответила она, — лет двадцать, двадцать пять назад, когда Людочка там умерла.
— Полякова? — прервал ее я!
Она посмотрела на меня, заподозрив что-то неладное,
— Да, — а вы откуда знаете?
— Мне просто тут об этом ваши соседи немного уже рассказывали, — стал придумывать я какую-то нелепицу.
— Да, это было ужасно, продолжила старушка, — такая хорошая девочка была. И что с ней случилось, непонятно. Будто бес, какой вселился. В последние свои деньки она резко переменилась, стала мнительной, раздражительной, злой. Слова против ей не скажи.
Евгения Алексеевна говорила об этом так, будто до сих пор была в обиде на покойницу.
— Вы считаете, она покончила жизнь самоубийством? — стал я подходить с другой стороны.
— Да. Ужасная смерть была, ее нашли в ванной, наполненной собственной кровью. Кошмар, — опять перейдя на шепот, заговорила моя собеседница.
— Она что сама вскрыла себе вены? — попытался я выделить слово «сама».
— Чего не знаю, того не знаю, — ушла от ответа старушка.
На этом разговор был практически закончен, точнее мы говорили обо всем подряд, кроме того, что в действительности меня интересовало. И тут меня посетила еще одна мысль, о которой я впоследствии сильно пожалел.
— А у вас случайно не будет фотографии Поляковой? — спросил я в надежде, что это мне как-то поможет прояснить ситуацию.
— Ну, конечно же есть. Сейчас принесу, — ответила Евгения Алексеевна, подскочила с табурета и понеслась в другую комнату.
Ее не было минут пять. Этого было вполне достаточно, чтобы оценить экстравагантность старушки.
Мебель здесь была не гарнитурная, каждый шкафчик и полочка была тщательно подобраны. Резные лакированные дверцы и украшенные рельефным орнаментом столики, говорили о весьма неплохом достатке Евгении Алексеевны, даже странно, почему это она с таким трепетом ждала свою копеечную пенсию.
В дальнем углу стоял небольшой холодильник, как раз того размера, при котором невысокому человеку (коим была хозяйка) не нужна подставка. В том же углу на стене громко тикали деревянные часы того же фасона что и остальная мебель. Столик, за которым сидел я, находился по диагонали от холодильника и часов. это был стандартный шахматный стол, который старушка приспособила для чаепитий. Соль и сахар занимали центральное место короля и королевы, в том же ряду симметрично стояли черные и красный перец, бутылек с кетчупом и еще каким-то соусом ядовито-зеленого цвета. Мне все это показалось весьма занимательным.
«Так за обедом можно пиалами партеечкой перекинуться,» — подумал я, тем более мне досталась черная, а хозяйка «играла» белыми.
Обои так же были подобраны под общее настроение, на светлом фоне вензелем переплетались несложные геометрические фигуры, общий рисунок представлял собой запутанный лабиринт, со множеством вариантов и не меньшим числом тупиков. Да что я говорю, в тот момент лабиринт мне напоминало абсолютно все
Спустя некоторое время вернулась хозяйка, протянув мне старую потрепанную фотографию.
— Вот она, — сказала старушка, переключив мое внимание с просторной комнаты на маленький клочок бумаги
— ой, как давно это было, мне тогда еще тридцати не было.
На фотографии были запечатлены две подруги на фоне цветущей сирени.
Увидев фото, я на некоторое время потерял дар речи. Потому как Людмила Полякова и моя рыжеволосая Женя из сновидений оказались одним и тем же человеком. Именно ее я видел в своих снах, эти огромные зеленые глаза я бы узнал при любых обстоятельствах (даже на черно-белой фотографии). И вот она издевательски смотрит на меня с картинки, как очередная загадка.
Вроде той про яйцо и курицу, непонятно было, кто появился раньше моя ночная проводница Женя или Люда Полякова, погибшая при странных обстоятельствах.
С чего все началось вы можете узнать здесь.
Надеюсь тех, кому интересно что произошло далее не затруднит поставить "👍" от этого напрямую зависит скорость и желание автора продолжать свои труды... Берегите себя и до скорых встреч.
Продолжение здесь.
С уважением Макс Халтурин!