Глава 8
⁃ Спасибо, Марья Никитична, - благодарила Саша соседку, забирая у неё Федьку. Та прыгала чуть ли не до потолка, крутилась вокруг Саши, виляла хвостиком и поскуливала от удовольствия. Домой! Домой! Скорее! Под тёплый плед с запахом любимой хозяйки!
Саша оставляла Федьку Марье Никитичне на весь день в такие трудовые дни.
Четверг получился ударный. Саша объехала 5 ресторанов сети, провела 5 очных совещаний с управляющими и шефами, выслушала все жалобы на поставщиков, сотрудников и даже на Олега, по пути заехала ещё в пару мест - заглянула в гости к одному из своих кондитеров, попробовала его новый морковный торт, решила подумать о внесении этого шедевра в общее меню. Совсем недавно звонил Олег, просил изучить ближайшие выставки ресторанного бизнеса. Это кстати, потому что Саша подумывает о замене поставщика макарон для всей сети. Сначала нужно будет посмотреть итальянские выставки, лучше с возможностью изучения продуктов питания...
Но это уже завтра.
Время 22:30. Она бы посмотрела ещё пару отчётов, но сил уже нет. И Федька такая уютненькая, такая тёпленькая...
Саша переоделась в домашние шорты и майку из хлопка, налила себе бокал красного сухого вина, залезла на диван под пушистый плед и включила телевизор. Ничего смотреть не хотелось, телевизор говорил и показывал для фона и составлял компанию.
Федька свернулась у неё в ногах калачиком под пледом и тепло задышала.
Интересно, а какой был бы её сегодняшний вечер, если бы она тогда всё-таки вышла замуж за Фёдора?
Наверное, она бы не работала совсем, ждала бы Федю с работы, готовила бы вкусные ужины, а вечером забирала бы ребёнка из сада, а не собаку от соседки.
И сегодня бы на ужин, она приготовила жаркое из кролика с рисом или молодым картофелем... В марте сложно найти молодой картофель... Значит, с рисом. Жаркое было бы с рисом. В это время ребёнок бы уже спал, а они бы просто смотрели вместе телевизор и, может быть, тоже пили вино...
Фёдор начал ухаживать за Сашей на первом курсе. Он буквально не давал ей прохода. Хотя и был таким же бедным студентом, как и она, но он умудрялся доставать деньги на кино, на цветы зимой, и пару раз в месяц они даже ходили в театр. Они встречались пять лет, все студенческие годы. Он был её первым мужчиной. Ей казалось, любил её сильнее, чем она его. И оба ждали окончания института, чтобы пожениться. После института Фёдор уехал в Мурманск по распределению. Решили, что он сначала устроится, а потом Саша приедет к нему. Он звонил почти каждый день, как только выдавалась возможность найти свободный телефон и деньги на междугородние переговоры. Она ходила на почту и телеграф, ждала его письма и звонки, и сама писала ему.
Потом она сожжет каждое его письмо по отдельности, чтобы ничего от Фёдора в её жизни не осталось... но это позже... через три года.
А в то время была любовь, томительное ожидание ещё одной ночи вместе, как она его обнимет, как поцелует, как он обнимет в ответ, заберёт к себе в Мурманск и не отпустит, ни в какую Москву. И она была тогда согласна даже на северный полюс, только бы он обнимал её и был рядом.
Он приехал через год и украл её у Таньки на целую ночь. Прилетел, чтобы увидеть, чтобы обнять, чтобы целовать и не отпускать. С работой он определился, но должность пока маленькая, зарплата тоже небольшая, живёт в общаге в одной комнате с двумя коллегами, везти Сашу некуда. Как только встанет на ноги, сразу заберёт к себе.
Ещё два года он приезжал в Москву к Саше раз или два раза в месяц. Она ждала. Помнила в деталях каждую минуту всех этих встреч, между этими рандеву писала ему письма, он звонил, иногда тоже писал.
Был декабрь. Скоро Новый год, ёлка, подарки, мандарины, шампанское... В этот Новый год Фёдор обещал приехать на сам праздник. Два года подряд он не приезжал на Новогоднюю ночь, то билеты все кончились, то смену на работе поставили. Он приезжал позже в январе, но в саму Новогоднюю ночь - нет. В этом году обещал приехать и даже побыть не один день.
Прилетел 26 декабря. Опять украл Сашу у Таньки и сразу увёз в гостиницу.
Они провели вместе два дня и две ночи, не вылезая из номера. Даже не ели толком. Пили вино, занимались любовью и разговаривали. В этот раз он был каким-то другим, не строил с ней планов на будущее. Просто веселил, шутил и ласкал. И ласков был тоже как-то особенно. Саше нравилось всё, что он делал, она соскучилась и получала удовольствие. И она не заметила... она ничего не заметила...
На третий день он сказал, что на Новый год не останется. И что он больше не приедет.
К Саше он больше не приедет.
Он женился год назад, а полгода назад у него родилась дочь. Назвал он её Александрой. В честь девушки, которую никогда не забудет. В её то есть честь.
⁃ Прости меня, Саш, - говорил он.
Саша сидела голая в кресле гостиничного номера и слушала весь этот бред. Она не верила. Он, наверное, шутит. Два часа назад он говорил, что любит, целовал её тело, и был так близко, как никто никогда не был! Она ждала и верила. Невозможно было не верить! Это был её Федька! Тот самый, который на первом курсе для неё доставал в январе тюльпаны. Для неё тюльпаны. Тот самый Федя, которому она поверила и отдалась в тот Новый год на втором курсе. Тот самый, который любил её, встречал с работы утром и грел для неё варежки зимой, чтобы её руки не мёрзли ни секундочки...
Но это был не тот Федя. Она вдруг увидела взрослого мужчину, отца полугодовалой девочки и мужа какой-то тоже взрослой женщины, уже мамы. Целый год он спал с той женщиной, просыпался с ней каждое утро, завтракал бутербродами, которые она ему готовила, приходил вечером домой и опять ложился с ней в кровать... И в той жизни не было места Саше. Только раз в месяц на одну ночь. Или две, как в этот раз.
Саша огляделась.
Она сидела в прокуренном старом гостиничном номере на обшарпанном кресле абсолютно нагая.
Ей стало стыдно. Мерзким холодным потом её тело окатило липкое грязное отвращение. Совсем недавно, всего час назад, кровать, на которую она смотрела, была ложем любви, сейчас эта постель была ей противна, липкие и пошлые следы на смятых простынях усиливали Сашин стыд. Запах табачного дыма в номере, вкус вина во рту и вкус его губ, его тела, его выделений - всё это вдруг из вкусного превратилось в тухлое. В то, что она, Саша, не способна была переварить. Её затошнило. Пока её рвало над гостиничным унитазом, Фёдор оделся и ушёл.
Больше никогда она его не видела.
... Федьку она подобрала у своего подъезда четыре года назад. Она была маленьким, побитым и грязным щенком. Первые месяцы она шкодила во всех углах и грызла абсолютно всё, что ей нравилось и плохо лежало.
⁃ Как зовут чудовище? - спросила Танька, когда первый раз увидела щенка.
⁃ Феодора. Сокращённо - Федька. - гордо ответила Саша.
Танька расхохоталась.
⁃ Это что, алаверды? Ты тоже назвала свою дочь в его честь?
⁃ Ага. - кивнула Саша. - А ещё потому что она чудовище. Всех чудовищ зовут Федьками.
Сама Федька в это время с упоением догрызала Сашин тапок.
⁃ И ещё, знаешь, - Саша посмотрела грустно на подругу. - У неё такие глаза, что ей можно всё простить. Абсолютно всё. Может, когда-нибудь я посмотрю в эти собачьи любимые глаза и скажу: Федька, я тебя прощаю...
Продолжение следует...
