За это время в коллективе происходят некие изменения. Грег защитил диссертацию и зачислен в штат, а Адам уходит подучиться в университете. Появляются трое новых сотрудников. Китаец Ле-Куан Ли, который для упрощения произношения просит называть себя «Рич» (что означает «богатый»). Он должен быть системным интегратором наших программ. Как программист, Рич был высокой квалификации, даже прочёл нам краткий курс распараллеливания программ, но конкретную суть его работы я так и не понял. Наверное, он был архивариусом нашего обширного программного хозяйства.
Кроме этого, приняли юную китаянку Ли-Ксин Ге. Конкретную роль её в нашем отделе и в моей судьбе я понял много позже. Пока же она входила в курс дела, через месяц родила. Любопытно, что на работу вышла через два дня после родов, только первый месяц работала до обеда, потом уезжала кормить ребёнка.
Третьим из новых сотрудников был Марк Ковальский – крупный, лысоватый с холёным лицом аристократа. Когда он программировал, на голове у него всегда были наушники в которых звучали современные ритмы. Главное же его достоинство было в том, что он великолепно знал матфизику и метод конечных элементов. На первых же наших семинарах он представил неявную схему для системы уравнений Максвелла, которая была абсолютно устойчивой и не требовала никакой искусственной фильтрации, как программа Чо Tau3p. Было заявлено, что Марк делает новый пакет Т3р. Сначала я полагал, что Марк напишет полевую часть, а трекинг частиц будет взят в готовом виде, как его реализовал я. Однако, Марк начал показывать на семинарах какие-то симплетические схемы интегрирования уравнений движения частиц. Когда я спросил, какие у них преимущества перед хорошо зарекомендовавшими себя схемами Бóриса, которые использовал я, он ответил: «Никаких. Это просто другие схемы». Я понял, что Марк решил всё делать сам, и не стал больше встревать в это дело.
Примерно в это время Квок заводит со мной разговор о том, что отдел растёт, и пора сформировать отдельные группы внутри него. Он мыслит, что должны быть три группы: физики, математики и программисты. Что касается математиков, они прикомандировываются нам из Стенфорда от Джина Голуба. С программистами тоже нет особых проблем, там лидером становится Рич, и у него в группе Грег, Адам, Майкл и Натан. Физики же – самая квалифицированная и высокооплачиваемая компонента, поэтому тут спешить нельзя. Далее началась восточная дипломатия полунамёков. Я понял идею Квока и додумал следующее. Поскольку Квок на работе практически не появляется, у него уже есть заместитель в лице Чо – этот вьетнамец не имел и не думает иметь какое-то своё собственное мнение, поскольку его мнение – синоним мнения начальства. Идеальный зам. Такой никогда не подсидит. Что же остаётся? Ли-Ксин – слишком молода и неопытна. Поэтому мне предлагается бороться за лидерство с Дженгхаем. Натан собирается переезжать в Нью-Йорк, Адам уйдёт на переподготовку. Туда же планируется и Майкл. В итоге, более половины сотрудников – китайцы. В этой ситуации бороться с Дженгхаем – значит восстановить против себя всех китайцев. Да и что значит бороться? Я просто не знаю, что следует в такой ситуации делать. Я понимаю так, что мне нужно проявлять фантастическую энергию, демонстрировать фонтан новых идей, тогда меня поставлят начальником. А мне это надо? По сути, я мог бы быть начальником только того коллектива, который создал сам. Тогда в нём будут те люди, которые нужны для реализации моих планов, а сейчас мы все делаем то, что нам велит начальник. В отличие от России, никакой научной свободы здесь нет. Она появляется только тогда, когда ты сам напишешь свой грант и получишь деньги для его реализации.
Через некоторое время мне позвонил Толя, позвал к себе. Наедине он рассказал мне, что в их отдел поступил на рецензию проект, который Квок подал в Министерство энергетики. В этом проекте Квок декларирует, что берётся разработать суперпрограмму, которая будет считать клистроны целиком – от катода до коллектора. До настоящего времени ввиду исключительной сложности такой задачи клистрон считали по частям: отдельно пушку, модулятор, выходной резонатор и коллектор. Для каждой из этих поздадач использовалась отдельная программа, поскольку в пушке пучок статический, в модуляторе и выходной резонаторе – электродинамика, а в коллекторе нужно считать тепловое рассеяние мощности. Везде разные уравнения. Политически Квок делает огромную ошибку. Сам он клистронов никогда не делал, поэтому он должен был взять в свой проект каких-то людей из клистронного отдела, потому что без них он не знает толком цели проектирования. С другой стороны. огромный промах в том, что он должен был отчётливо представлять, любой проект проходит экспертизу у нескольких экспертов, и миновать клистронный отдел СЛАКа нет никаких шансов. Зная структуру отношений с Кариотакисом, в этом ему следовало бы проявить особую осторожность. Теперь же, Кариотакис дал своим сотрудникам отмашку завалить проект «грамотно и аккуратно», что и будет сделано. Но вся эта информация конфиденциальная, сказанная мне по дружбе, поэтому я не должен об этом говорить никому.
Гранты такого рода всегда состоят из двух фаз. Первая фаза длится всего полгода, и на неё выделяется десять процентов от общей суммы гранта. Успешная защита отчёта по первой фазе открывает возможность дальнейшего получения основной суммы гранта. Теперь я понял, что Ковальского взяли именно под деньги, выделенные на первую фазу. Непонятно только, почему всё это нужно было держать в секрете от нашего коллектива?
Срок для первой фазы пролетел быстро и незаметно. Как-то вдруг появляется Квок, и на митинг зовут всех физиков. Квок говорит, что мы должны как-то отчитаться по первой фазе. Клистронный отдел дал нам задачку исследовать причины паразитных колебаний, которые возникают у них в пушках клистронов, и дать рекомендации по их устранению. К настоящему времени они замерили основные частоты, на которых возникают эти колебания. Исходная их причина в том, что пушка клистрона выдаёт не непрерывный пучок, а импульс длиной около пяти микросекунд. Если посмотреть спектр основных гармоник, обусловленных длительностью фронта импульса, то какие-то их них могут совпасть с частотами собственных колебаний объема пушки, ограниченного промежутком анод-катод и примыкающим объемом бака с маслом, отделяемого от зазора изолятором. Чтобы развести подаьше эти резонансные частоты, нужно менять форму бака и электрода, потому что изменение формы самого зазора приведёт к изменению фокусировки пучка, что недопустимо. Поскольку пушка – это вакуумный прибор, каждое изменение геометрии экспериментальным путём приводит к необходимости разобрать конструкцию, слить масло, вставить изолятор другой формы, снова залить масло, собрать, откачать, оттренировать и провести измерения. Один такой цикл занимает месяц работы целого коллектива. Гораздо дешевле просчитать на компьютере. Если можешь, конечно, посчитать, да ещё с нужной точностью.
Когда стали обсуждать, что мы могли бы сделать для отчёта, Дженгхай стал говорить о каких-то приближенных моделях и методах, но это была совершенная чушь, потому что значительный объёмный заряд пучка связывает все уравнения воедино в нелинейную модель самосогласованного поля, и все приближения будут давать огромное отличие от истинного решения. Выслушав всех, я сказал, что моя программа MAXWELL-T способна решать такие задачи без всяких упрощений и приближений. Этим самым я, как бы, брал ответственность за решение задачи на себя. Все вздохнули облегчённо, поскольку теперь им ничего не нужно было делать.
Через неделю я показал на семинаре свои результаты. Первая и третья гармоники рассчитанного поля, возбуждаемого фронтом импульса совпадали с измеренными в отделе клистронов. Это был первый успех, когда не стыдно показать свой результат коллегам-клистронщикам. Затем потребовалось ещё две недели на то, чтобы поварьировать геометрию, консультируясь с экспериментаторами, и финальный отчёт был готов.
Неожиданно мы узнаём, что Ковальский от нас уходит. По этому поводу он пригласил всех в ресторан. Я спросил его прямо, куда он уходит? Марк ответил уклончиво, что сам ещё не решил. Скорее всего, в какую-нибудь военную фирму. Туда, где интереснее. Спрашивать, почему он уходит, в цивилизованном обществе не принято. На такой вопрос он ответить может разве что ближайшему другу, а друзей у него в отделе не было. Как, впрочем, и у остальных. Я имею ввиду друзей, как мы их понимаем в России, где задушевный разговор – это и есть главный и необходимый результат дружеских отношений. В Америке слово «friend» означает совсем другое, скорее похожее на «приятель» или «знакомец». Я это уже давно понял.
Когда Марк ушёл, я заглянул в его офис, чтобы забрать книги и отчёты, которые он брал у меня. Там небольшой стопкой лежали книги из тех, что он не захотел брать с собой. На столе лежала папка. Открыв обложку я прочитал: «Заявка на грант по созданию методов и программы сквозного расчета клистронов. Фаза II». Сверху было напечатано: «Конфиденциально. Только для участников проекта». Это было любопытно. Поскольку участник уже не работал в нашем отделе, ему эта папка была ни к чему, я взял её почитать.
То, что я прочёл, заставило меня сильно снизить своё мнение о людях, меня окружавших. Если кратко, там был подробно описан сам проект. В числе участников меня не было, но в той части, которая посвящалась расчётам пушки клистрона, было сказано следующее: «Расчёт пушки осуществляется интегрированием в проект пакетов программ POISSON-2 и МАХWELL-T, разработанных В.Ивановым. Финансирование для оплаты этих работ не требуется, поскольку программы разработаны ранее». Интересная получалась картина. Марк получал зарплату по первой фвзе проекта, но все расчёты для того, чтобы отчитаться по этой фазе, были проделаны единственным человеком – мной. Во второй фазе по бумагам я не участвую, но считать пушку они будут по моим программам, которые не стали публичными и СЛАКу не принадлежат. В своё время я предлагал Квоку совершенно бесплатно сделать общим достоянием мои программы. Для этого нужно было всего лишь зафиксировать моё авторство на них, то есть опубликовать описания программ и инструкции к пользованию ими в препринтах СЛАКа, как это принято обычно делать в научных учреждениях. Квок этим заниматься не стал. Теперь он без зазрения совести распоряжается моими пакетами, как своими, хотя американские законы об авторском праве, родившись в Америке, знать должен назубок. Типичная азиатская хитрость.
Относительно недавно, благодаря разоблачениям Эдварда Сноудена, стало известно, что спецслужбы США подслушивают весь мир, включая президентов дружественных им стран. Делается это, разумеется, для предотвращения угроз терроризма, хотя, чтобы подозревать Ангелу Меркель в терроризме, нужно иметь совершенно особую логику. Нам же, чуть ли не с самого начала работы в Америке было известно, что за нашей перепиской и активностью в сетях следят. В частных компаниях это ещё можно объяснить предосторожностью от утечек коммерческих секретов конкурентам или контролем рабочего времени сотрудников, увдекающихся интернетом. В национальных лабораториях типа ускорительных центров коммерческих секретов практически нет, поскольку там работают сотрудники из десятков стран мира. Контролировать рабочее время также не предполагается, поскольку большинство научных сотрудников либо могут работать дома, либо являются на работу по совершенно свободному расписанию.
Тем не менее, друзья и коллеги предупреждали не пользоваться частной перепиской и не сидеть часами в интернете, поскольку это контролируется. В конце рабочего дня нам рекомендовали удалять из компьютера частную переписку и интернетный контент, причём, не помещая его в «корзину», а удаляя файлы на дисках физически.
В нашем отделе был сотрудник, который отвечал за исправность компьютеров, их безопасность со стороны вирусных атак, менял картриджи на общих принтерах итд. Джим Джонсон был человеком низенького роста, замкнутым, худеньким и незаметным. В рабочее время его было очень непросто найти, когда ломался принтер. Если найдёшь, он никогда не шёл исправлять немедленно, отвечая: «Много работы, потом займусь». Работы у него, повидимому, было, действительно, много, но выполнял он её по вечерам, когда сотрудники расходились, а их компьютеры оставались свободными для исследования. Именно его мы считали тайным агентом спецслужб.