За многими театральными ролями, давно ставшими нарицательными, стоят реальные прототипы. Возможно, многие не знают, что есть такой прототип и у одного из главных романтических героев французского театра и кино — Сирано де Бержерака.
Обычно от героев берут лишь определенные черты, а персонажа называют по-своему. Но Эдмон Ростан мудрить не стал. Он оставил своему герою имя прототипа — поэта и гвардейца Сирано де Бержерака. Вполне нормальное решение, особенно если учесть, что настоящий Сирано свое имя тоже придумал.
Настоящий Сирано де Бержерак (урожденный Савиньен де Сирано) во многом похож на знаменитого гасконца Д'Артаньяна. Примечательно, что Сирано придумал себе именно гасконское происхождение. Он вообще много нафантазировал о себе, добиваясь намеченной цели — стать гвардейцем.
Как минимум, Сирано придумал себе имя — де Бержерак. Происхождение этого имени вызывает споры. Часть историков пишет о том, что у его отца было под Парижем поместье с таким названием. Другие полагают, что речь об имениях, которые купил дед Сирано, поставщик рыбы к королевскому двору. Имения носили имена Мовьер и Суфоре, но прежде принадлежали дворянской семье Бержераков.
Как бы там ни было, своей цели Сирано добился, гвардейцем стал — и едва ли в не первом сражении получил ранение. А через год, при Аррасе, был тяжело ранен в шею (кстати, на том сражении он вполне реально мог встретиться с настоящим Д'Артатьяном). На этом, собственно, служба в армии закончилась, но имя и тяга к приключениям и славе остались. Обладатель скверного характера и острого языка, Сирано писал: стихи, философские трактаты, пьесы, романы и даже фантастику. Он, в каком-то смысле, мог составить конкуренцию Леонардо — так многое он угадал и предвидел. Умер Сирано в 36 лет, как считается, от последствий ранения или от болезни, которую не принято было называть. Но Сирано не был бы Сирано, если бы и смерть его не была окутана легендами. Есть версия, что он был членом тайного общества, за что и поплатился. Впрочем, балка, упавшая ему на голову, действительно была, но не она была прямой причиной смерти.
Спустя столетия воскресить имя Сирано для потомков задумал молодой романтик Теофиль Готье. Готье и Нодье взяли за основу предисловие Лебре (да, у реального Сирано всю жизнь был верный друг с таким именем!) к посмертному изданию работ де Бержерака. Понятно, что оплакивающий друга Лебре добавил в предисловие столько лирики, сколько туда удалось впихнуть. Тем и положил начало романтическим легендам.
Кстати, версия про нос тоже появилась из посмертного описания Сирано, но этот некролог был скорее сатирическим. Там, например, был описан такой живот, который точно не позволил бы Сирано побеждать на дуэлях. Но сам он, вероятно, не просто так писал: «Большой нос — признак учтивости, приветливости, благородства…» (из романа де Бержерака «Другой мир, или Государства и Империи Луны»).
Готье издал книгу «Гротески», состоящую из литературных портретов забытых авторов. Одним из ее героев и стал реальный де Бержерак. Дело было в тридцатые годы XIX века. Именно Готье мы обязаны тем, что про Бержерака вспомнили, и вспомнили именно в романтическом ключе.
Драматург Эдмон Ростан, родившийся на свет через пятьдесят лет после Готье и через двести пятьдесят лет после Сирано, многие годы был увлечен его историей, но не думал о нем как о герое пьесы. По воспоминаниям жены Ростана, Роземонды Жерар, идея написать пьесу возникла у него после того, как он сам, благодаря владению любовным слогом, помог одному приятелю соблазнить юную гордячку. В жизни самого Ростана это была лишь игра — он всю жизнь боготворил свою жену, а для героя его пьесы возможность объясняться таким образом чужими устами с любимой женщиной стала и счастьем, и трагедией. Кстати, родственница, ставшая прототипом Роксаны, у реального Сирано была — звали ее Мадлена, и она была другом де Бержерака. Ее муж Кристоф де Шампань, барон де Невильет, был убит в той самой битве под Аррасом, где Сирано был ранен в шею. Конечно, именно он стал прототипом для Кристиана, но вряд ли реальный Сирано приложил руку к этому браку.
К моменту создания «Сирано де Бержерака» тридцатилетний Ростан был уже известным и успешным автором, но, по воспоминаниям современников, отчаянным ипохондриком. За судьбу «Сирано» он совсем не был спокоен, несмотря на то, что за эту роль взялся один из величайших актеров своего времени — Бенуа-Констан Коклен. Премьера спектакля состоялась не в «Комеди Франсез», а в театре «Порт Сен Мартен», к тому же, 28 декабря, в праздники, когда по театрам не очень и ходили. И тем не менее это был настоящий фурор. Артистов вызывали на поклон десятки раз, пьесу немедленно издали и немедленно же раскупили, Ростан получил орден Почетного легиона, а в предисловии к пьесе написал «Я хотел посвятить эту пьесу памяти Сирано. Но душа его переселилась в вас, Коклен. Поэтому посвящаю мою пьесу вам». Так у Савиньена де Сирано началась вторая жизнь — и бессмертие.
Итак, первым Сирано был Коклен, за два года до этого покинувший «Комеди Франсез» после двадцати пяти лет службы. Коклен был прекрасным мольеровским актером, но Сирано стал его главной ролью, образом, на который так или иначе с тех пор равняются все.
Удивительно, но всего через несколько месяцев спектакль был поставлен в России. Его выбрала для своего бенефиса актриса Лидия Яворская, которая была знакома с Ростаном и дружила с переводчицей Лидией Щепкиной-Куперник. Поразительно, но факт: Щепкина-Куперник перевела эту огромную, и, что гораздо важнее, полную игры слов и игры словами пьесу в стихах всего за десять дней! Иначе как безумием это не назовешь, но сразу хочется снять с переводчика все те обвинения, которые часто «прилетают» русскому переводу «Сирано». Щепкина-Куперник в своих мемуарах подробно рассказывает об этой героической работе. Премьера «Сирано де Бержерака» в России состоялась в 1898 году в Санкт-Петербурге в театре Суворина. Роль Сирано исполнял актер Я.С. Тинский.
Премьера была успешной, «Сирано» в России обосновался и с тех пор — регулярный гость российских сцен.
Практически невозможно выбрать, о каких постановках «Сирано» рассказывать — удачных работ действительно очень много. Поэтому субъективно выберем чем-то интересные нам. Начнем с российских.
В «Современнике» «Сирано де Бержерак» был поставлен в в 1964 году. Это была первая постановка театра по зарубежной классике и первая такая специфически костюмная (черно-белые костюмы к спектаклю делал Борис Мессерер). Дебютный режиссерский спектакль Игоря Кваши не относят к числу удач театра, но вряд ли эта оценка совсем справедлива. Как минимум, это была россыпь прекрасных актерских работ. Сирано играли Михаил Козаков и Игорь Кваша, Роксанами были Лилия Толмачева и Людмила Гурченко. Спектакль сложно выпускался, начал его Кваша, заканчивал, по ряду причин, Ефремов, швы разной режиссуры местами вышли заметны, но история о чести и независимости искусства была очень близка «Современнику» и стала важной вехой в его судьбе.
Самый известный российский Сирано, кажется нам, Георгий Тараторкин. Замечательный, ироничный Сирано, изящный и безудержный, сохранился для нас в телеспектакле 1983 года.
Конечно, не мог пройти мимо этой роли и Константин Райкин. Шесть лет он выходил в образе Сирано на сцене «Сатирикона» и говорит о Сирано как об одной из лучших ролей на свете. «Но, если серьёзно, то никто не равен Сирано. До него надо дотянуться, допрыгнуть. Какой это замечательный материал, чтобы полюбить театр вообще!».
Интересный спектакль совсем недавно был поставлен в театре на Малой Бронной. Там Сирано играет Григорий Антипенко. Его герой — где-то на стыке между комическим и трагическим. Истинное величие и свободу этот Сирано находит, умирая, — на последних репликах Антипенко снимает огромный, нарочито бутафорский нос.
Нельзя не вспомнить и об одном не случившемся Сирано. О фильме Рязанова, в котором он хотел снять Евгения Евтушенко. Наверное, это был бы первый поэт в роли поэта — и эта была бы очень своя история. Но увы. От Евтушенко-Сирано нам осталось лишь стихотворение:
Любовь неразделенная страшна,
но тем, кому весь мир лишь биржа, драка,
любовь неразделенная смешна,
как профиль Сирано де Бержерака.
Кстати, на эту роль пробовался и Владимир Высоцкий, пробовались Сергей Юрский и Олег Ефремов. Жаль, что фильм так и не был снят.
Целый калейдоскоп прекрасных образов был создан и на западных сценах. Про Сирано поставили мюзикл, оперу (среди знаменитых Сирано — Роберто Аланья и Пласидо Доминго) и балет и десятки, если не сотни, действительно хороших драматических спектаклей.
Конечно, спустя совсем немного времени после премьеры появился этот спектакль в репертуаре главного французского театра — «Комеди Франсез». Забавно, что у Сирано могли бы быть с этим театром свои счеты: Мольер стащил у полузабытого автора пару сцен для своих «Проделок Скапена». Как минимум «Кой черт занес вас на эти галеры?», знаменитая фраза из «Скапена», точно принадлежит авторству де Бержерака. В общем, в каком-то смысле справедливость восторжествовала, и Сирано, пусть и в облике литературного персонажа, на эту сцену попал под своим именем.
Интересно, что нынешняя версия «Сирано», в постановке Дени Подалидеса, своим появлением на свет обязана... Петру Фоменко.
В 2003 году Петр Фоменко ставил в «Комеди Франсез» «Лес» по Островскому. Это событие, само по себе важное, стало огромной вехой в карьере замечательного актера Мишеля Вюйермоза, приглашенного в «Комеди Франсез» специально под этот спектакль.
Он играл в «Лесе» роль Несчастливцева, и Фоменко, глядя на Мишеля, не уставал повторять, по свидетельствам очевидцев: почему у вас сейчас не идет «Сирано»? Вот он, готовый, великолепный исполнитель на эту роль. Невозможно не использовать такой шанс!
Как можно было не прислушаться к мнению российского мэтра? Через три года, в 2006 году, Дени Подалидес, который играл в том же спектакле Счастливцева, поставил своего «Сирано», и Мишель получил там главную роль. И уже в 2007 году Вюйермоз стал 515-м Сосьетером театра, а спектакль превратился в хит, не покидающий афишу театра.
Среди западных актеров нельзя не отметить и Кристофера Пламмера, Кевина Кляйна, Энтони Шера. Более того, трудно себе представить, но Сирано играл даже… Дерек Джекоби, сейчас вспоминающий эту роль как одну из самых трудных в своей карьере. Тем не менее, своего «Оливье» актер за эту роль получил.
Конечно, самый знаменитый киноСирано — Жерар Депардье. В копилке темпераментного француза много выдающихся ролей, но Сирано, несомненно, одна из лучших, что называется, сидящих как перчатка.
И в заключение о том Сирано, что сейчас занимает наши умы :)
Есть такие роли, которые прямо написаны на актеров со специфической внешностью, а играют их настоящие красавцы (чур, о вкусах не спорим!). Такова роль Генриха V, который говорит, что не нравится женщинам и традиционно вызывает этим смех в зале, ибо в этой роли отметились все действительно красивые актеры — от Лоуренса Оливье до Джуда Лоу. Примерно такая же история и с Сирано. Роль умницы и храбреца, единственный дефект которого — огромный нос, в разные времена исполняли как актеры, чья внешность тоже далека от совершенства (зато есть бездна обаяния и таланта!), так и те, о ком вы бы никогда не подумали как о Сирано.
Среди плеяды тех, в чье невезение в любви трудно поверить, и Джеймс Макэвой. Тем более, что играет он своего Сирано в новой постановке Джейми Ллойда сейчас, на пике карьеры и популярности, — и без накладного носа.
И кажется, что это самое правильное, что могло произойти с Сирано в наше время — время, когда безмерное количество сил и внимания уделяется человеческим комплексам. Нос — лишь метафора, символ внутреннего зажима, запрета, заставляющего человека думать, возможно ошибочно, о том, что что-то ему не дано и не доступно.
«Макэвой — удивительный; его имя запомнили 15 лет назад, после роли фавна мистера Тумнуса в первой части «Хроник Нарнии», но вряд ли кто-то предполагал, что этот забавный артист сможет стать и героем супербоевиков («Особо опасен»), и героем комикс-блокбастеров («Люди Икс: Первый класс»), и идеальным Сирано. Никакого грима, накладные носы и прочая бутафория — театральная архаика, которой Ллойд тщательно избегает; но достаточно Макэвою раз-другой изобразить пресловутый бержераковский нос концертным микрофоном — и готово, образ создан. Страстная и точная игра Макэвоя — то, что объединяет все чёртовы противоположности; зыбкая, почти невозможная гармония — смысл и сердце «Сирано» XXI века», — написал об этом спектакле критик Вадим Рутковский.
А мы зовем вас посмотреть на этого Сирано в кино.