Бог создал хрупкий женский стан
Звучать немым очарованьем,
И жизнь наполнить содержаньем,
Которого искал Адам.
В ее душе Господь зажег
Волшебной нежности лучину,
Чтоб вдохновлять на жизнь мужчину,
Который был так одинок.
В ней Автор трепетную мысль
Увековечил воплощеньем,
Поскольку только в отношеньях
Жизнь обретает полный смысл.
Н. И. Щеглова
Второй шаг в повествовании о том, как все пришло к тому, что есть сегодня — это рассказ о сотворении женщины. И если предыдущий рассказ, по сути, был посвящен тому, как Бог видит человека, то этот рассказ больше о том, как Он видит отношения.
Рассказ начинается с утверждения: «Не хорошо быть человеку одному». И хотя контекст относит эти слова к семье, они справедливы и для общества. Человек нуждается в человеке. Человек сотворен с потребностью в общении, сочувствии и поддержке. Потребность эта у всех людей разная, у кого больше, у кого меньше. Но есть она у всех — это факт. И это доныне так.
Утверждение сопровождается замыслом: «Сотворим ему помощника, противоположного ему». Именно противоположного. Или, дословно, «как напротив него». По замыслу Творца, женщина — это, во-первых, помощник, не руководитель. А во-вторых, она противоположна мужчине, они разные. Эту парность мы видим во всем творении: день и ночь, небо и море, трава и деревья, две руки, две ноги, два глаза. Они об одном, но они разные. Нужны именно два глаза, чтобы видеть картину объемной. Человек с одним глазом теряет способность оценивать расстояние до предмета. Человек нуждается в помощнике противоположном себе.
А дальше происходит самое интересное. Вместо того, чтобы выполнить свой замысел, Бог творит зверей и птиц и приводит их к человеку, чтобы тот дал им имена. Почему же Бог пошел таким путем? Почему бы сразу не создать женщину? Предыдущий рассказ сообщил нам, что Бог видит человека свободным, Бог ценит свободу человека. Имя в понимании древних являлось выражением сущности, то есть определением. А значит, чтобы дать имена, необходимо было вникнуть в суть того, что человек видел перед собой. Что же он увидел? Два слона, два льва, два медведя, два жирафа — каждый раз по два, и каждый раз он и она. Рассказ об этом занятии человека заканчивается тем, что человек осознает свою непарность, он — один. Бог подводит человека к осознанию его потребности и только после этого создает ему пару. Притча — есть излюбленный способ общения Бога с человеком. В притче достаточно света для тех, кто ищет свет, и достаточно тумана, чтобы его не увидел тот, кто видеть не желает. Разглядывая животных и птиц, человек не только осознал свое одиночество, свою нужду в паре, понял он и кое-что еще о том, как Бог видит его и ее. Видно это и сегодня. Разве только есть те, кто видеть этого не желает...
Примечательно то, что создает Бог женщину уже не из праха земного, а из части самого человека, из того, что ближе всего к его сердцу. Этим как бы подчеркивается более близкое их родство нежели родство человека с землей и животными. Что и признает сам человек, впервые увидев своего помощника.
А заканчивается этот рассказ, как и первый, заповедью. Бог устанавливает закон семейных отношений: «Оставит человек отца и мать и прилепится к жене своей, и будут двое одна плоть». Адам и его жена оставили отца и мать? Нет! Но они станут отцом и матерью. Слова эти в первую очередь обращены именно к родителям и только во вторую — к детям. Бог устанавливает границу в отношениях родителей и их детей. Вступив в брак, они становятся одним целым. 1+1=1! Вот такая вот библейская математика...
«Как в воде лицо - к лицу, так сердце человека - к человеку» (Прит.27:19).
«Все сие Иисус говорил народу притчами, и без притчи не говорил им» (Мф.13:34).
«Господь пройдет, и большой и сильный ветер, раздирающий горы и сокрушающий скалы пред Господом, но не в ветре Господь;
после ветра землетрясение, но не в землетрясении Господь;
после землетрясения огонь, но не в огне Господь;
после огня веяние тихого ветра...» (3Цар.19:11,12).
Придется ль мне до той поры дожить,
Когда без притч смогу я говорить?
Сорву ль непонимания печать,
Чтоб истину открыто возглашать?
Волною моря пена рождена,
И пеной прикрывается волна.
Так истина, как моря глубина,
Под пеной притч порою не видна.
Вот вижу я, что занимает вас
Теперь одно - чем кончится рассказ,
Что вас он привлекает, как детей
Торгаш с лотком орехов и сластей.
Итак, мой друг, продолжим-и добро,
Коль отличишь от скорлупы ядро!
Джалаладдин Руми