Пакистанские суды 80-х годов были коррумпированы и располагались исключительно в городах. Поэтому сельские жители предпочитали решать конфликты через старейшин кланов.
Беназир Бхутто не была старшим членом своего клана, более того, она была женщиной. В патриархальном Пакистане было необычно идти к женщине за советом. Однако, как только Беназир приехала в родовое гнездо, крестьяне потянулись к ней, прося их рассудить.
Дело в том, что она представляла Бхутто, семью, владевшую всей землёй в округе (крестьяне её лишь арендовали). К тому же Беназир завоевала народную любовь за те месяцы, что боролась с преступным режимом генерала Зии уль Хака.
Однако, как оказалось, жизнь на Западе и учёба в престижных вузах не подготовила её к тому, с чем пришлось столкнуться.
В один из дней к Беназир пришёл беззубый старик. Он требовал дочь своего соседа в уплату за преступление 40-летней давности. «40 лет назад судья распорядился, что он отдаст мне первую родившуюся дочь в жены. И она родилась. Вот она. А он не отдает её мне». Старик указал пальцем на испуганную юную девушку..
Отец девушки парировал, что девушка обещана другому. Старик много лет не заявлял на неё прав, и все решили, что он простил преступление за давностью лет.
Беназир с её свободным воспитанием было непросто судить такие процессы. С точки зрения традиций девушку надо было отдать старику. Нельзя было говорить вслух, что подросток — не разменная монета. Крестьяне бы не приняли такое решение, а Беназир потеряла бы весь свой авторитет. К счастью, тогда она нашла лазейку...
«Получишь вместо девочки корову и 20 тысяч рупий, — сказала Беназир старику. — Сам виноват, надо было сразу заявить, прежде чем ее пообещали другому». Она знала, что крестьяне с уважением отнесутся к правам жениха. В отличие от чувств невесты...
«Не в первый раз я столкнулась с конфликтом между племенными традициями и человеческими ценностями равенства и свободы выбора», — пишет Беназир в своей автобиографии.
Но не всегда всё заканчивалось хорошо. Однажды к Беназир обратился мужчина, на вид совершенно отчаявшийся. Мужчина заявил, что его жену похитили. «Небеса пали на головы наши! Жизнь наша пропала! Дети плачут, мамочку зовут», — причитал он.
Госпожа Бхутто испугалась, что женщине может грозить опасность, и немедля отправила людей на её поиски. Абсолютно логичный поступок, если мыслить, как западный человек.
Молодую жену быстро вернули домой, но она не оценила такой заботы. Оказалось, «похищение» было вполне запланированным. Если городские пакистанки могли позволить себе развестись, то у деревенских таких привилегий не было. Побег (замаскированный под похищение) был единственной возможностью выбраться из несчастливого брака.
«Я не хочу жить с моим мужем! Я люблю другого, — сказала похищенная жена Беназир, когда они остались одни. — Третий раз я сбежала, и третий раз меня вернули. Я думала, что вы, как женщина, поймете меня...»
Беназир мучало чувство вины за то, что невольно всё испортила. В третий раз той женщине сбежать не удалось.