В центре Самары (бывш. Куйбышев), вблизи перекрестка улиц Ново – Садовой и Полевой, точнее между параллельными улицами Первомайской и Полевой, возвышается помпезное шестиэтажное здание (проект архитектора Петра Щербачева) еще не так давно называвшееся «Домом сельского хозяйства» - ДСХ.
По состоянию на 1938 год это было крупнейшее здание в городе.
Как писали в одной из ведущих городских газет того времени: «Дом социалистического земледелия – самое большое здание в г. Куйбышеве. На площади в 12 тыс. квадратных метров размещено 68 управлений, трестов, почта и телеграф».
Сегодня, после многолетней грандиозной реконструкции, это здание утратило свое прежнее название, но приобрело столичный лоск, о чем можно судить по тому, что в нем, например, располагается отделение одного из крупнейший банков России и элитная гостиница.
Как водится, первый этаж здания сегодня приютил множество кафе и ресторанов, от самых демократических эконом – класса до элитных.
Но далее речь пойдет о времени, когда до реконструкции было еще много лет.
Давайте для определенности укажу и время, о котором речь – 24 мая 1996 года.
Вы, конечно, можете сомневаться в том, что я правильно указал дату.
Немудрено, ведь прошло 24 года с того дня. Да и всегда, во всех мемуарах, написанных в преклонном возрасте, возникают сомнения в сохранности памяти автора.
Но замечу, что я, несмотря на свой возраст, не считаю его преклонным.
Еще и потому, что один мой приятель, считающий себя экстрасенсом, напророчил мне жизнь до 96 лет. Посмотрим.
Разумеется, для точного воспроизведения забытой даты, я воспользовался интернет – поисковиком, используя очевидные для меня ключевые слова «Горбачев, посещение Самары, 1996 год».
Мне представляется, что это здание является одним из участников описываемого ниже сюжета, поскольку он, сюжет, тесно связан с внутренним устройством здания.
Но даже не все здание, а его небольшая территория на 4-м этаже.
Попытаюсь эту территорию описать и объяснить, почему я там оказался.
Учитывая год постройки этого помпезного сооружения, ясно, что это здание относится к так называемому сталинскому стилю строительства. Стилю, призванному показать населению грандиозность экономики страны и заботу власти о населении.
Даже не обо всем населении, а лишь той его части, которую всегда определяли как элиту.
Мы же знаем, что условия существования этой элиты во все времена Российской империи, а потом и СССР, и, надо признать и сегодня, отличались и отличаются от жизни т.н. «простого народа».
И строительством подобных конторских зданий и жилых домов (читайте об этом в произведении А.И.Солженицына «Один день Ивана Денисовича»), примером которых могут служить здания, построенные скажем на площади Гагарина в Москве, у станции метро «Ленинский проспект», в высотках в разных частях Москвы, показать заботу об этой элите, поселяя в элитные жилищные условия и создавая элитные условия работы на благо остальной, неэлитной части населения.
Внутреннее устройство ДСХ отличалось, как мы говорим сегодня, от иных офисных зданий широкими коридорами, в которых вполне можно было бы установить стол для настольного тенниса, и еще оставалось бы пространство для передвижения игроков.
По обе стороны коридоров располагались огромные офисные помещения, в которых могли разместиться со своими письменными столами до пары – тройки десятков сотрудников.
Отдельные слова надо сказать про лифты в подобных помпезных зданиях.
Возможно, многие помнят эти лифты прежних лет.
Это были больших размеров отделанные деревом кабины, передвигавшиеся в вертикальной шахте, представлявшей собой сварную металлоконструкцию.
В такую кабину могла, по-моему мнению, свободно уместиться пара десятков человек.
Для того, чтобы зайти в лифт или выйти из лифта, необходимо было вручную открыть и, соответственно, закрыть тяжелую большого размера металлическую дверь.
Внутренняя дверь кабины состояла из двух деревянных половинок, которые следовало вручную закрыть, чтобы лифт начал движение.
Живущие в Москве, в старых, замечу элитных сталинских домах, наверняка видели и помнят таковые конструкции.
Столь подробное описание лифта в ДСХ нужно мне, поскольку, он, несомненно, является участником описываемого события.
Предлифтовая площадка, которую можно назвать и межэтажной площадкой, на 4 этаже примыкала к торцу коридора, на который на расстоянии 10 -12 метров выходили двери двух замечательных офисов.
Ближайшим офисом было студийное помещение самой известной в ту пору радиостанции «Самара – Максимум», а следующим офисом было помещение рекламной фирмы, с которой мне тогда пришлось сотрудничать.
Туда я и явился 24 мая 1996 года.
Для чего? Сейчас поясню.
Дело в том, что в порядке личной коммерческой деятельности, занимаясь в то время поставкой сырья из Тюменской области на бумажные комбинаты для производства газетной бумаги, вследствие оплаты моих коммерческих усилий не только деньгами, но и бартером этой бумагой, мне пришлось не только заниматься сбытом бумаги, но и поучаствовать в издательской деятельности газет, а потом и брошюр на своей газетной бумаге, опять же занимаясь сбытом этой продукции.
Не поверите, но у себя в гараже, а он длиной 12 метров, к тому же двухэтажный, недавно наводя порядок, раньше как – то руки не доходили, обнаружил два десятка нераспечатанных газетных пачек.
Каждая пачка – 200 экземпляров газеты, 15 кг веса.
Страшно сказать, какие деньги я потерял из-за своей невнимательности!
По моим подсчетам эта макулатура, а макулатура ли, может правильнее – литературная реликвия, составляет около 300 кг.
Как говаривал незабвенный Леня Голубков: «Хорошая прибавка к пенсии!»
Простите, отвлекся. Нет, не отвлекся, каждое лыко в строку!
Успешный бизнес по налаживанию сбыта и большие по тем временам деньги, которые нуждались в применении, потребовали расширения бизнес – интересов.
Одним из задуманных бизнес проектов стало издание литературно – рекламно - публицистического СМИ, многополосного издания по типу привезенных мною из Израиля русскоязычных журналоподобных многополосных газет типа «Вести» и «Окна».
Именно это объясняет, как я оказался в рекламной фирме в ДСХ – мы обсуждали макет предполагаемого издания.
Мы уже закончили обсуждение, как вдруг в пространстве прошелестело слово «приехали» и все бросились к окнам.
Мне – то что?
Собрал свои бумаги, перекинулся парой слов с хозяином фирмы и вышел к лифту.
Кнопка вызова лифта не работает, значит, кто – то едет в нем.
Стою, жду.
И вдруг, открывается металлическая дверь лифта, и я оказываюсь нос к носу с Михаилом Сергеевичем Горбачевым, тет а тет!
А вокруг никого. Так мы и стояли, онемев, друг напротив друга несколько секунд.
Хотя зря я его в этом обвиняю. Я ведь моложе, а мне известно, что по этикету первым должен здороваться младший по возрасту, т.е. я!
Но думаю, простительно - я онемел от неожиданности.
А ведь вполне мог написать, что мы пожали друг другу руки, обнялись, перекинулись словами.
Но я считаю себя честным человеком, поэтому заявляю, что ничего подобного не случилось.
А я стоял напротив и думал, какой у него красивый коричневый костюм.
А в памяти непроизвольно всплыли слова из известной песни В.Высоцкого:
«Тут я понял – это джин.
Он ведь может многое.
Он же может мне сказать – враз озолочу!»
Но и Горбачев был ошарашен, приняв меня поначалу за представителя встречающей стороны!
Он не ожидал встречи со мной, она явно не была запланирована.
Стало быть, нашу встречу можно классифицировать, как встречу на полях саммита!
Так нам и не удалось побеседовать о проблемах, которые волнуют человечество.
Нет, он вполне мог ожидать, что мы с ним повстречаемся, но чтобы здесь!
Не имеет смысла напоминать, что все встречи подобных персон тщательно планируются – где, когда и с кем.
А тут…
Это потом из лифта посыпался шлейф сопровождающих – охрана, журналисты, а сзади на меня навалились радиожурналисты, выскочившие из радиостудии, и увели Михаила Сергеевича.
Да и для меня встреча была неожиданной, т.к. я предпочитаю избегать встреч с президентами, кандидатами в президенты и с прочими премьер – министрами. И когда пришел в себя, его уже передо мной не было.
Предлифтовая площадка опустела! Вокруг никого.
Так что я входил в лифт в одиночестве.
Удивительно, не правда ли, в официальных биографиях таких публичных персон, к коим, несомненно, следует отнести Горбачева, дотошные журналисты рассматривают жизнь персоны через увеличительное стекло, описывая жизнь этих персон посекундно.
А о нашей с ним встрече – молчок.
Я перегуглил весь Интернет, но ни одного упоминания о нашей «теплой» встрече!
Беда!
Настоящая публикация призвана восполнить этот серьезный вопиющий недостаток!
Это следует признать непреднамеренным, впрочем, вполне извинительным, упущением биографов!
Не ошибается тот, кто ничего не делает!
Это намек моим будущим биографам, если таковые найдутся, в чем я лично почему – то очень сомневаюсь.
Поверьте, мне это совсем не нужно!
Пройдет много лет и я, сидя у камина, пардон, никакого камина у меня нет, стало быть, прислонившись спиной к чему – нибудь теплому, да к той же грелке с электроподогревом, буду рассказывать правнукам, о своих встречах с замечательными людьми.
Почему не внукам.
Во – первых, старшенький уже слишком взрослый и образованный, столичная штучка, и скорее мне уже пора прислушиваться к его словам, словам популярного журналиста, а младшие, увы, живут в смартфонах и айпадах, тоже не до меня и моих россказней!
И необходимое пояснение, почему М.С. Горбачев оказался в Самаре, иначе меня можно обвинить в том, что я все выдумал!
23 мая 1996 года Михаил Горбачев, как кандидат в Президенты России, отправился в предвыборную поездку в Самару, завершившуюся 24 мая.
И не забыть бы, когда я вышел из ДСХ, сел в машину и включил любимый канал «Радио – Самара - Максимум», то прослушал выступление Михаила Сергеевича.
Но посыпаю голову пеплом, абсолютно ничего из его слов не помню, не отложилось! Хотя вполне могу догадаться!