В маленькой квартире спального района, находившегося на окраине города, раздался звук открывающейся двери. Макар повернул ключ в замочной скважине и вошел в дом.
– Милая, я дома!
Вместо ответного приветствия молодой человек услышал всхлипывания. Закрыв дверь, он поспешно разулся и прошел в спальню в надежде увидеть там свою возлюбленную, которой там не оказалось.
– Ада? Ада, ты где? – Макар был встревожен, девушка не откликалась.
Парень прошел в зал. Оглянув комнату, он заметил, что дверь на балкон была открыта. Войдя туда, Макар увидел сидевшую на полу девушку. Обнимая закрытый ноутбук, она плакала. Юноша сел рядом и приобнял ее.
– Ада, что стряслось? Почему моя девочка плачет? – он поцеловал ее в лоб. – Ты снова читала новости?
Девушка подняла на него глаза. Не переставая плакать, дрожащим голосом Ада произнесла:
– Я больше так не могу, Макар. Я не могу больше так жить. Этот мир буквально разрушен. Я не могу все это терпеть, я не могу все это читать, но я не могу… Понимаешь, я не могу закрывать глаза на все это! – она повысила голос. – Я не могу не знать обо всем этом. Меня не может это не волновать, ведь это все касается и меня. Ведь я живу в этом чертовом мире. Да. Все это где-то далеко… Кажется! Только кажется, что все далеко. Но это же не так. Весь этот вирус. Вынужденные митинги. Пожары и разгорающиеся одна за другой войны. Все это далеко?.. Сегодня это в тысячах километрах от нас, в другой стране, на другом континенте. А завтра это в нашей столице. А завтра это на главной площади в нашем Богом забытом городе!
– Ада, такова жизнь сейчас, нужно это принять…
– Ну а я не могу!.. – девушка перебила его, утирая слезы. – Я не могу, Макар! Меня так сильно все это тревожит. Я не могу спать спокойно, зная, что люди вокруг страдают. Я не могу радоваться чему-то и наслаждаться жизнью, зная, что все вокруг вот-вот падет крахом, ведь все и так держится на волоске. И, знаешь, а ты, черт возьми, знаешь, что эта пандемия только доказала, что все до невозможности плохо. Все расклеилось еще сильнее, без того держась на соплях, – Ада, немного успокоившись в объятьях любимого, перестала плакать, но, не выдерживая груза печальных новостей, по-прежнему была напряжена. Об этом говорили дрожь в ее теле и ноты истерики в голосе. Она отложила ноутбук на стоявший рядом столик и развернулась к Макару. – Люди должны были сплотиться, помогать друг другу, отложить все распри в сторону и обратить, блин, внимание на куда более важные вещи – друг на друга. Все свои силы положить на то, чтобы спасти своих близких, своих друзей, соседей, на свой чертов народ! А что вместо этого? А? Чем они руководствуются? Сгорел сарай, гори и хата? Интересно.
– Ада, но ты же должна понимать, что в этой жизни все не так устроено. А… мягко говоря, несколько иначе. Да, конечно, все понимают, что пандемия, уносящие десятки тысяч жизней это ужасно и с ней нужно бороться… Хотя… возможно, наверное, не все… – Макар усомнился в собственных словах, понимая, что его слова звучат настолько неправдоподобно, насколько это возможно, и замолчал. После небольшой паузы он продолжил: – Разумеется, сейчас, во всяком случае, значительную часть людей волнует вспышка вируса и ее последствия, но, как бы это не звучало грубо и негуманно, жизнь не стоит на месте, все проблемы, что были до наступления этого года, никуда не делись. И их тоже нужно решать. И потом… Ты тоже сама прекрасно понимаешь, что люди – эгоисты, они все равно озабочены только тем, что касается исключительно их самих. Да, конечно, не все таковы: ты, например. Но и далеко не всех как тебя волнует каждое событие во всем мире. И к тому же не все, что происходит сейчас в каких-то странах можно свести на нет. Просто потому, что это не менее важно. И не все из этого можно разрешить мирным путем, к большому сожалению.
– Почему люди такие идиоты? – огорченно, но уже спокойно спросила Ада.
– Не знаю, солнце. Не всем же быть такими пандочками, – сказал Макар, улыбнувшись.
Так ласково Аду называл любимый. Девушку это порадовало, и, улыбнувшись, она крепко обняла его. Они поцеловались.
– Что бы тебя сейчас порадовало? – спросил Аду юноша.
– Оказаться в Украине. Снова застать эти ночи. Было так спокойно, так умиротворенно. Так хорошо… – ее глаза снова заслезились. – Я, когда была маленькая, часто выходила ночью с бабушкой в поле, которое было не слишком далеко от нашего дома. Небо буквально горело – так много на нем было звезд. Золотая луна… Бабуся рассказывала мне сказки, иногда страшилки. Ну, знаешь, про всяких там чертиков, домовых. Иногда рассказывала про магию… Про всяких ворожей, что жили по соседству. И это все было так интересно! Мы как будто бы сами оказывались в какой-то сказке. Бывало мы брали с собой чай в термосе и какие-нибудь булочки, что пекли днем. Одеялко. Сидели на нем. Пили чай. Моментами с нами еще ходил дедушка, он был не любитель прогуляться перед сном, но, когда я сильно упрашивала, мы шли втроем. И тогда они с бабушкой рассказывали мне всякие истории из жизни, как все было раньше. А еще иногда я засыпала под их рассказы, и дедушка на руках нес меня домой. Они укладывали меня в постельку, я на минутку просыпалась – они целовали меня в лоб – и засыпала обратно. Самым крепким сном, – Ада улыбалась сквозь слезы. – А сейчас все совсем не то. Бабушки с дедушкой давно нет, а вместо красивого поля сейчас лишь непроходимая дорога. В последний раз мы едва смогли там проехать. А теперь я не знаю, попаду ли туда когда-то вообще. Границы закрыты. Кто знает, сколько еще это будет продолжаться… – Ада с грустью посмотрела на Макара.
Он взял девушку за руку.
– Ада, ты веришь в чудеса?
– Сомневаюсь, что я теперь вообще во что-либо верю, – она покачала головой и шмыгнула носом, утирая слезы.
– А в науку? – не сдавался Макар.
– Возможно. Если в ней сейчас еще есть какой-то толк.
– Ну тогда, Аделаида Алексеевна, вам стоит во все это поверить! – радостно воскликнул парень.
– Да с чего хоть? – рассмеявшись, сказала Ада.
– Хотя бы вот с этого.
Из своего рюкзака, лежавшего рядом, Макар достал небольшой прибор, напоминавший нечто между пультом и компьютерной мышью.
– О, Господи, что это? – с удивлением и интересом спросила Ада.
– Считай, это бюджетная версия машины времени, которую все так жаждут заполучить, – заинтриговавши девушку, ответил Макар. – Я трудился над этим последний год, и вот наконец я закончил. Эта вещь способна считывать моменты из твоей памяти и проецировать их вне зависимости от поверхности, на которую я направлю устройство. Иначе говоря – картинка, которую ты хочешь увидеть, появится везде вокруг, и создастся иллюзия, что мы находимся в этом месте. Но-о-о… Это еще не все! – Макар широко улыбнулся. – Если я нажму вот на эту кнопочку, то мы окажемся там по-настоящему. Можешь себе это представить? Мы можем оказаться в том поле.
– Черт возьми, ты шутишь?! – девушка не могла поверить своим ушам. – Мы серьезно сможем так оказаться?!
– Поверь! Я корпел над этой штукой день и ночь, поэтому я часто засиживался на работе допоздна. Тут, конечно, есть множество недочетов и… – девушка кинулась на него с объятьями. Из ее глаз снова текли слезы, но уже от счастья. Макар с любовью обнял девушку: – Я сделал это для тебя.
– Правда? – всхлипывая, произнесла Ада.
– Честно говоря, по началу я просто начал работать над этим, думал вдруг выйдет что-то путное, но потом ты все чаще стала тосковать и скучать за родными местами, а потом еще и эта пандемия… И я решил, что сделаю это для тебя. Ради тебя. Стал вкладываться в это дело со всеми своими знаниями и незнаниями, со всей душой. Я хотел подарить это на твой день рождения, но понимаю, что сейчас эта штука тебе гораздо нужней и, наверное, сейчас получить ее тебе будет гораздо приятней.
– Тогда… Давай попробуем?
– Да, конечно! Тебе нужно максимально точно представить то место и то время, чтобы прибор считал все это и смог показать нам здесь.
Немного отодвинувшись от Макара, девушка, зажмурившись, стала вспоминать то самое поле, о котором так сильно мечтала в последние дни. Она старалась представить его в самых мельчайших деталях. Старалась испытать те эмоции, что и раньше, от одной только мысли об этом месте.
Макар в свою очередь направил на Аду прибор. На ее лбу показалась красная точка: луч из устройства, на панели которого показались стремительно возрастающие проценты. Это был фиксатор считывания воспоминаний. Как только число достигло сотни, прибор издал звук, сообщающий об окончании процесса. Довольно внезапно пара оказалась на природе. Макар был вне себя от счастья – у него в самом деле получилось. Дело оставалось за малыми: необходимо было перенестись в место, которое пока что лишь казалось настоящим.
– Пока что держи глаза закрытыми, я скажу тебе, когда все, – попросил девушку Макар. Она взял ее за руку и, сам закрыв глаза, не без волнения нажал на большую кнопку.
Запахло лесом и недавно прошедшим дождем. Послышался стрекот сверчков, в воздухе веяло прохладой. Макар открыл глаза и попросил Аду сделать то же самое.
Увидев знакомое место, она вскрикнула от счастья. Крепко обняв любимого, она вновь прослезилась – эмоции переполняли ее:
– О, Господи, Макар! У тебя получилось! Получилось!
На небе сияли звезды. Оно было усыпано ими так же, как лицо девушки яркими веснушками. Небо и в правду горело. Ада смотрела на парад ночных светил и плакала: не то от счастья, не то от восхищения. Ребята сидели на мокрой траве.
– В самом деле – чудеса! – воскликнула Ада.
– В самом деле, – повторил Макар. – Кажется, здесь прошел дождь, и что удивительно – на небе ни тучки. И так видно звезды… – увиденная красота настолько поразила его, что, сам того не замечая, он прослезился. – Родных, к сожалению, вернуть я тебе не смогу, но, надеюсь, что здесь ты чувствуешь себя намного лучше.
– Я так счастлива!.. Спасибо тебе…
Юноша поцеловал девушку в затылок и спустя время произнес:
– Знаешь, мне кажется, каждая эта звезда говорит: «Все наладится!» Я в это верю. И ты – верь.
– Пусть каждому звезды скажут: «Держись!»
Макар крепко обнял Аду. Они беззаботно смотрели на небо, не думая ни о чем другом.