Отрывок из повести "Каприз балерины"
Когда женщина подбирала собаку под цвет своей шубки, она и подумать не могла, к каким последствиям приведёт это легкомысленное решение. Какую цену заплатит она и её близкие люди за этот необдуманный шаг. А, главное, что будет с собакой?
Когда за ней закрылась дверь, Марк, позвонив заводчице щенка и записав всю необходимую информацию, отправился в магазин. Щенок остался дома один.
Марк зашёл в продуктовый магазин, купил первоклассной говядины и творога. Зайдя в зоомагазин, прибрёл всё необходимое: коврик, игрушки, миски, ошейник, поводок и корм для щенков.
Нигде не задерживаясь, он поспешил домой.
Открыв дверь, Марк устремился на кухню и, порезав щенку мясо, позвал его:
— Эй, малыш, ты где? Иди ко мне.
В квартире царила полная тишина.
— Малыш! — Марк позвал громче, но на его зов никто не пришёл.
Марк отправился на поиски.
Зайдя в гостиную, он обнаружил несколько лужиц, и их цвет и запах ясно давал понять, что молоко из холодильника — это не совсем та еда, которая подходит месячному щенку. Распахнув окно, Марк стал методически обследовать комнату. Заглянув во все закоулки и, не обнаружив пропажу, он направился в спальню, дверь в которую была полуоткрыта. Зайдя туда, он обомлел.
На их огромной дубовой кровати, покрытой тончайшим валансьенским кружевом, на подушке, обняв лапами искусанный сапог Анны из мягчайшей кожи, сладко спал маленький, довольный негодник.
Кружевное покрывало было измято и покрыто подозрительными пятнами, на полу валялся разорванный, розовый тапочек. Обмусоленный меховой помпончик, который когда-то венчал это велюровое чудо, был оторван и валялся посреди спальни. Усталый, наигравшийся вволю щенок крепко спал, и, казалось, улыбался во сне. Иногда он перебирал лапами, как будто бежал и тихо поскуливал.
— Так, — Марк не смог сдержать улыбки, видя его довольную рожицу, — ну и попадёт нам от твоей хозяйки! Давай-ка вставай, хулиган.
Щенок открыл глаза и, увидев Марка, завилял радостно хвостиком. Бросив растерзанный сапог, он кинулся навстречу. Его глазёнки блестели, он был так рад!
— Что же ты натворил? Ты время зря не терял! Пойдём, я тебя покормлю, потом будем убираться!
Дав щенку нарезанную говядину, Марк взялся за половую тряпку.
Когда порядок был более или менее восстановлен, сапог и тапочек отправлены в мусоропровод, а испачканное покрывало и постельное бельё засунуто в стиральную машину, Марк сел за стол и включил ноутбук.
— Приятель, мне нужно поработать, ты, пожалуйста, не шуми, веди себя хорошо.
Марк выдал щенку резиновую свинку, купленную в зоомагазине, и попытался сосредоточиться на четвёртой главе своего нового романа.
Щенок занялся игрушкой, а потом, утомившись, заснул.
Марк время от времени отрывал взгляд от экрана и с улыбкой поглядывал на него.
«Вот уж Терзай-Растерзай». Было, похоже, что у щенка появилось имя.
Вечером вернулась из театра Анна.
— Ах, дорогой, как я устала! — были её первые слова, после того как Марк помог снять пальто и подал сиреневые тапочки.
— А где мои розовые? — скривившись, спросила Анна.
Возвращаясь домой после изнурительной репетиции, она частенько была не в духе.
— Розовые? — смутившись, переспросил Марк.
— Да, розовые. Эти жёсткие, я их не люблю, ты же знаешь.
— М-м-м, розовых тапочек у тебя больше нет, к сожалению, — с улыбкой ответил Марк.
— Как это нет? А куда же они делись, вчера ещё я в них ходила?
Анна капризно надула верхнюю губу.
В прихожую, скользя лапами по скользкому паркету, вбежал щенок и радостно запрыгал возле Анны.
— Привет, малыш. — устало улыбнулась она и, наклонившись, взяла его на руки и прижала к лицу.
— Спроси у него. — с улыбкой сказал Марк.
— Что значит: спроси у него? — не поняла Анна.
— Он растерзал твои розовые тапочки, — Марк снова улыбнулся, — вот что от них осталось.
И он вытащил из кармана обмусоленный меховой помпончик.
— О боже!
Анна явно не разделяла спокойствия Марка.
Рассерженно сунув Марку в руки щенка, она быстро прошла в гостиную и с размаху села в кресло. Закрыв лицо рукой, она являла собой картину всеобщей мировой скорби.
Опустив щенка на пол, Марк подошёл и, присев на подлокотник, обнял за плечи.
— Анна, ну нельзя же так расстраиваться. это же просто тапочки, купим другие.
— Это были мои любимые тапочки! Ты не понимаешь!
Она развернулась к нему, её глаза были полны злых слёз.
— У меня так устают ноги, а в этих тапочках я себя так хорошо чувствовала. И потом, таких тапочек ты здесь не найдёшь, я их в Париже купила!
Она скинула руку Марка, лежащую на её плече.
К ним подбежал щенок и, виляя хвостиком, провёл маленькой когтистой лапкой по ноге Анны. Он был настроен поиграть, и приглашал её к нему присоединиться. По ноге, обтянутой дорогими колготками, тут же расползлась широкая стрелка.
Анна, охнув, оттолкнула ногой щенка так, что он отлетел метра на два.
— Он порвал новые колготки! — возмущённо вскрикнула она и, вскочив с кресла, бросилась в спальню, захлопнув за собой дверь.
Марк, взяв на руки ошеломлённого щенка, погладил его по голове:
— Видишь, Терзай-Растерзай, что ты наделал!
Притихший щенок, дрожа, прижался головой к его плечу и, казалось, ждал, что Марк ещё скажет.
С грохотом распахнулась дверь спальни, и оттуда послышался возмущённый голос Анны:
— А что он сделал с покрывалом из валансьенского кружева?
Щенок, вздрогнув, испуганно посмотрел в глаза Марку.
— Да, приятель, держись! Я тебя прикрою. — прошептал ему на ухо Марк.
— Ничего не сделал, я просто решил его постирать. — нарочито беззаботно ответил Марк и подмигнул щенку.
— Ты? Постирать? Покрывало из валансьенского кружева в стиральную машину! Да ты с ума сошёл! — голос Анны срывался на визг.
— И что? Мне показалось, оно стало серым и я решил его постирать, что здесь такого?
— Где оно?
Анна выскочила из спальни и, уперев руки в бока и сощурив свои прекрасные глаза, зло смотрела на Марка.
— Где? В машине ещё.
Марк явно был растерян, за три года совместной жизни он ещё ни разу не видел, чтобы Анна вела себя так.
Анна кинулась к стиральной машине. Марк, опустив щенка на пол, подошёл к ней.
Открыв крышку стиральной машины, Анна достала оттуда красно-розовый мокрый ком.
— Что это! О боже! Ты его испортил! — она чуть не плакала. — Моё валансьенское кружево!
Марк озадаченно смотрел на красно-розовую безобразную тряпку, которая когда-то была великолепным, белоснежным покрывалом.
— Дорогая, я не понимаю, как так получилось... — он не знал, как её утешить.
— Ты, идиот! Разве можно класть в машину красное хлопковое бельё и белое кружево!
Анна, окончательно потеряв над собой контроль, бросила ему в лицо мокрый ком и, оттолкнув в сторону, пролетела мимо него как фурия и опять закрылась в спальне.
— Да, Терзай-Растерзай! Первый день в новом доме ты провёл плодотворно. Вероятно, сегодня будем ночевать с тобой в гостиной. А ведь она ещё не знает про сапоги.
Марк горько усмехнулся и сложил испорченное покрывало в пакет, чтобы завтра отнести его на помойку.
Продолжение следует