Март выдался слякотным, стылым и в меру противным. На улицу я выбираться уже не рисковала, ограничившись короткими посиделками в лоджии в компании верной Златы. Она, кстати, превратилась за это время в роскошную взрослую собаку. Ну, почти взрослую, о’кей. Но ветеринарша не обманула: наша девочка вымахала в солидную такую защитницу, и пока мы ещё гуляли в парке, мало кто рисковал подходить к нам слишком близко. Впрочем, что-то мне подсказывает, к Злате в компании Никиты ещё меньше желающих докапываться.
Безумно болела спина, дети то ли дрались между собой, то ли решили отработать на мне футбольные приемы, и даже ночью не всегда удавалось сомкнуть глаза. Очертаниями чем дальше, тем больше я напоминала себе дирижабль. Из-за живота мне не было видно, что творится внизу, поэтому я не могла даже зашнуровать себе ботинки. Да и в тапочки влезала по большей части наощупь. Мыться мне помогал Никита, и эта бытовая беспомощность ужасно действовала на нервы. Сдается мне, характер у меня тоже жутко испортился, и только терпение и выдержка мужа не позволяли нам разругаться на ровном месте в пух и прах. Я то ныла, то вредничала, и никак не могла найти себе места.
Немного спасала работа. Да благослови бог Бориса Моисеевича за его предусмотрительность и перевод меня на удаленный офис! Пока я общалась с контрагентами и стажеркой Настей, уже выросшей из должности младшего специалиста просто в специалиста, никакие левые мысли не лезли в голову. Но стоило только отвлечься, и ох… Меня просто начинало трясти! И хотя Гертруда Карловна пока не видела повода для беспокойства, но я боялась того, через что мне в самом ближайшем времени предстоит пройти. И никакие доводы разума тут не действовали. Паника-паника, одним словом.
Так что неудивительно, что я-таки накаркала себе проблемы. В последний визит к Гертруде она, покачав головой, сообщила, что у меня, похоже, переношенная беременность, и порекомендовала на всякий случай лечь в клинику. Мы с Никитой подхватили давно собранную на такой случай сумку и отправились, куда было велено, благо что давно оплатили мне и отдельную палату, и всё остальное по кругу. Оказаться в одном помещении еще с восьмью соседками на сносях, как когда-то моей матушке, мне точно не грозило. А то один этот факт произвел на неё столь незабываемое впечатление, что она до сих пор в ужасе он нем вспоминала. Дескать, кто-то кричит, кто-то ругается, медперсонал носится туда-сюда, шум-бедлам и никакого покоя ни днем, ни ночью!
Больше всего, наверное, меня волновало, не будут ли мне стимулировать роды. Ведь если детки захотели еще немного побыть вместе с мамой, что тут такого? Ведь наверняка совсем скоро настанет и их срок! А ещё очень переживала за то, смогу ли я родить сама. Хотя Гертруда и уверяла, что даже если и нет, то кесарево сечение в современных условиях проводится в крайне щадящем режиме и бояться тут нечего, но режим паники только и ждал повода, чтобы включиться, и я ценой огромных усилий гнала от себя плохие мысли.
Поскольку ничего угрожающего ни жизни младенцев, ни моей собственной, врач в клинике не обнаружил, то мне было позволено просто лежать и ждать своего часа. Первый день, второй… А на третий я поняла: вот оно, началось! Я ходила, сидела, лежала на большом мяче, дышала в схватках по команде медсестры, а дети всё не торопились на свет. И вот когда я ощутила, что ещё немного, я начну орать в голос, и наплевать, что обо мне подумают, всё и случилось. Первой на свет появилась доченька, затем через три минуты сын. Младенцев куда-то унесли, меня привели в порядок, после чего вручили уже запеленутых крох и перевезли обратно в мою палату. Доброжелательная медсестра сообщила, что с малышами полный порядок, чуть-чуть переношенные, восемь и семь баллов по шкале Апгар, вес 2630 и 2550. Я приложила их к груди, куда они потыкались, как слепые кутята, и ребятки приступили к своей первой в жизни трапезе.
Кое-как дотянувшись до телефона, я набрала Никиту.
- Поздравляю, папаша! Ты только что стал отцом! Мне трудно писать, поэтому запоминай так, - и я продиктовала ему рост и вес наших деток. – Чувствую себя будто две смены подряд уголь в шахте грузила.
- Надеюсь, ты там лежишь сейчас? – вдруг невпопад спросил меня любимый.
- Лежу, разумеется. На танцы точно не собираюсь. А что такое?
- Сегодня утром Белка родила. Дочка, вес два восемьсот с чем-то. Мне только что Андрей отзвонился. Он в полном шоке, говорит, даже не с первого раза по нужным клавишам попал, руки ходуном ходят.
- Подожди, как родила?! Ей же рано! Ещё почти два месяца до срока ходить было!
- Ну да, девочка семимесячная. Андрей говорит, Белка захотела мороженого, а в итоге скорая и здравствуйте. Хорошо хоть довезти успели, не в дороге родила, а как положено. Нет, ты представляешь себе это! Мало того, что родила в один день с нами, так ещё и младенец толще наших получился! Тут захочешь – не подгадаешь такое совпадение. Ох, чую, наквасимся мы сегодня с Андреем в вашу честь, мамочки! Он-то ещё не в курсе, что мы тоже родителями стали! Сейчас порадую человека…
Если я не улыбаюсь. Часть 130