В интервью газете Postimees премьер-министр Эстонии Юри Ратас признал наличие дискриминации русскоязычного населения в этой прибалтийской стране (информацию опубликовали агентство ИА "Красная весна", КП-Северная Европа, Piter.tv и другие). Откуда вдруг взялось такое невероятное прозрение? Откуда эта откровенность? Давайте-ка, разберемся.
Относительно недавно оппозиционные деятели в Эстонии заговорили о необходимости наладить отношения с Россией, насколько это возможно. Президент Кирсти Кальюлайд так же, помнится, заявляла о том, что недурно бы как-то налаживать диалог с официальной Москвой, не сходя с принципиальных позиций (читай, не отступая от «европейских ценностей», от позиции по Крыму и Донбассу и прочее).
Так вот, Ратас полагает, что постановка темы о неравноправии коренных и некоренных жителей Эстонии очень правильная. Что, сказал он, «мы не всегда хотели слушать» о том, что эстонцы и русские «должны действовать как равные». Что «нет разницы, какой у гражданина Эстонии родной язык, откуда он и мужчина он или женщина».
Если судить о политике эстонских властей, после того как республика получила независимость, должно было произойти нечто, чтобы глава правительства, поощряющего неонацистов, регулярно делающего русофобские заявления, нагнетающего в обществе антироссийскую истерию, гнобящего русский язык везде, куда только можно дотянуться, вдруг признается в апартеиде (здесь – в разделении населения страны по национальному и языковому признакам).
Для справки. По состоянию на 1 января 2020 года, население Эстонии составляет 1 328 976 человек. Эстонцев – 909 552 человека, неэстонцев 419 424 из них русских 327 802 человека, более 34 000 украинцы и белорусы, остальные – латыши, евреи, финны, немцы и т. д. Естественный прирост населения уже который год отрицательный. Есть отток населения - из страны уезжает людей больше, чем приезжает.
Рискну предположить, что дело тут в аховом экономическом положении. Доноры отказались дотировать эстонскую экономику в прежних объемах. Сколько-нибудь значительной своей промышленности и сельского хозяйства, "спасибо" политике Евросоюза, у Эстонии не осталось, пандемия коронавируса подкосила туризм, политика правых правительств угробила российский транзит. Надо на что-то жить, а жить не на что.
А тут еще и политическая нестабильность, которую ЕС, и прежде всего США раздувают у границ России. И надо вспомнить, что хотя граждан России в Эстонии немногим более 80 000, большая часть русскоязычных, многие из которых остаются в статусе лиц без гражданства, да и русские – граждане Эстонии, посматривают на титульную нацию отнюдь не с любовью. Кстати, именно они в большинстве своем попали под удар интеграции эстонской экономики в ЕС и политики апартеида, потеряв работу на предприятиях и в госучреждениях.
Юри Ратас сделал свое заявление эстонской газете не от чистого сердца или вдруг охватившего его пароксизма справедливости. Сдается, что это довольно неуклюжая попытка эстонского премьера сделать косметический ремонт в отношениях со своим нетитульным населением, а через него и с Россией. Представляя себе отношение эстонской элиты к России и русским, ничего другого просто не может прийти в голову.
И последнее. Еще раз повторю: по сути, Юри Ратас признал, что в Эстонии существует режим апартеида. Очень хотелось бы узнать, сделает ли наша российская делегация в ПАСЕ запрос: как руководители и прочие делегации в Парламентской ассамблее СЕ относятся к заявлению эстонского премьера и не то ли же самое происходит, например, в Латвии и на Украине?