Занесло тут меня надавно на выпускной спектакль любительской студии "Smile". Давали Хармса, а это, как известно, такое блюдо, которое нужно употреблять только после некоторой духовной подготовки, очищения и принятия себя в этом мире и самого мира таким, какой он есть.
"Меня интересует только чушь". Даниил Хармс
Вообще, надо признать, что выбор материала для любительской труппы безупречен. Начинающим актерам, прошедшим через блиц-подготовку, Хармс даёт уже некую "предустановленную" глубину и многозначность, так что остаётся только не "облажаться" и сделать то, чему режиссер учил.
Дело мастера
Режиссер - Борис Перцель, талантлив, имеет понимание и вкус, отчего и явно страдает. Как ни отмахивался, как ни давал понять, что ни причем, а все же видно было - душой болел. Выбранный им минимализм - белые робы на фоне выбеленных красных кирпичей - только добавлял к постановке. Старинный подвал на Хитровке - идеальный сеттинг.
То, что обещало быть тоскливым вечером поддержки пустых надежд, на самом деле оказалось вполне качественной постановкой Хармса, которую, при определенных раскладах, можно показать и на каком-нибудь студенческом театральном фестивале. Если, конечно, напильничком подработать чуть-чуть.
Хармс - автор специфический.
Творчество его настолько револиционно и провокационно, что, конечно, не всякий готов к нему. Уж точно, немногие из толпы друзей-парней-родителей студентов школы-студии "Смайл" оказались морально готовы к некоторым из зарисовок.
Когда речь шла о чем-то банально-смешном или хотя бы просто бессмысленном, публика реагировала смешками или тишиной. Когда же звучали Хармсовские "убийственные" зарисовки из жизни серийного маньяка-убийцы, было слышно, как скрипят напрягшиеся мышцы у зрителей. Люди просто не знают, как реагировать.
Шок - это сильно, но также еще и больно.
Шок - это всегда часть Искусства. Осуждение - всегда часть реакции, потому что людям свойственно не принимать и осуждать то, что вызывает шок. Так отрицали творчество имрессионистов, так запрещали джаз. Так сейчас плюются в сторону непонятных инсталляций.
Одна зрительница сказала после показа:
- Ну, этот Хармс был, конечно, шизофреником, не иначе.
Я по инерции улыбнулась и ответила, что он был куда здоровее многих из нас, только вот его угораздило видеть в людях куда больше и куда глубже, чем он, скорее всего хотел.
Женщина посмотрела на меня так, словно матрица дала сбой. Я же добавила, что такие люди, как Хармс, и их творчество, всегда требуют определенных жертв со стороны зрителя - зато результат будет потрясающий. Вдруг - раз, и увидишь мир во всей его полноте.
Немного не в себе
Моя подруга - та самая, которая участвовала в постановке, и которую я пришла поддерживать, потом спросила - как так? Ты же обычно физически неспособна сказать людям в лицо то, что думаешь! Ты же только и делаешь, что вызываешь у людей симпатию, и если вдруг что-то на этом пути тебя остановит, ты буквально физически страдаешь.
А тут - прямо взяла и сказала живому человеку в лицо: вы неправы, мадам. Что случилось? Уж не заболела ли ты?
Что ж... Я потому это сделала, что я уверена - Искусство очень важно, но так неясно и шатко, неплотно прикреплено к нашей реальности. Его так легко сдуть сдравым смыслом и общепринятыми нормами.
И не останется никакой великой чуши.
Так что, если уж ради чего-то и огорчать людей, если и говорить им, что они неправы - то именно ради того, чтобы они посмотрели на вещи, которые их пугают и шокируют так, чтобы их на самом деле УВИДЕТЬ.
Искусство требует защиты больше, чем моя извечная зависимость от одобрения.
Ну, или, может быть, я действительно заболела...