Слова в телефонной трубке прозвучали, как выстрел в висок: «Люба умерла». Люба Пронкина – лучезарный человечек, неотъемлемый элемент нашей многолетней компании, которую мы все за её маленький рост называли не иначе как Любочкой…
Нет, коронавирус здесь не причём. Представьте, и от других причин люди по-прежнему умирают, и гораздо чаще (как бы чиновники и медработники к этому ни относились). Зная друг друга, что называется, сто лет, мы, конечно же, были в курсе, что у Любочки больное сердце, но относились к этому как-то не очень серьёзно. А она и не позволяла относиться иначе: всегда жизнерадостная, позитивная, всегда готовая идти или ехать, по первому зову, к новым встречам и приключениям. И вот – приехали…
Когда вот так, внезапно, уходят твои друзья-ровесники, испытываешь шок. Как будто на полном ходу ударяешься головой о стену и расшибаешься до крови. В последние полгода из-за карантина мы и так редко виделись, а теперь уже никогда... Между «нет» и «не будет» лежит смертельная пропасть.
Мы не задумываемся до поры, что всё нам дано в этой жизни на время. А приходит пора - и время уже не идёт, время падает, проваливается, непрерывно ускоряя своё падение. Куда мы падаем? Наверное, в смерть. Есть жизнь и есть смерть. И никуда от этого не деться…
Мы с Любой пришли на работу в Раменское прибороконструкторское бюро одновременно – в апреле 1978 года. Жили в одной комнате во 2-м корпусе общежития «Лесного городка». Там начиналась и наша компания, и наша многолетняя дружба.
И потом мы все жили по соседству – в многоэтажках за «Орбитой». Встречались почти каждый день: вместе гуляли, ездили в профилакторий и на турбазу, отмечали праздники… Чаще всего наша компания собирались именно у Любочки, и это были замечательные встречи – с вкусными чаепитиями, песнями под гитару, душевными разговорами… Она была искренне гостеприимной. Она вообще была очень искренней – во всех своих проявлениях.
В компании Люба никогда не была на первом плане, но между тем именно она среди нас была самой компанейской. Больше того: среди нас, таких разных и переменчивых, она была своего рода громоотводом, принимая на себя негатив, если таковой проявлялся у кого-нибудь из окружающих. Мы зачастую подшучивали над ней, подкалывали, бывало, и ругались, и отмахивались… Но она никогда не обижалась. Она была невероятно беззлобным и доброжелательным человеком.
Как часто мы не понимаем, что ничего в этой жизни нельзя откладывать! Надо делать добро тотчас, как только мелькнёт душевное чувство. Люба была благодарной живущей. Благодарной всему, что с ней происходило и её окружало. Она, как никто из нас, умела ценить мгновения жизни и её маленькие радости. Она не загадывала – просто радовалась жизни здесь и сейчас.
Хотя Любочка всегда казалась оптимисткой, но она ведь много лет жила со своей сердечной болезнью, с группой инвалидности... Не жаловалась, но наверное осознавала, что каждый её день может стать последним. Может, отсюда эти качества её характера – незлобливость, необидчивость, несуетливость – глупо ведь размениваться по мелочам. И жизнелюбие отсюда, и какая-то особенная мудрость в человеческих отношениях. Наверное, и мы учились у неё этой житейской мудрости, подсознательно, даже не отдавая себе в этом отчёта.
Судьба отмерила ей 65 лет. Она так и не вышла на пенсию, проработав в РПКБ непрерывно 42 года.
Люба Пронкина была родом из дальней рязанской деревни. Может, какой-то глубинный инстинкт побудил её в последние дни поехать на родину, к сестре. Её похоронили рядом с родителями.
Люба была частью нас. И теперь на её месте в нашем ряду - пустота. Может, мы теперь по иному почувствуем ценность отдельной человеческой жизни? Может, станем больше жалеть и беречь близких людей, покуда они живы…
Нам будет её не хватать. Каждый раз, встречаясь, мы непременно будем вспоминать Любочку. Она была светлым человеком, и память о ней будет светлой.
Татьяна Гамалеева
ПЕРЕВАЛ
август 2020