Как вирус попал в СССР
Сейчас СПИД лечится, как диабет: человек в государственном СПИД-центре получит бесплатные лекарства (их не хватает, но можно добиться) и если будет соблюдать указания врачей (можно ездить в Москву) — проживёт примерно столько же, сколько здоровые люди. Поэтому честно говоря нынешняя ситуация со смертностью от этой инфекции в России поражает: за 2019 год умерло 25 тысяч человек (Росстат), а заражается в год столько же, сколько в Уганде. Но это не тема нашей статьи.
Мы знаем сегодня, что ВИЧ перешёл к человеку от обезьян шимпанзе в 1920-х годах где-то в Конго, там уже были первые смерти. В силу глобализации где-то в 1960-х гг. он начинает распространяться в западном мире, причём «нулевого пациента» не было, заражались люди ВИЧ хаотично разные люди, в одно и то же время.
Странные случаи смерти вроде молодых и здоровых в 1970-е гг. списывали на рак или ещё что-то. В 1981 году в США происходит массовое заражение гомосексуалистов невиданной инфекцией. Они болеют саркомой Капоши и пневмоцистной пневмонией, будто их иммунитет просто отсутствует. Ни один человек, даже неспортивный, не может этим болеть в принципе.
Через два года независимо друг от друга в Америке и Франции вирусологи находят возбудитель и называют его ВИЧ. Тогда же становится ясно — им болеют не только геи. Им взрывным образом начали заражаться американцы вполне себе гетеросексуальной ориентации. Вирус вошёл в популяцию, чтобы остаться и начать парад смерти.
Даже по звёздам тех лет видно, как ВИЧ начал собирать кровавую жатву:
1982 год — диджей Патрик Каули;
1983 год — певец Клаус Номи;
1984 год — философ Мишель Фуко;
1985 год- суперзвезда Голливуда Рок Хадсон;
1986 год — топ-модель Джиа Каранджи;
1987 год — танцор Майкл Беннетт, легендарный пианист Либераче;
1988 год — русский пианист Юрий Егоров;
1989 год — актриса Аманда Блейк, фигурист Тим Браун;
1991 год — Фредди Меркьюри.
В СССР заражение началось, вы удивитесь, примерно в те же годы. Первые инфицированные по данным медиков появились в Советском Союзе в конце 1970-х гг. — это были студенты из братских стран Африки, конечно же любившие «общение» с русскими сокурсницами, служившие в Конго совспецы. Мы были открыты чёрному континенту, поддерживали его борьбу за демократию, но вот и расплата.
Однако после первых известий из-за рубежа о странном вирусе власти Москвы заверяли:
«В Америке СПИД бушует с 1981 года, это западная болезнь. У нас нет базы для распространения этой инфекции, так как в России нет наркомании и проституции».
Наверное, главной ошибкой стал отказ от обмена методами теста с медиками из США. Система тестирования в СССР заработает полноценно только в 1989 году, когда вирус уже начнёт шагать по стране.
Первый странный случай, заставивший тружеников Минздрава задуматься, произошёл в 1985 году, когда в Инфекционную больницу № 2 поступил студент из ЮАР. Его лечили от всего подряд, но он сгорел за два месяца. Иммунитета просто не было, а тело покрылось опухолями ярко-лилового окраса.
История Владимира Красичкова
В 1987 году стало ясно — это уже не болезнь наших друзей из тропиков, ею болеют граждане нашей страны. Это и есть первая история нашего ВИЧ-инфицированного. Речь шла о Владимире Красичкове. Так его имя назвал блогер Антон Носик, который будучи студентом Мединститута изучал его историю болезни. Владимир был геем, встречался с мужчинами с 14 лет.
В 1981 году его направили переводчиком с английского в Танзанию, где видимо он «налаживал общение» с африканскими товарищами, там и подцепил ВИЧ. В 1982 году его доставили во Московскую инфекционную больницу с продолжавшейся месяц лихорадкой и диареей, сыпью и увеличением лимфоузлов. Врачи смогли вылечить Владимира, но так и не поняли, что это с ним было.
В 1983 году он вернулся в родной Армавир и работал на военном предприятии. По данным эпидемиологического расследования, с 1984 по 1986 год у него было 22 связи с солдатами и курсантами, которым он и передал ВИЧ. Причём он был именно пассивным в этих союзах, не брезговал и косметикой, маникюром. Модный был. А от них уже он передался по цепочке другим людям. Такая вот бисексуальность в СССР.
В 1987 году Красичкову стало хуже, его снова забрали в Москву. По счастливой случайности им занялся молодой учёный В. В. Покровский, как раз изучавший ВИЧ и ставший главным борцом с заразой в России. Он наконец понял, что фиолетовые опухоли — саркома Капоши. Тогда же и первые тесты установили — Владимир болен. Благодаря стараниям врачей он проживёт ещё четыре года — поможет препарат азидотимидин. Покровский проведёт собственное расследование и узнает, кто заразился от Красичкова и кому успел передать ВИЧ. Получится цепочка на весь Союз, многих из них удалось пролечить.
Покровский вспоминал:
«Многие из военных действовали очень прямолинейно. Например, могли построить всех солдат и скомандовать: “У кого был половой контакт с таким-то — три шага вперед”. К счастью, нужные мне 25 человек уже демобилизовались».
Первой умершей от СПИДа стала Ольга Гаевская, работавшая жрицей любви для иностранцев. Её также лечили от всего подряд, но в 1988 году уже после смерти выяснили, что причина смерти — не пневмония и не саркомы, а тот самый американский бацилл.
Нарастание ситуации вынудило Минздрав проводить тестирование групп риска: геев, проституток, иностранцев. В 1987 году началась массовая проверка на ВИЧ среди иностранцев. Удалось охватить 43 тысячи человек, среди которых 219 имели ВИЧ, почти все — студенты из Африки.
Нестерилизованные шприцы: заражение в Элисте
Масштаб всесоюзной проблемы СПИД принял после массового заражения детей в больнице Элисты. Смертельную болезнь получили 75 детей и четыре взрослые женщины. За этим тоже стоит целая история.
И тянется она к моряку из Калмыкии, который в 1981 году работал в Конго, обслуживал суда в порту. Там как выяснит расследование у него были «контакты» с местными женщинами, от которых он и получил вирус. После он женился, передал вирус жене, а она родила двух детей. Второй ребенок родился слабым и заболел почти сразу после рождения, в марте 1988 года его поместили в детскую больницу Элисты. Через два месяца он умер от сепсиса, пневмонии и кандидоза.
Но это было только начало. В ноябре 1988 года было выявлено ещё два ВИЧ+ — женщина-донор и её ребенок (он тоже скоро умер). Они лежали в этой самой больнице. В декабре присланная Союзная комиссия выявила массовое заражение детей ВИЧ — 74 человека. Причина оказалась жуткой — персонал не стерилизовал шприцы. Одноразовых было мало, а на дезинфекцию отправляли только два из трёх. По всей видимости от больного ребенка вирус нестерильными иглами перенесли в остальных детей, а мамы получили его от своих чад во время грудного кормления. Такая вот цепочка смерти. Главврач больницы Элисты долго заявлял, что это ложь, но факт есть факт — штамм вируса был родом из Конго, где его когда-то получил папа погибшего малыша. За время расследования комиссии стало ясно, что многих из детей выслали в больницы Волгограда, Ставрополя, Ростова-на-Дону.
Проверки на СПИД стали массовыми с 1989 года. Политика гласности способствовала агитации и обсуждению. Теперь всех призывали проверяться по месту жительства, особенно геев, при том что за мужеложество давали пять лет. По указанию министра здравоохранения СССР Евгения Чазова в 1989 году по всей стране были созданы центры по борьбе со СПИДом. За 1987–1995 годы среди 160 миллионов обследованных выявили только 1096 носителей.
Надо сказать, что и 1980-е гг., и в 1990-е гг. массового заражения ВИЧ ещё не было. Только в нулевые вирус вошёл в популяцию массово, во многом из-за наркоманов, коловшихся одной иглой. И в этом парадокс — советская медицина выявила и смогла локализовать заражение, сделав его малочисленным, а наши власти сделать этого не сумели.