Журавли, утки, гуси, множество обезьян, волки, олени и даже львы… Нет, это — не зоопарк. Это — Центр передержки диких животных Департамента природопользования и охраны окружающей среды города Москвы в деревне Андрейково Московской области. Здесь в вольерах содержится более 600 животных — как местных, так и экзотических, обычных и занесенных в Красную книгу.
Зоопарк в незаконном багаже
Животные сюда попадают разными способами. Больше всего, конечно, конфискованной контрабанды. Это самое частое и, увы, самое тяжелое по последствиям преступление против братьев наших меньших. Потому что с контрабандными зверями нередко обращаются крайне немилосердно.
Вот, к примеру, стайка пестрых попугайчиков. Их нашли в чемодане, перемотанными скотчем. Или тройка игрунок из Южной Америки. Когда их привезли в Центр, они были практически лысые и синие — от обезвоживания. Сейчас игрунки уже обросли темной шерсткой и весело носятся по вольеру.
Обезьянник в Центре вполне тянет на полноценный зоопарк. Здесь можно найти пару черных (и достаточно агрессивных) мангобеев, игрунок и усатых тамаринов, макак резусов и павианов (один из них — старейший обитатель Центра по кличке Саша), зеленых мартышек и мартышек-гусаров. Только вот человекообразных обезьян нет. Хотя среди двуногих приматов наверняка находятся особи, желающие приобрести в качестве живой игрушки шимпанзе. Вот только охранный статус у макаки и у шимпанзе разный и ценность тоже разная. И если первую куда-то пристроить достаточно сложно, то вторую любой зоопарк с руками оторвет.
Впрочем, в Центре содержится две-три пары японских журавлей — эти птицы считаются вымирающими, в природе их осталось около 2000 видов. В последнее время численность японского журавля возросла, и он начал встречаться даже на российских островах — например, на Сахалине и Кунашире. Вполне возможно, что там они и были выловлены — для украшения чьей-то шикарной дачи. В Центре журавли чувствуют себя неплохо, а одна пара даже обзавелась птенцом.
Экзотические игрушки нередко бывают сезонными. Год Обезьяны — значит, народ кинется покупать обезьян. Следующий год будет годом Змеи — значит, в Центре наверняка появится несколько десятков пресмыкающихся.
Последствия соколиной охоты
Кроме контрабанды «оттуда» есть еще и контрабанда «туда». “Богатые Буратины”, желающие купить экзотическую игрушку и при этом плюющие на законы, встречаются не только в России. А в нашей стране есть животные, представляющие коммерческую ценность.
– Однажды к нам попало сразу шестьдесят соколов — кречетов, сапсанов и балобанов, – рассказывает управляющий Центром передержки диких животных Арвидас Яблонскис. – Тридцать из них сняли с самолета — для них уже был заказан бизнес-класс, лететь должны были с комфортом. Еще тридцать конфисковали из какого-то питомника. Там хозяину даже удалось через суд вернуть часть птиц обратно. А первые тридцать были выловлены в дикой природе.
Надо сказать, что в России охота с соколами легальна. И для удовлетворения этой прихоти существуют специальные питомники, в которых выращивают птиц.
— Но арабам — большим любителям соколиной охоты — соколы из питомников не подходят, — поясняет Арвидас Яблонискис. — Им подавай диких, со свежей кровью, с ярким охотничьим инстинктом, с вольным нравом. Птицы из питомника инфантильны, охотничий инстинкт у них притуплен. Вот и отлавливают для богатых жителей Саудовской Аравии и Северной Африки соколов в российских лесах.
Однако все три вида соколов занесены в Красную книгу РФ, их отлов, продажа, приобретение и вывоз за границу строго запрещен. Контрабандисты могут получить за это до пяти лет тюрьмы — статья 258 два года назад была резко ужесточена. Если они действовали группой (а кто, скажите, будет заниматься контрабандой в одиночку?) — то до 9 лет. Богатый араб скорее всего останется без аванса, без соколов и с носом. А вот с птицами придется повозиться…
— Если у них обрезаны маховые перья, то специалисты находя старые перья, крепят их на пеньки. Это называется «оперять», — рассказывает Арвидас Яблонскис. — Затем птицу долго тренируют, возятся с ней, как с ребенком. За два месяца отрастают новые перья, и за этот же срок мышцы крыльев восстанавливаются — можно выпускать.
Но выпускать, конечно, не абы куда. Тут к делу тоже привлекаются специалисты, которые до тонкости знают все морфы соколов. Это только на наш взгляд все сапсаны одинаковы! А опытный человек сразу скажет: вот этот был выловлен на Алтае, этот — на Камчатке, вон тот — на Таймыре…
Хачу Бэмби, ну позязя!…
По линии Департамента животные попадают в Центр из трех источников. Либо это конфискованная контрабанда, либо животные, выловленные на московских улицах, либо дикие животные, которых содержали для забавы и с которыми жестоко обращались. Среди таковых можно назвать южноафриканскую лисичку фенека или степную лису корсака — они обе попали в Центр из контактного зоопарка. Медведица Бьяра жила в каком-то кафе, забавляла там посетителей. Довольно, увы, частое явление в нашей российской действительности.
А еще есть животные, которых приносят в зоопарк сами люди. Например, здесь много оленей — косули, пятнистые олени, даже северные.
– Ребенок посмотрел мультфильм «Бемби» и просит родителей: «Купите мне Бемби», – рассказывает начальник отдела по сохранению биоразнообразия Департамента природопользования и охраны окружающей среды Сергей Бурмистров. – И родители покупают, не думая о том, что через полгода у этого «бемби» вырастут рога, начнется гон и он станет агрессивным. Тогда его отводят к нам и просят забрать.
Наша любовь к кавайным, няшным и мимимишным зверикам имеет и свою обратную сторону. Вот она, эта обратная сторона — в вольерах Центра. Олени, которые три-четыре месяца были кавайными бемби, а потом превратились в рогачей, желающих драться. Львица Алиса — жертва фотографов. Они берут месячного няшного львенка, фотографируют с ним желающих.
– Но когда львенку исполняется четыре месяца, он уже размером с хорошую собаку и с ним уже ничего поделать нельзя, – поясняет Сергей Бурмистров. – И для фотосессий он уже не годится.
Арвидас Яблонскис рассказывает, как в одном московском лесопарке осенью гуляющие — пожилая женщина с внуками — наткнулись на двух медвежат. Ничего страшного не произошло: медвежата были ласковыми и ручными. Видимо, они все лето честно отработали на какого-то фотографа, который фотографировал желающих с этими мимимишками и заработал на этом приличные деньги. А с наступлением осени их отвели в парк и там бросили. Медвежат назвали Маша и Миша, их вырастили в Центре и передали в зоопарк в Липецке.
Собака не волк, лиса не кошка
Однажды на улицах Москвы, возле Главпочтамта обнаружили молодого канадского волка, очень напуганного. Его отловили и забрали в Центр, сейчас он бегает там по вольеру. Как он оказался на улице? Да очень просто! В Интернете можно найти объявления о продаже волчат канадского волка, арктического волка, лис… И находятся люди, которые их покупают! А что? У всех собаки, а у меня будет — волк, во как!
Однако волк — не собака. Наши волосатые предки потратили тысячи лет, чтобы изменить волчьи инстинкты, превратить дикого зверя в друга человека, приучить его к жизни в человеческом социуме. У волка и у собаки немного разная психика. И когда этот очаровательный щенок чуть подрастет, покупатель, как правило, серьезно разочаровывается в своем приобретении.
В худшем случае волк оказывается на улице.
Есть, конечно, люди, у которых просыпается совесть. Таковы, например, хозяева серебристой лисы. Они привезли ее в Центр и честно сказали: «Заберите. От нее пахнет плохо».
Да, дикие звери воняют — для вас это новость? В зоопарках никогда не были? Ну так рассказываем! Домашние кошки вылизываются с ног до головы, от носа до пяток и еще за ушами по пять-десять раз в день. Рысь так тщательно вылизываться не будет, ей собственный запах не мешает. Лев — тем более.
А домашние собаки отличаются от своих диких собратьев не только лучшей социализированностью, но еще и измененной секрецией тела. Коротко говоря: воняют меньше.
И можно только догадываться, что творилось в голове у человека, который решил приобрести гиеновидную собаку — стайного африканского хищника, способного за день покрывать сорок-пятьдесят километров. Сейчас она в гордом одиночестве бегает по вольеру.
История практически каждого обитателя Центра — это история человеческой глупости, жестокости, капризов и эгоизма. Впрочем, бывают и положительные примеры. В Центр порой попадают раненные или больные животные, спасенные добросердечными людьми. Вот, например, енотовидная собака. Ее спасли из капкана и принесли в Центр.
Впрочем, можно ли действительно назвать этот пример положительным? Кто-то ведь этот капкан поставил!