Повесть "Кляксы на лице"
Аннотация
Саша и Марк дружили с самого детства. Одному двенадцать, а другой старше на полгода. Они вместе играли в видеоигры, вместе гоняли мяч, но однажды Марк упал во время очередного матча в футбол. Он упал и погиб. Никто не виноват!Но Саша винит в этом себя!
Сможет ли он пережить гибель друга? Возможно, он встретит кого-то, кто перевернёт весь его мир...
___________________________________
____________________________________
***
Глаза закрылись, и наступила темнота. Я начал наполнять лёгкие воздухом, вдыхая носом, и медленно выдыхал ртом. Лбом почувствовал свою руку. Сначала думал, что я рукой коснулся головы, позже сообразил, что голова упала на парту, лбом уложившись на запястье. Слышал до сих пор слова Регины Рустамовной и продолжал вдыхать носом, и осторожно выдыхать ртом. Когда послышался скрип двери, я понял, что пришёл врач. Открыл глаза – парта не прыгала. В желудке ничего не давало о себе знать. Меня поразило это, но дыхание помогло. Никогда не думал, что простое правильное дыхание может помочь прийти в себя, не дать упасть в обморок и блевать. Я сосредоточился на Кате и увидел, что моего небольшого припадка никто не заметил.
Регина Рустамовна сидела возле Кати. Она только что убрала использованный шприц обратно в сумочку и что-то прошептала в ухо учительнице, и последняя попросила всех выйти из класса.
Позже узнали, что с Катей Стригуновой всё в порядке, но причину так никто и не назвал. Все знали: Катя пережила аварию в прошлом году, но вроде ничего такого больше не было. Мы с ребятами обсудили это немного, и решили, она немного того, чокнулась. Хотя, я не считал её чокнутой. Она, конечно, жутко испугала меня, но почему-то казалось, что в этом припадке не было никакой её вины. Она же не специально это сделала. Видимо с ней что-то случилось, и она стала «жертвой обстоятельств» - как говорит иногда папа. Но об этих рассуждениях я никому говорить не стал. Не хотел, чтобы кто-нибудь решил, что я псих.
В нашем классе принимали за идиота любого, кто не станет соглашаться с большинством. В особенности с Егором Петровым. Чуть что, он сразу на улицу звал выйти и поговорить «по-мужски». С ним я туда никогда не ходил, да и не хотелось мне так шататься куда ни попадя. Ерундой подобной заниматься я не люблю. Глупо же всё это. Просто глупо. Поэтому, не выделялся никогда своим мнением, по большому счёту молчал. Так же проще всего. Но своё мнение у меня есть, и оно касается практически всего, с чем я когда-либо сталкивался. Просто не хочу, чтобы все знали, о чём я думаю.
Или, как говорит моя мама: «умнее тот, кто умеет промолчать».
А я умел промолчать. Правда, если разговор зайдёт о Лизе, не думаю, что смогу стерпеть обидные словечки со стороны кого-либо. Наверное, стану защищать её, скажу: хватит говорить про неё. Или что-нибудь подобное. И тогда Егор вызовет меня на улицу после школы «поговорить», и меня там побьёт как следует. Или вместо этого я после школы побегу прямиком домой. Но молчать точно не стану. Так не годится. Как если бы кто-нибудь из одноклассников увидел меня с Алисой и сказал о ней что-нибудь плохое, я бы и тогда не стерпел. Высказал бы этому говнюку всё, что думаю. Но вряд ли нас увидят вместе. Вряд ли я сам теперь уже когда-нибудь увижу её. Пропала девушка, пропала.
Но на следующее утро понял, как сильно я ошибся. Алиса ждала меня возле того дерева, а под ногами лежали коробка, скотч и ножницы. Она оглянулась, и я увидел, как её розовые губы растянулись в ослепительной улыбке.
- Привет. Прости, что вчера не пришла. – Одной рукой она коснулась живота. – Я рада, что ты не стал без меня вешать коробку.
Я хотел сказать, что только благодаря ей можно это сделать, но произнёс другое:
- Да, не хотел без тебя…
Ком упёрся в горло, но я его проглотил. Лицо горело, по началу я подумал, что солнце припекло, но оно оказалось позади меня – лениво возвышалось над горизонтом.
Алиса достала из пакета большой плакат. На нём написано тоже самое, что и на коробке, только большими выразительными буквами. Она держала перед собой плакат, и я видел лишь её блестящие от радости глаза. Сияющие глаза. Плакат был размером как раз с коробку, что можно закрывать одну её сторону.
Мы так и сделали. Она аккуратно положила большой лист на коробку с лицевой стороны, а я обклеивал скотчем.
Пока проделывали все те действия, которые нужны, чтобы надёжно приклеить скотчем картонную коробку к дереву, мы успели поговорить. Она спрашивала про номер школы, где я учусь, в каком классе и про любимый предмет. Обычные такие вопросы. А я узнал её фамилию, поинтересовался где она живёт.
Когда впервые почувствовал, что мне нравится её улыбка, то это казалось волшебством.
Беседовали недолго. Алиса только что была весёлой девушкой, но вдруг стала хмурой, будто какие-то нехорошие тени упали на её лицо. Она опустила взгляд и тогда он потух. Только что глаза горели и светились, и вдруг погасли, будто кто-то ненароком рукой задел выключатель. Я смотрел на неё, и в голове у меня заговорил голос, твердивший, чтобы я её обнял. Просто подошёл и обнял, как идиот. Мысль эта витала в голове и прогнать не удавалось, пока я не встал на ноги уже всерьёз подумывая обнять Алису. Такую хорошенькую, милую Алису, которой почему-то сгрустнулось. Между нами было лишь дерево, но оно было таким широким, что мне стало лень обходить.