Ресурсные центры для ЛГБТ+ по всей России ведут работу по нескольким направлениям: оказание психологической и юридической помощи, проведение просветительских мероприятий, организация групп поддержки. В обычное время НКО зачастую приходится нелегко, а в период эпидемии – подавно. Отсутствие финансирования, нехватка специалистов, которые могли бы своевременно оказать помощь, закрытие комьюнити-центров – серьёзные проблемы, с которыми пришлось столкнуться ЛГБТ-организациям по всей стране.
Например, с наступлением пандемии руководство пермского регионального отделения Российской ЛГБТ-сети отказалось от аренды помещения – финансов резко стало не хватать. Комьюнити-центр Ресурсного центра в Екатеринбурге закрыт с конца марта по сегодняшний день, то же случилось с пространством Общественного движения «Реверс» в Краснодаре.
Отсутствие финансов – это не только о деньгах
Карантин внёс серьёзные коррективы в работу Ресурсного центра в Екатеринбурге. Команде потребовалось много времени, чтобы адаптировать все программы к онлайн-формату. До пандемии активисты давали юридические и психологические консультации, организовывали мероприятия, оформляли заявки на гранты – всё пришлось переносить в онлайн. Ресурсный центр к этому оказался не готов. «В ускоренном режиме нам надо было обеспечить реализацию основных направлений работы в формате онлайн, – рассказывает Полина Закирова, психолог Ресурсного центра. – Это оказалось непросто. Не у всех наших активистов и активисток были технические возможности для проведения онлайн-мероприятий и консультаций».
По словам Винсента, координатора по работе с трансгендерным сообществом и сотрудника экстренной помощи, в работе пришлось сместить акценты. Направить их на экстренную помощь и поддержки контакта в соцсетях. Команда создала чат-бот в Telegram, куда каждый мог написать о своей проблеме, и продолжила информировать в соцсетях о своей деятельности и ситуации с ЛГБТ-сообществом в России и в мире.
К концу мая Ресурсный центр был завален криками о помощи – это стало испытанием для команды. В психологической поддержке нуждались многие люди: «Мы откликаемся на такие запросы, даём почувствовать поддержку и понимание своей ценности. К сожалению, не у всех есть возможность получить их в семье и среди близких людей», – рассказывает Полина Закирова. К лету всё чаще стали появляться запросы на открытие комьюнити-центра.
Собственный комьюнити-центр екатеринбургской организации функционировал с мая 2017 года по март 2020 года. «Эта площадка – специально организованное пространство для ЛГБТ+-сообщества, – объяснила Алла Чикинда, пиар-менеджер Ресурсного центра. – Ежедневно здесь проходили различные мероприятия. Кроме этого, каждый мог провести здесь свободное время, пообщаться с друзьями, просто почувствовать себя в безопасности».
Закрытый комьюнити-центр – проблема и для активистов, и для благополучателей. Не все психологи имеют возможность проводить консультации дистанционно, не все обращающиеся – выходить в онлайн. Оказавшись в физической изоляции, ЛГБТ-персоны попали в изоляцию эмоциональную. Кроме того, возникла проблема цифровой безопасности. Как рассказывает Винсент, обеспечить безопасность офлайн гораздо проще: «В комьюнити-центре никто не сделает скриншот без твоего ведома, никто не ворвётся на мероприятие, чтобы его прекратить. В онлайне мы столкнулись с этим – первую же нашу онлайн-встречу попытались сорвать». На данный момент вопрос с арендой остается для Ресурсного центра открытым: не исключено, что команда решит освободить помещение.
Вопрос открытия комьюнити-центра – не только финансовый. Это вопрос здоровья и жизни ЛГБТ-персон. Точной статистики об увеличении уровня ненависти к ЛГБТ+-сообществу во время пандемии нет, однако нет и сомнений, что ЛГБТ-персоны чаще стали подвергаться разного рода дискриминации – например, оставшись под одной крышей с близкими, не готовыми принять их сексуальную ориентацию или гендерный статус.
«В пик пандемии к нам обратился молодой человек, которому пришлось сбежать из дома, – вспоминает Анна Плюснина, юрист Ресурсного центра. – Он был вынужден сделать это, потому что родители узнали, что он гей. И мы столкнулись с настоящей проблемой: все хостелы закрыты, мы не можем никуда его определить». В конечном итоге, Ресурсному центру удалось разрешить ситуацию – крыша над головой нашлась.
С апреля по настоящее время команда получила более 20 обращений (12 из них – в июле) за помощью в покупке продуктов и в оплате аренды жилья. В конце весны ситуация приобрела кризисный характер: обращений было критически много, а средств, чтобы помочь, – не было. Сотрудники центра бросили клич во всех своих соцсетях и сумели собрать почти всю необходимую сумму. Сейчас Ресурсному центру проще: организацию поддержали два крупных благотворительных фонда.
«Всё, что в наших силах»
До начала карантина в комьюнити-центре краснодарского Общественного движения «Реверс» проходили регулярные мероприятия для ЛГБТ+. Кроме встреч с организациями-партнёрами, просветительских и исследовательских мероприятий, кинопоказов, групп поддержки, «Реверс» организовывало тестирование на ВИЧ. После введения карантина комьюнити-центр закрылся, вся деятельность перешла в онлайн.
В это время стало больше запросов на юридическую и психологическую помощь. Общественному движению стало не хватать людей с необходимой специализацией. Сейчас организация находится в постоянном поиске френдли-специалистов: ведётся база данных, проводится обучение для психологов. Когда своих специалистов не хватает, то «Реверс» связывается с другими организациями. «Важно иметь не только доброжелательно настроенных специалистов, но и тех, кто способен осуществлять поддержку для ЛГБТ+ максимально этично», – объясняет Тор Широков, руководитель Общественного движения.
К сожалению, ресурсные центры и НКО – не всесильны. Активисты и активистки «Реверса» столкнулись и продолжают сталкиваться с запросами, на которые не в силах отреагировать. «Иногда к нам обращались люди, подписавшие заявление об увольнении под давлением руководства. Также не в нашей компетенции открыть все госполиклиники и обеспечить медицинскую помощь трансгендерным людям», – комментирует Тор.
При гормональной терапии у трансгендерных людей запускается активный процесс изменений в организме. Меняются черты лица и тела, внешность становится более феминной или маскулинной. С резкой остановкой приёма гормонов в этом процессе происходят сбои. Отсутствие доступа транс-персон к гормонотерапии стало серьёзной угрозой не только для людей, которые идут за помощью в «Реверс». Оно коснулось и руководителя краснодарского Общественного движения.
Тор – трансгендерный мужчина. С апреля он прекратил прием гормональных препаратов – он просто не может их получить, так как медикаменты отпускаются по рецепту врача.
По словам Тора, это настоящая проблема: в госучреждениях человек натыкается либо на трансфобного специалиста, либо на бурную негативную реакцию. Или врач говорит о том, что не знает, что делать. Выбивают из колеи и система талонов, и отсутствие записи на приём к врачу: «Дело в том, что рецепт на гормоны отпускается максимум на месяц – посещать врача необходимо ежемесячно», – объясняет Тор.
Для ежемесячного обращения в частную клинику необходимо иметь стабильно высокое финансовое положение. В сложившейся ситуации это практически невозможно. Госполиклиники же закрыты для трансгендерных людей.
Тор прекратил гормонотерапию и начал активное взаимодействие с властью. «Реверс» продолжает писать письма в Минздрав Краснодарского края. Активисты и активистки стремятся повлиять на систему отпуска рецептов и отношение общества к трансгендерным людям: «В самой поликлинике сообщали, что медицинская помощь оказывается только в экстренных случаях, и заместительная гормональная терапия к таким случаям не относится. Как поступать трансгендерным людям в подобных кризисных ситуациях? Мы намерены добиться вразумительного ответа».
«Наведайтесь к этим ЛГБТ-тварям»
«Если вы считаете, что каждое региональное отделение имеет свой комьюнити-центр – это не так», – начала свой рассказ София Назарова, член Совета томского регионального отделения Российской ЛГБТ-сети (далее ТРО – прим. ред.).
Сейчас комьюнити-центра у ТРО нет, как нет и никакой финансовой поддержки. Можно сказать, это дело привычки – ещё с прошлого года организация работает, находясь в тяжёлом положении. Все мероприятия активисты и активистки проводят на собственные средства: «В комьюнити-центре мы проводили по 2-3 мероприятия в день, после его закрытия – по 2-3 в месяц». С наступлением карантина ТРО приостановило всю офлайн-активность – в Томске продолжает действовать запрет на проведение массовых мероприятий.
Во время пандемии активисты ТРО столкнулись с неприятием и агрессией. 17 мая, в Международный день борьбы с гомофобией, трансфобией, бифобией, София встала в одиночный пикет на главной площади города в медицинском халате (сейчас девушка как раз получает медицинское образование). Для неё это была попытка обратить внимание общественности на агрессию и ненависть по отношению к ЛГБТ+-сообществу.
Многие СМИ города написали о пикете, новость разлетелась и по соцсетям. Реакция была сильной и однозначной – полной ненависти. «На некоторое время я ограничила доступ к своей странице – мне начали писать в личные сообщения агрессивные вещи». К этому присоединился и Тимур Булатов (петербургский активный противник ЛГБТ – прим. ред.). По словам Софии, он отправлял ей фотографии с оружием и угрожал.
«Честно, я не понимаю, как мой пикет о доброте и мире можно интерпретировать как призыв к войне и агрессии? В тот момент у меня руки опустились, хотелось всё бросить», – вспоминает активистка. В начале июня домашний адрес Софии и некоторых других активистов оказался в свободном доступе во «ВКонтакте» с комментарием «Можете наведываться к этим ЛГБТ-тварям». София обратилась за помощью к юристам Российской ЛГБТ-сети и помощь эту получила. Юристы провели подробную консультацию и помогли составить заявления на Тимура Булатова и распространителя личной информации. Однако девушка подавать его не стала — на судебное разбирательство нужно слишком много ресурсов.
Пандемия стала периодом кризиса и для некоммерческих организаций, и для обычных людей. Кому-то в это время было особенно сложно — и ЛГБТ-персоны в их числе. Но ресурсные центры, группы поддержки, психологи и юристы оставались рядом, став для них «спасательным кругом» и продолжив работу среди множества трудностей.