Новозеландская эпопея
С институтом нормальная связь давно закончилась. То есть все мы числились в нём, получали даже зарплату и отпускные. Но если раньше научный сотрудник отчитывался ежегодно о проделанной работе, публикациях, конференциях, руководстве студентами и аспирантами – в лаборатории и перед Ученым Советом, то теперь раз в году в президиум Академии Наук подавались сведения о тематике работ, которые никто никогда не проверял. Я работал дома за компьютером, а в институт захаживал проверить электронную почту, получить зарплату и поболтать с оставшимися в живых научными сотрудниками. Когда-то из лесяти сотрудников нашей лаборатории лишь один был кандидатом, все остальные – доктора наук. Половина из них уже жила и работала за рубежом – в Турции, Норвегии, Германии, остальные искали пути, чтобы уехать туда. Молодежь ушла вся в бизнес зарабатывать на жизнь, осталась лишь одна аспирантка. И тут жена познакомилась с одной дамой в больничной очереди. Та дама рассказала ей, что они уезжают в Новую Зеландию через пару месяцев, когда продадут квартиру. Оказывается, это совсем несложно и недорого. В Москве есть небольшая частная фирма Global Migration, организованная новозеландцем, которая помогает оформить документы. За принятие документов к рассмотрению следует заплатить шестьдесят долларов, в процессе оформления документов в посольстве – тысячу долларов тремя порциями, а после получения документов на въезд – ещё две тысячи долларов. Всё оформляется по закону контрактом. Этот новозеландский друг привлекает надёжных партнёров в крупных городах, которые заполняют формы и отсылают ему в Москву, после чего он оформляет контракт. Как правило, в качестве таких партнеров работают за комиссионные люди, которым документы на выезд уже почти оформлены.
Мы решили попробовать. Для того, чтобы сводить концы с концами в России, деньги были серьезными, так как моя зарплата в институте составляла менее сорока баксов и имела тенденции к понижению по мере роста курса доллара. Однако, за получение возможности «изменить свою жизнь к лучшему», как это советовала реклама фирмы Панасоник, сумма казалась разумной. Мы взяли бутылочку сухого вина, конфет и пошли в гости к новым знакомым, которые жили в сотне метров от нашего дома. Володя, высокий крупный парень, работает инженером-электронщиком в институте. Жена его, Тамара шьёт на дому дамское платье. В квартире почти пусто. Мебель продали, спят на полу. В общем, ждут получения выездных документов, на квартиру уже нашли покупателя. Хозяин объяснил нам ситуацию. Нужно было вначале заполнить анкету и заплатить шестьдесят долларов. Затем он вышлет эту анкету, вместе с анкетами других соискателей, в Москву. Володя показал нам сертификат, из которого следовало, что он является официальным дилером фирмы Global Migration Services Ltd. Никаких адресов, фамилий и телефонов в Москве дилер нам не раскрывал, поскольку он имел с каждой анкеты свои комиссионные и не был заинтересован в том, чтобы потенциальные клиенты выходили на фирму напрямую, минуя его.
Для того, чтобы иметь шансы на выезд, нужно набрать определенное число баллов. Для нашей семьи из четырех человек эта пороговая сумма составляла тридцать два балла. Здесь учитывается образование, стаж работы по специальности, возраст и много чего другого. По нашим прикидкам, мы набрали тридцать четыре балла. Вначале мы оформили меня главным заявителем, так как у меня лучше показатели образования, квалификации и стажа, но затем, по рекомендации фирмы, переписали заявителем жену, поскольку у неё возраст меньше, а это дает дополнительные баллы.
Недели через три мы получили сообщение о том, что наше дело принято к рассмотрению и вариант контракта. Из контракта следовало, что выплачиваемая нами частями сумма покрывает стоимость медицинского обследования, заполнение форм в посольстве и нотариально заверенные переводы необходимых документов, а по прибытии в Новую Зеландию представители фирмы должны нас встретить и помочь обустроиться. Далее потянулись месяцы ожидания. Летом, поскольку дети закончили учиться, мы все вместе съездили в Москву, встретились с хозяином фирмы господином Парвезом, который оказался выходцем из Камбоджи, переехавшим в Новую Зеландию и получившим там гражданство. Секретарша у него была русская. Она дала нам направления в поликлинику, где мы прошли обследование и сдали все необходимые анализы. Парвез также посоветовал нам найти в Новой Зеландии спонсора, что даст нам еще один дополнительный балл. Для русских таким спонсором обычно выступает православная община в Окленде. Мы заплатили еще сто долларов в качестве вступительного взноса в эту общину. Больше в Москве делать было нечего, поскольку летом все чиновники в отпусках, и в посольстве тоже.
Прошло ещё полгода, и вдруг мы получаем из посольства письмо с отказом, мотивированным тем, что мы не набрали необходимого числа баллов. Мы, естественно, обращаемся за разъяснениями. Оказывается, написанная в анкете у жены профессия «инженер-программист» отнесена к категории «инженер», и эти годы не вошли в стаж, а учтены были только годы преподавания программирования в школе. Кроме того, наша бумага о спонсорстве в пакете документов отсутствовала. Мы предъявили претензии Парвезу. По нашим представлениям это был чистый брак его работы, так как он отвечал за формирование пакета документов по контракту. Мы потребовали вернуть деньги, но Парвез пообещал нам бесплатно переоформить пакет документов, в котором на этот раз основным заявителем буду я. Переоформили. Но тут всплыли новые и весьма неприятные детали. За время нашего ожидания в Новой Зеландии изменилось иммиграционное законодательство. Естественно, в сторону ужесточения. Во-первых, введена обязательная сдача теста IELTS в Британском Совете в Москве для всех взрослых членов семьи, тогда как раньше достаточно было пройти элементарное собеседование в консульстве. Сдать тест означает набрать не менее пяти баллов по восьмибалльной шкале оценок. Причем, главный заявитель должен представить сертификат о сдаче теста до рассмотрения дела в иммиграционном отделе, находящемся в Лондоне. Если остальные взрослые члены семьи не представят сертификатов, то право на въезд семья получает лишь в том случае, если за каждого будет внесён залог в тринадцать тысяч долларов. Залог поступает на специальный счет, и, если эмигрант не сдаст теста в течение года, со счета снимаются 10%, а если не сдаст в течение трех лет, деньги отходят государству. Легко представить, как на самом деле будет непросто вынуть эти свои денежки у государства, которое считает их почти своими. Приходишь, скажем, сдавать экзамен в назначенный день, на дверях амбарный замок и надпись «Все ушли на овощебазу», а назавтра на твоем счету уже на 10% денежек меньше, поскольку снимают их компьютеры автоматически по истечении указанной даты. Кроме того, тесты, естесс-но, не бесплатные, да плюс поездка всем в Москву, питание, проживание – неплохой заработок огромной куче людей. Второе изменение заключалось в том, что спонсорство теперь не дает никаких баллов, а, значит, наши денежки, время и хлопоты были потрачены напрасно.
Но это всё ягодки, по сравнению с третьим нововведением. Теперь нужно представить бумаги о том, что семья владеет валютой и собственностью на сумму в сто тысяч долларов, к счастью, новозеландских, что эквивалентно шестидесяти шести тысячам американских баксов. Первая мысль, которая посещает при чтении этого маленького шедевра чиновников: «Будь у меня сто тысяч, я, может, никуда бы и не поехал, а жил бы здесь, не работая, до самой смерти». Вторая мысль заключается в том, что сей документ означает практически закрытие эмиграции. Однако, уже потраченные деньги внушали упрямство довести дело до конца или, по крайней мере, до той точки, когда дело становится полным абсурдом. В который раз уже начинаешь понимать, что люди, обладающие властью, очень любят играть в грязные игры с остальными, устанавливая правила игры каждый раз заново, по своему произволу. Знай мы об этих ста тысячах в начале игры, мы бы в эту позорную лавочку даже не заглянули. А теперь... Ну что ж, давай поиграем ещё немного.
Какая собственность есть у бывшего простого советского гражданина эпохи перестройки? В первую очередь, в голову приходит – дача, машина. К сожалению, ни того, ни другого у меня никогда не было. Жили, большей частью, от зарплаты до аванса, перехватывая у соседей десятку до следующей зарплаты. Зато наступили времена, когда появилась возможность приватизации квартир. Вот это и была самая большая ценность для населения. Итак, у меня трёхкомнатная квартира, у жены двухкомнатная да еще капитальный погреб – уже что-то. Теперь нужно получить справки об оценке недвижимости от какой-нибудь риэлтерской фирмы. С этим проблем нет, заплати только денежки. К тому же, фирма смотрит лишь твои приватизационные бумаги и сразу выдаёт тебе справку о рыночной стоимости собственности. Эту стоимость можно и завысить в разумных пределах, поскольку фирму это ни к чему особенно не обязывает. Тем более, она надеется, что в случае отъезда ты будешь продавать недвижимость через эту фирму, и она будет иметь свой навар. Мы сразу объяснили, на какую сумму нам нужно натянуть оценки стоимости, и нам выдали соответствующие справки, согласно которым трёхкомнатную оценили в тридцать пять тысяч, двухкомнатную – в двадцать семь, а погреб на бумаге превратился в гараж стоимостью в пять тысяч долларов.
Собрав бумаги о недвижимости, мы записались по телефону на сдачу теста, и в мае поехали сдавать. Предварительно мы достали кассету с тестом за предыдущий год и руководство по сдаче теста. К нашей компании присоединился Саша. Он когда-то закончил авиационный институт и работал инженером-конструктором на заводе им. Чкалова. Когда бюджетникам стали платить нищенские зарплаты, он ушел в коммерцию, организовал свою фирму по выращиванию шампиньонов. При этом он успел закончить какие-то американские бизнес курсы, да настолько успешно, что получил часы марки Ролекс в качестве приза. Однако, живя в этой уже полностью бандитизированной стране, он понимал, насколько не защищён его капитал, как от простых рэкетиров, так и от главного бандита в лице государства, которое может задушить любой бизнес, издав соответствующее налоговое постановление или указ, что оно уже много раз с успехом демонстрировало. Саша мечтал получить любое западное гражданство и затем въехать обратно в Россию для ведения бизнеса в знакомой области, но уже будучи защищённым правами западного гражданина. О, боже! Какими наивными мы были тогда, полагая, что в России эпохи грабительского капитализма может быть какая-то защита для кого бы то ни было.