- Не знаю, почему она худая и такая нескладная! Аппетит-то хороший! Готовить не успеваю!
Подруга всегда говорит так про свою дочь. Женька у нее и вправду худая. Даже тощая, нескладная. Но ей ведь всего двенадцать лет!
- В таком возрасте и принято быть тощей, - успокаиваю я подругу. - а если в двенадцать лет девка" в теле", значит, будет к восемнадцати годам бабищей. Ну чего ты. Пусть ест...
- Да ты погляди, сколько она ест! - взорвалась подруга. - готовлю как на полк солдат! С врачами советовалась, говорят - здорова!
Пока чаевничали, заявилась и Женька её из школы. Бросив рюкзак в угол, уселась за стол.
И тут я тоже примолкла. Я не верила, но тут и правда какая-то аномалия - Женька смела со стола, почти не жуя, сырный суп с большим куском курицы, жаровню котлет с салатом и горой макарон, кусок холодца, обильно полив его горчицей, и всё это запила тремя поллитровыми бокалами чая. С вареньем. Белый батон ушёл весь. Подруга достала второй...
Но удивляться было некогда - мы спешили на природу. По пути забежали в магазин, купили все, что нужно, чтобы уж совсем было нескучно, дождались еще одну подругу и отправились, благо до речки недалеко - подруга живёт на окраине. Женька тоже увязалась с нами.
Пока мы купались, девочка осталась на берегу загорать. Потом кричит нам: "Можно бутерброд съесть?" Можно, кричит мать в ответ.
Накупались, наплескались, вылезаем с надеждой накрыть поляну и продолжить отдых с ещё большим удовольствием - а закуски-то и нет. Ничего. Ни салата в трёхлитровой банке, ни колбасы, ни оливок в жестянке, ни огурцов, ни лука. Она глазами хлопает. Я не выдержала: "Ты же поела, Женя! Перед уходом... Сожрала целую жаровню котлет!"
Так и ушли несолоно хлебавши.
