Старшина милиции Круглов редко переступал порог отделения, где находился кабинет начальника всей местной милиции и переступал его только тогда, когда его вызвал начальник. Поэтому он несколько подивился миске молока, в которую чуть не угодил блестящей туфлей.
"- Домовых, что ли, прикармливают?" - подумалось Круглову, когда он, подмигнув вахтерше, сидевшей на своём месте с незапамятных времён, пересёк коридор и поднялся к подполковнику.
Маврикий Матвеевич был в кабинете не один. У него на коленях лежал до неприличия перекормленный рыжий кот, мурлыча от ласкающей руки служителя закона и щюря жёлтые глаза.
Напротив Маврикия Матвеевича сидел мученического вида от чего-то пострадавший, с искаженным от горя лицом и заполнивший необходимые бумаги. Внимание старшины привлекла перевязанная бинтом шея посетителя, на котором были бурые пятна.
Круглов сел рядом с пострадавшим и приготовился слушать, по какому делу его вызвал Маврикий Матвеевич.
- Майор Аршинов был прав, когда связал четыре убийств с четырьмя пропажами девушек, которых в последний раз видели с убитыми. У всех убитых было разрезано горло, но Илья Никитич - подполковник кивнул на посетителя - оказался хирургом, смог оказать себе первую помощь и выжить. В ту ночь он прогуливался со своей невестой, как некий субъект в светящийся маске выскочил из неоткуда и быстрым движением руки перерезал ему горло. Илья Никитич упал в яму, в которой и помог себе, но, когда он вылез, след преступника и его жертвы уже простыл. Илья Никитич только что дал показания и они существенно нам помогут. Закончили, Илья Никитич? Тогда до свидания, мы вам позвоним, если что-нибудь узнаем.
Пострадавший вышел и Маврикий Матвеевич продолжил:
- Со вчерашнего дня Макс Аршинов лежит в больнице по поводу огнестрельного ранения, так что делом на время займешся ты. Вот, держи всю документацию по делу и иди, иди, не до тебя мне сегодня.
Круглов посмотрел на начальника, взял папку и вышел.
"- Конец мая на дворе, в отпуск бы, а тут четыре, нет, получается девять убийств, которые надо расследовать. Убийца убивает по два человека в конце каждого месяца, так с чего бы это ему сменять режим? А раз так, то я могу спокойно предаваться мечтам. " - думал Маврикий Матвеевич, почесывая кота за ухом.
Спускаясь по лестнице, Круглов встретился со своим другом - старшим лейтенантом Собакиным, служившим в этом отделении.
- Здорово, здорово, Сашка. - пожимая ему руку, приветствовал Собакин. - Что, новое дело?
- Прям таки новое! Подполковник просил подменить Макса, пока тот в больнице лежит. Кстати, давно у вас кот живёт?
- Две недели, как живёт, пришёл невесть откуда, ловит мышей и является...
Тут на стене зазвонил телефон и Круглов опередил товарища, первым сняв трубу.
- Вы позвонили в милицию. Старшина Круглов слушает.
Во время телефонного разговора на лице старшины не дрогнул ни один мускул.
- Понял. Выезжаю.
- Ну, что там?
- Да так, ничего особенного. Жираф на перекрестке застрял.
- Жираф?!
- Чему тут удивляться? У меня дядя Лёлик есть, из Урюпинска, тоже в милиции служит, так он вообще из канализации бегемота доставал. Ладно, до встречи, дружище.
Они распрощались и Собакин поднялся на второй этаж и постучал в кабинет начальника. Так как ему не ответили, он приоткрыл дверь и заглянул в щель.
- Маврикий Матвеевич...
Маврикий Матвеевич сидел в кресле с отрешеным выражением лица и в наушниках. Решив не мешать расслабляться начальнику, Собакин юркнул обратно и вернулся к своему подчинённому, сержанту Пегому.
Сержант Пегий сидел за столом и грыз баранью ногу, когда вернулся Собакин, наблюдая, как за решеткой возмущается по поводу своего ареста богато одетый молодой человек.
- Начальник сейчас занят, так что ждите, молодой человек. - объяснил заключённому старший лейтенант и подсел к подчинённому.
- Да мне на вечеринку надо. - в который раз объяснял молодой человек. - Ну отпустите, по братски, а?
- Нечего было фонарный столб сбивать. - назидательно произнёс Собакин. - А это, извините, мелкое хулиганство и карается 15 сутками лишения свободы.
Сообразив, что просьбами ничего не добьешься, молодой человек сменил тон:
- Да хоть знаешь, кто мой отец?
- Ну и кто? - с издёвкой спросил Пегий. - Папа римский?
Он и Собакин засмеялись, что вывело молодого человека из себя.
- Мой отец - мэр Сушкина! Он вас в порошок сотрёт!!
Милиционеры засмеялись сильнее прежнего.
- Ну хорошо, хорошо. - отсмеявшись, сказал старший лейтенант. - Давай рассуждать логически. Как зовут нашего мэра? Правильно: Борис Андреевич Богданов-Алба. А тебя, судя по документам, звать Павел Григорьевич Раболепов. Так что раболепствуйте перед нами, раболепствуйте.
Павел Григорьевич хлопнул себя по лбу.
- Моя мать, урождённая графиня Бесславская, вышла замуж за моего отца, Богданова-Албу, и от этого брака родился я, Пашка. После мама развелась с моим отцом и вышла за Раболепова. До 14 лет я был Павлом Борисовичем Богдановым-Албой, но, так как мне 19, в следующем году всё обратно поменяю.
- Так твоя матушка - графиня? И я, к вашему сведению, голубых кровей - моя прапрапрапрапра...тётя, Марфа Васильевна Собакина - третья жена Ивана Грозного, про неё пьеса даже написана, и опера тоже. И если бы её не отравили, был бы я сейчас царским родственником!
- Этот род Собакиных вымер ещё 160 лет назад, даже мне это известно. - усмехнулся Раболепов. - Так что не примазывайся.
Пегий засмеялся, за что получил от Собакина подзатыльник. Раболепов ещё долго возмущался на счёт опадания на вечеринку, на которой он, скорее всего, уже не побывает, грозился раздавить наших милиционеров, но тут его внимание привлекли четыре фотографии на стене.
- Так, так. - сказал Раболепов, всматриваясь в эти фотографии. - На двух последних фотографиях явно вы двое и на первой можно узнать вашего начальника - по телевизору видел. Но кто эта черноволосая девица, чья фотография следует сразу же за фотографией Мразина?
- Это все милиционеры, которые приписаны к этому отделению, в котором ты сейчас сидишь. - ответил Собакин. - А это черноволосая девица - наша капитанша. По веским причинам она имеет право не присутствовать на рабочем месте.
Старший лейтенант вздохнул. Он завидовал вольному рабочему графику Конфетки, хоть и никак это не проявлял.
За скучной бумажной работой прошло три часа. Старший лейтенант встал из-за стола и зевнул.
- Схожу-ка в магазин. Стёпка, тебе что-нибудь взять?
Пегий отрицательно помотал головой и Собакин вышел, после чего заключённый оживился.
- Эй, Стёпка. - обратился он к сержанту, вскакивая со скамейки. - Мы же знаем, что я имею право на один звонок.
- Для тебя я не Стёпка, а Степан Аркадьевич, сержант милиции. - важно заметил Пегий, жуя бутерброд из целого батона.
- Товарищ сержант Степан Аркадьевич! - гаркнул Раболепов. - Я имею право на один звонок!
- Ты имеешь право хранить молчание.
Раболепов пошарил в карманах и достал красную бумажку. Пегий на неё даже не глянул. Тогда Павел достал вторую красную бумажку.
- Взятка должностному лицу, карается штрафом до миллиона рублей и лишением права занимать определенные должности три года.
В руках Раболепова оказалась третья бумажка красного цвета. В этот раз сержант взял все три красные бумажки и подал Раболепову телефон.
- У тебя минута.
Павел вцепился в телефон, покрутил и приложил трубку к уху. Пока на том конце ответили, прошло 40 секунд.
Раболепов успел только сообщить о несправедливом (по его мнению) аресте и адрес отделения, как Пегий отобрал у него аппарат.
- Сейчас отец вам покажет... - с не доброй улыбкой заметил Павел и затих. Сержант отмахнулся от него и принялся за свой бутерброд, а спустя несколько минут вернулся Собакин.
Прошло полчаса со звонка Раболепова, как к отделению подкатил роскошный чёрный "Мерседес", из которого вылез солидных габаритов мужчина с эспаньолкой и, как ураган, вломился в отделение, сбив с петель дверь и попав под нецензурную брань древней вахтерши.
Маврикий Матвеевич долго сидел в наушниках, откинувшись в кресле. Кот давно сбежал с его коленей и дремал на подоконнике. Вдруг до подполковника дошли крики, которые были слышны даже сквозь музыку. Он снял наушники и прислушался.
"- Да это же мэр кричит. Что он забыл в нашем отделении?"
Спустившись, он привлёк внимание разбушевавшегося Бориса Андреевича, который, увидев его, обратился непосредственно к Маврикию Матвеевичу:
- А, вот и начальник! Посмотрите! Мой сын - мэр указал на сидевшего за решеткой и ехидно улыбающегося Раболепова - был арестован за то, что нечаянно сбил столб и при этом никто не пострадал!!! Слышите? Никто! А Пашка, между прочим, на вечеринку опаздал! Куда вы смотрите? Вас что, всех поувольнять нахрен?!
Маврикий Матвеевич посмотрел на старшего сержанта и закричал:
- Собакин!!!
Собакин же, в свою очередь, обернулся к подчинённому ему сержанту и то же повысил голос:
- Пегий!!!
- Так товарищ старший лейтенант сам отдал приказ об аресте и сам же отправился докладывать товарищу подполковнику. - оправдался Пегий. - А я сейчас Павла Борисовича отопру.
- Пока ещё Григорьевича. - весело усмехнулся Раболепов и все устремили свои взоры на Собакина, который только и смог выговорить: "- Виноват...".
Раболепов вышел из камеры, похлопал сержанта по плечу а старшему лейтенанту бросил:
- Эх ты, дворянин фальшивый...
- Пойдёмте, я вас до машины провожу. - предложил подполковник и все трое (Маврикий Матвеевич, мэр и его сын) вышли. Обернувшись, он погрозил нашим милиционерам пальцем:
- А с вами я ещё поговорю!
Когда они остались наедине, Собакин лишь вздохнул:
- Эх, говорили ж тебе, Стёпка, что это сын мэра, а ты, эх ты!..
На это Стёпка тоже вздохнул, в душе потешаясь над ним.
- И сколько он заплатил тебе за звонок? - догадался Собакин.
- Тысячу. Рублей. - соврал Пегий. - Как всегда, делим пополам.
- Дурак ты, Стёпка. - без злобы сказал старший лейтенант. - Мог бы взять больше, раз он миллионер и сын миллионера. Тысяч двадцать, например.
На это Пегий только вздохнул.