В Хакасии выходит на финишную прямую судебный процесс над экс-руководителем администрации главы Хакасии Владимиром Бызовым и группой других чиновников и бизнесменов, которых обвиняют в многомиллионном мошенничестве.
Как сообщало 19rus.info, государственные обвинители уже выступили с обвинительными речами, потребовав для фигурантов дела десятки лет заключения и громадные штрафы.
Сколько лет должны сидеть фигуранты по делу Бызова, объявила прокуратура
Сейчас слово предоставлено защите. Осталось выступить еще трем обвиняемым и их защитникам, после чего процесс войдет в стадию обмена репликами относительно услышанного в итоговых речах обеих сторон. Затем наступит серия «Последнее слово», а далее суд удалится в совещательную комнату для вынесения приговора.
Сам судебный процесс при этом проходит за закрытыми дверями, куда попасть простому смертному практически невозможно. Именно поэтому общественность Хакасии неверно информируется о том, что происходит на процессе Владимира Бызова и К и уверено: все фигуранты должны понести заслуженное и суровое наказание.
Однако все в этом деле и в этом процессе не так просто — российское правосудие вообще не простая штука. И дело Бызова, и других после приговора вполне может быть продолжено в Европейском суде по правам человека. Потому что вполне можно предположить, что дело это политически ангажировано. А в самом деле, которое рассматривается в суде, имеются, мягко говоря, шероховатости.
Об этом и о многом другом, происходящем на процессе, в интервью 19rus.info заявил адвокат экс-секретаря Бызова Екатерины Ковалевой Владимир Дворяк.
Экс-секретарь Бызова Екатерина Ковалева: Я так и не поняла, в чем меня обвиняют
Вот лишь некоторые из сделанных защитником заявлений, часть из которых вполне можно считать и скандальными, и сенсационными.
«Сложно прогнозировать, когда Хакасия услышит приговор по этому делу, но на сегодняшний день темп рассмотрения дела достаточно высокий. Судья почти на каждый день назначает судебные разбирательства».
«Процесс действительно закрытый. Судья у нас, руководствуясь распоряжением председателя Абаканского городского суда, никого не допускает в зал суда. Ни родственников, никого. По факту процесс закрытый, а формально он открытый, судья рассматривает дело в открытом судебном заседании. Вот такой нонсенс».
«Я многими обстоятельствами и моментами данного дела не доволен, с ними не согласен. Мне многое странно. У судьи, на мой взгляд, имеет место соблазн не просто вынести обвинительный приговор в отношении моей подзащитной, но и назначить наказание, связанное с лишением свободы — такое, чтобы срок незаконного содержания Ковалевой под стражей, просто зачесть в назначенное наказание в соответствии с УК РФ. В условиях такого соблазна я, конечно, считаю, что какой-то другой судья должен был рассматривать это дело».
«Я вижу, что моя подзащитная, девушка, она пытается скрыть свой страх перед будущим, которое, как она считает, ее ждет. Надежды у нее на то, что к нам прислушаются, нет никакой».
«Девушки у нас не в клетке. Светлана Казаченко и Екатерина Ковалева находятся в зале суда вне клетки. Светлана под домашним арестом, моя подзащитная освобождена от каких-то мер процессуального принуждения».
«Дело Бызова» в Хакасии громыхнуло сенсацией: на свободу выходит Екатерина Ковалева
«Что касается Владимира Бызова, то внешне я не вижу в нем волнения. Человек просто как-то подавляет его. Я не думаю, что к предложению прокуроров подсудимые относятся равнодушно и спокойно. Потому что они не людоеды и не убийцы. И мы это все прекрасно понимаем».
«Да, за время процесса медицинская помощь оказывалась тому же Бызову».
«Вы сказали: "Мы понимаем, в чем их обвиняют". Я вам завидую, по-доброму завидую! Потому что ни я, ни ученые-лингвисты, доктор филологических наук не смог выявить из текста обвинительного заключения, в чем их обвиняют. Есть декларативные утверждения. Что касается моей подзащитной, это основная позиция защиты. Если бы вы вникали в текст обвинения, вы бы тоже задали вопрос: а в чем их обвиняют?
Вот, допустим, взять хищения бюджетных средств... Никто не может ответить на вопрос, что украли из бюджета?. То есть мы приглашаем двух «досудебщиков» (обвиняемые, которые заключили со следствием досудебные соглашения о сотрудничестве и стали давать показания — прим.ред.). И на простой вопрос, можете ли вы назвать сумму, которую вы украли по такому-то государственному контракту?, они все пользуются статьей 51 Конституции (статья позволяет не свидетельствовать против самих себя и своих близких — прим.ред.). А потерпевшие сказали: "А мы не знаем, следствие установило».
Основная идея обвинения в этой части такова: в условиях нашей экономики существует некая средняя цена, превышение которой при заключении государственных контрактов и есть хищение, это криминал. На этом строится позиция обвинения в совершении хищения бюджетных средств. Даже если брать версию обвинения, их обвиняют в ограничении конкуренции на торгах, а это административное правонарушение. Договор-то они заключили! Товар-то они поставили! И оплату-то они получили на основании договора за этот товар!».
«Почему общественность убеждена в виновности? Я в этом уверен: сначала был проект обвинения Бызова и его компании, а в последующем уже собирались так называемые.. была поставлена задача: собрать доказательства, подтверждающие эту версию. Так вот я вам так скажу: эту задачу наши следователи выполнить не могли, я в этом убежден. Общественность убеждена, как вы говорите, что они воры. А кто их в этом убедил?».
«У нас есть «досудебщики», которых убедили, или они сами себя убедили, что надо заключить досудебное соглашение и дать показания против подсудимых».
«Общественность считает, что они крали бюджетные средства, но это бюджетные средства, которые были переданы предпринимателям, фирмам на основании заключенных контрактов после поставки товара, медицинского оборудования. Кстати, везде распространяются сведения, что подсудимые чуть ли не лишали возможности население получать лекарства. Так вот: нет вообще обвинения, связанного с поставкой лекарств. Понимаете? Это искажение действительности. А оборудование, которое было поставлено: все врачи в суде признали, что оно высочайшего класса, аналогов тут нет, оно используется и полностью устраивает врачей. А начальная максимальная цена контракта, которая была установлена, устраивала заказчиков».
«Бызов объяснил, откуда у него в сейфе деньги. Более того, он предоставил документы и свидетелей — его заимодавцев, которые подтвердили, что они эти деньги ему передавали. Да, над этими показаниями улыбался судья, улыбались прокуроры».
«Я все время задаю один простой вопрос: если наши доблестные чекисты вышли на след вот такой коррупционной группы, взяли ее в разработку, а судя по количеству прослушки они их разрабатывали, а что им мешает провести ОРМ (оперативно-розыскные мероприятия) и взять их с поличным?».
«Это реалии российской судебной системы. Когда у нас дело политически ангажировано, вопросы о соблюдении права нет смысла ставить. Если мы знаем, что в обвинительном заключении не описан способ совершения деяния, то по закону дело должно было судьей осенью 2018 года возвращено прокурору, чтобы там описали способ. Чтобы люди, которые сидят на скамье подсудимых, могли защищаться».
«Естественно, мы уверены, что нам придется по этому поводу обращаться в Европейский суд. Потому что здесь, на уровне России, был политический интерес. В чем он был, остается только догадываться».
«Владимир Бызов у нас был не первое лицо в республике. На тот период времени у нас был Виктор Михайлович Зимин главой республики Хакасия. Дело было инициировано в конце 2016-го — начале 2017-го, то есть за год до выборов. Бызов был членом какой партии? «Единая Россия». Я думаю, мог бы быть поставлен вопрос: а кто будет представлять «ЕР» на выборах 2018 года, которые Зимин затем проиграл? И вот — боевой офицер, имеет награды, к которому не так тепло относятся, как к Зимину, наверное, имел шанс участвовать, тем более он себя проявил. И шансы на победу на выборах, я считаю, у Бызова были значительно выше. Но мы с вами знаем, что Виктор Михайлович Зимин хотел участвовать в выборах. Это версия».
«Если глава администрации правительства за спиной главы РХ создал вот такую структурированную, организованную преступную группировку. Я и следователям задавал такой вопрос: может ли такое быть? У нас же принято, что замы у нас оказываются всегда плохими, а первые лица у нас почему-то всегда в стороне. Так не бывает! Так не бывает, чтобы за спиной первого лица второе лицо, если можно его таковым считать, такую деятельность бурную развернуло. Он (Бызов) был политическим оппонентом Зимина, хотите вы этого или нет. И внутри партии, я считаю, решали вопрос, у кого... я знаю, что в партии проводят вот эти внутренние рейтинги».
«В любом случае претензии к первому лицу, они должны были быть. Никто ведь даже палец о палец не ударил, чтобы проверить на предмет криминальности вот это вот невнимание, невнимательности со стороны первого лица. То есть это тоже косвенно свидетельствует, что первое лицо, скорее всего, было в курсе того, что происходит. Или того, что будет происходить. Это предположение».
«Проблема в том, что до нашего общества не доносят те подробности, которые общество имеет право знать для того, чтобы прийти к собственному мнению. А не принять то мнение, которое навязывают. Если бы у нас был хотя бы суд присяжных заседателей, то я вас уверяю: приговор в отношении того же Бызова, Ковалевой и других, наверное, фигурантов, был бы оправдательным».
Полная версия интервью — в видеосюжете.