15 августа исполняется 87 лет со дня рождения Стэнли Милгрэма. Это знаковое имя для мировой психологии. В частности, он является автором знаменитой теории шести рукопожатий, согласно которой любые два человека на Земле разделены не более чем шестью уровнями общественных связей. Но наибольшую славу ему принес один из самых нашумевших и противоречивых экспериментов в истории. В 1963 году он провел исследование, в котором продемонстрировал готовность человека подчиняться требованиям более авторитетного индивидуума даже в том случае, если речь идет о насилии.
Волки в овечьих шкурах
В чем заключалась суть эксперимента Милгрэма? Фактически он поставил перед собой цель выяснить, как немецкие граждане в годы нацистского господства могли участвовать в уничтожении миллионов невинных людей в концентрационных лагерях? Является ли авторитет достаточной силой для того, чтоб уничтожить элементарные моральные ценности и заставить человека опуститься до насилия и даже убийства?
Внешне эксперимент выглядел следующим образом. Испытуемые, среди которых были и подставные актеры, разбивались на ролевые группы «учителей» и «учеников». При этом «учителя» были реальными участниками эксперимента, а «ученики» — актерами. После этого «ученика» демонстративно привязывали к креслу с электродами. «Учитель» получал один демонстрационный удар током, после чего был уверен в том, что всё происходит по-настоящему. В процессе эксперимента «учитель» давал «ученику» задания и в случае неправильного ответа наносил отвечающему удар током, повышая его мощность при каждой ошибке. Естественно, удары током были ненастоящими, а актеры лишь имитировали боль. Если «учитель» в определенный момент отказывался продолжать, куратор настаивал на необходимости возобновить эксперимент.
В итоге 26 испытуемых из 40 (65%), вместо того чтобы сжалиться над жертвой, продолжали увеличивать напряжение до тех пор, пока исследователь не отдавал распоряжение закончить эксперимент. При этом актеры фактически имитировали потерю сознания, переставали отвечать на вопросы и как-то иначе реагировать на удары током. Эти результаты поразили общественность. Получается, что при наличии достаточно авторитетного человека, отдающего указания, большинство индивидуумов готовы причинять боль другим людям. Соответственно, человеческое существо изначально склонно к подчинению и к максимальной жестокости. Исследование Милгрэма было подтверждено в дальнейшем новыми экспериментами. Вместе с тем в обществе разгорелась дискуссия об этичности подобных исследований.
К главному вопросу
Вообще, область психологических экспериментов — это крайне неоднозначная сфера. Призванный установить рациональную истину или хотя бы приблизиться к ней, и порой достигающий этого, данный вид исследования, тем не менее, регулярно подвергается критике и даже обструкции со стороны широкой общественности. Под вопрос ставится необходимость тех или иных экспериментов, их уместность в тот или иной момент реальности, результаты и их интерпретация. Самым же спорным аспектом экспериментальной психологии всегда остается ее этичность.
Это связано, как мне кажется, прежде всего с самой природой психологии. Наука, исследующая, как правило, скрытые стороны человеческого разума, априори имеет пугающий ореол. Человек в принципе редко приемлет существование чего-то непонятного. Если же непонятное кроется в нем самом, то уровень отторжения всего, что связано с этой непонятностью, достигает высочайших отметок. Психология в этом отношении не исключение. И именно эксперименты, как самая заметная обществу методика психологических исследований, подвержена наиболее критическо-скептическому вниманию обывателя.
Этичность экспериментов же представляется удобным орудием для апеллирования, чаще всего риторического, к психологии в плане сомнительности признания ее, скажем так, правильной наукой. В этом отношении современная психология напоминает мне анатомию во времена Средневековья. Желание носителей рационального зерна на конкретном примере ознакомиться со строением человека и использовать полученные данные в развитии медицины, воспринималось как надругательство над мертвыми в лучшем случае. И как ведовство — в худшем.
Такую же реакцию, смягченную, конечно, веками существования под гуманистическими лозунгами, сегодня вызывают психологические эксперименты. Эксперимент Милгрэма в этом отношении не представляется чем-то выбивающимся из общего ряда. Полученные им результаты оказались крайне неприятны, если не сказать больше, людям, свято верившим в свою инаковость. Обычному человеку сложно принять, что он по умолчанию является носителем той самой жестокости, которую он привык приписывать кому угодно, только не себе.
И тут же встал вопрос об этичности исследования. Насколько допустимо утаивать от испытуемых часть информации? Допустимо ли тайное использование актеров? Допустим ли в принципе такой, связанный с причинением боли, эксперимент?
Этический кодекс психолога сегодня по большому счету дает ответ на этот вопрос:
«В тех случаях, когда предварительное исчерпывающее раскрытие информации противоречит задачам проводимого исследования, психолог должен принять специальные меры предосторожности для обеспечения благополучия испытуемых. В тех случаях, когда это возможно, и при условии, что сообщаемая информация не нанесет вреда клиенту, все разъяснения должны быть сделаны после окончания эксперимента».
То есть, Милгрэм с точки зрения регулирующих сферу психологических исследований документов не сделал ничего предосудительного. Более того, он добивался максимальной чистоты эксперимента и добился ее, что затем подтвердили многочисленные повторения исследования.
Другое дело, что испытуемых ставили в ситуацию выбора между долгом и состраданием, при этом часть участников были уверены в том, что они убили человека. Как это отразилось на их последующей жизни? Как отразилось на них достижение понимания того, что они могут убить человека?
Вот он, тот узкий аспект психологических исследований, применительно к которому вопрос этики становится актуальным. Не в том, что касается достижения максимально истинного результата, а в области отношений экспериментатора с испытуемыми.
С одной стороны, желания оказаться в подобной ситуации самому нет абсолютно. С другой стороны, нужно четко осознавать, что научное познание мира всегда сопряжено с определенными жертвами и потерями. Пример Кюри тому доказательство. Дальнейшее шествие по этой ассоциативной цепочке непременно приведет нас к классическому вопросу «большего и меньшего из зол», или «слезинки ребенка». А он, как известно, не имеет объективного ответа.
Не имеет его, мне кажется, и вопрос об этическом аспекте психологических исследований. Субъективно же, для себя, я решил эту дилемму следующим образом. Миллионы людей гибнут ежедневно; тысячи из них отдают свои жизни за сомнительные ценности вроде денег, власти или религии. На этом фоне душевные страдания, полученные в рамках того же эксперимента Милгрэма его участниками, не столь великая цена ради развития науки, а значит и цивилизации в целом.
Анзор САБАНОВ
Фото из открытых источников