Мне тогда только минуло десять лет. Мой папа ещё летом уехал на заработки в Узбекистан, а точнее – в город Алмалык, что недалеко от Ташкента. Тогда многие с Урала уезжали туда. Сначала уехал папин двоюродный брат дядя Володя, о котором я уже рассказывал. Устроился, получил квартиру и вскоре перевёз к себе свою семью и мать – бабу Марину, родную сестру моей бабушки. Квартиры там тогда предоставляли сразу, поскольку была серьёзная новостройка – Алмалыкский завод «Сантехлит» по производству пластмассовой посуды и кадров требовалось много.
После папиного отъезда наша мама одна маялась с тремя пацанами. И вот «оно» случилось – в самом начале новогодних каникул я заболел. Поднялась температура, тошнило, рвало и сильно болел живот. А у нас в посёлке, как назло, в выходные в больнице на дежурствах остались только фельдшера и ни одного хирурга из трёх даже дома не было – где-то по гостям ходили. Меня на «скорой» отвезли в районную больницу. Там меня в приёмном покое осмотрел хирург, взяли анализ крови и мочи. Пока ждали результат, меня нестерпимо потянуло в туалет по «большой нужде». Хирург попросил воспользоваться горшком и сначала показать ему, что получится. А получился «понос», чем я сильно облегчил хирургу диагностику.
С диагнозом: «Острая дизентерия» меня отправили на той же машине по месту жительства в наше инфекционное отделение и госпитализировали в отдельный бокс. Температура и стул у меня утром уже нормализовались, только есть не хотелось – пил одну водичку. После обеда, к которому я тоже не прикоснулся, опять появились боли в животе. К счастью, был уже нормальный рабочий день и осмотреть меня пришла заведующая хирургическим отделением Галина Михайловна. Посмотрев на мой язык и пощупав живот она сразу спросила: «Давно ел или пил?». Я ответил, что только воду утром. Тогда она строго приказала мне ничего больше не есть и не пить. Через 10 минут меня уже перевели хирургическое отделение и начали готовить к операции.
Надо заметить, что своего анестезиолога в посёлке тогда не было, а ждать, пока его привезут из райцентра, не было времени. Через час я был уже на операционном столе. Конечно, аппендэктомия под местной анестезией новокаином для десятилетнего мальчика – это муки адовы. Но Галина Михайловна была хирургом от Бога и сделала всё максимально быстро, хотя и не очень безболезненно. После операции очень хотелось пить, но до утра мне могли только помазать губы влажной салфеткой. На следующий день меня начали поить кипячёной водой, а через день – потихоньку кормить. В те времена после операции по поводу неосложнённого острого аппендицита пациентов держали на строгом постельном режиме пять суток. Но кроме меня в палате были взрослые мужики, которые могли «травить» анекдоты круглосуточно. А мне же смеяться нельзя – швы могут разойтись! В общем, всё обошлось и у меня на седьмые сутки сняли швы, а на девятые – выписали с освобождением от физкультуры аж на два месяца.
Много лет спустя, когда сам уже работал в этой больнице анестезиологом, я рассказал Галине Михайловне эту историю. И ведь она всё вспомнила, не смотря на свои почти 70 лет. Просто сказала: «А знаешь, у тебя тогда часа через два всё бы рвануло и закончилось перитонитом». Прекрасный хирург, коллега и учитель! Светлая и Вечная ей память.
Благодарю за внимание!
Спасибо Всем за то, что сумели найти в себе силы и время дочитать всё до конца, дорогие мои сегодняшние Читатели и будущие Подписчики! Если понравилось – ставьте палец вверх, а лучше – подпишитесь, если Вас это не затруднит. И, конечно, для меня будут очень ценны Ваши мнения в комментариях.
С уважением, автор.