Предыдущая часть здесь, начало здесь
Автор предлагаемых читателю эссе давно уже не часть алкогольной проблемы, а часть ее решения. Смею об этом говорить, потому что это исторический факт. А я тут не докторствую, а сообщаю алкогольную быль на историческом фоне.
Первый раз я попробовал вина лет в четырнадцать, когда мы с отцом приехали к бабушке и во время коллективного обеда мне налили рюмку портвейна. Я почувствовал легкою эйфорию и мозг ее запомнил. По праздникам к нам приходили друзья родителей, все в юности прошедшие войну. Они выпивали всегда, но в умеренных количествах, а после пели песни полные оптимизма. «Я люблю тебя жизнь и хочу, чтобы лучше ты стала!» Первый раз я напился в Абхазии на апрельских спортивных сборах. Лет шестнадцати от роду. Команду поселили по частным домам и как-то более взрослые товарищи явились вечером с канистрой домашнего вина. Мне пришлось пить, дабы показать взрослость. Затем я полночи блeвал во дворе и уронил себя в канаву вместе с забором. Рок-н-рольная моя молодость прошла без особых возлияний – это товарищи-студенты более синячили вокруг, а я вел целеустремленную жизнь. Хотя иногда и мог наклюкаться за компанию.
Алкоголь был стабильным фоном молодости. По-настоящему прикладываться я стал после окончания спортивной карьеры и началом карьеры литературной. Все знакомства в литературной среде осуществлялись через пьянство. Постепенно я к этому привык, хотя в худшую сторону не выделялся. В конце 1984 года я попал в пьяную драку, в которой мне сломали нос и сотрясли мозг. Новый 1985-й год я встретил в больнице. Но меня переполняла абсурдная гордость, что я такой-сякой крутой бился с десятком хулиганов и некоторых поверг. За что бился – не помнил. Одновременно с усилением алкогольной зависимости приближался и литературно-социальный успех. В начале 1987 году у меня в издательстве «Советский писатель» вышла книга прозы тиражом 30 тысяч экземпляров. Денег я на руки получил аж пять с половиной тысяч крепких советских рублей. Пьянство теперь продолжилось на радостной ноте. Из-за своего гвардейского роста я стал попадать в милицейские околотки, но откупался. Весной 1987 года в ресторане «Застолье» опять оказался в центре потасовки и случайно отвесил люлей милицейскому пьяному чину. В силу сомнительности ситуации меня отпустили, но выписали повестку на административную комиссию. Чувствуя подвох, я обратился к знакомому капитану уголовного розыска, поэту, с которым приходилось выпивать. Он сказал, что позвонит, разберется, ерунда это. Лень рассказывать трагикомедию, но в итоге капитан забыл и мне впаяли вышку – 15 суток. «Кем работаешь?» - спросил судья на комиссии. Похоже, представитель Фемиды сам был с бодуна. Перед походом в суд я надел красивый костюм и респектабельный плащ. Поднявшись перед судьей, я, как бы напоминая, что про меня должны были звонить, гордо ответил: «Писателем» «Ах, писателем!» - взвился похмельный судья… Есть «могилу» и «хряпу», спать на деревянных досках «вертолета» и работать на какой-то говноочистительной фабрике мне не понравилось. Я зарекся более приближаться к рюмке, а тем более к стакану. Но прошел месяц воли и я снова киросинил за кулисами Пятого фестиваля Ленинградского рок-клуба. Причем в один из дней это совершил с Витей Цоем. Я ему как бы лиру передал, что выражалось в бессмысленном пении забыл каких песен и стучании кулаками по столу. Как человек, в общем-то, здравый с серьезной спортивной биографией я понимал, что происходит нечто нехорошее и стал искать способы освобождения от зависимости. Не сразу, но нашел. В программе «12 шагов» я с осени 1993 года. У меня сложился стойкий круг общения не с собутыльниками, а наоборот. Я старательно изучал вопрос за океаном, где получил даже диплом об этом. И в Польшу ездил улучшать квалификацию. В 1995 году, как автор сценария и консультант, со съемочной группой Игоря Шадхана прокатился по реабилитационным центрам враждебной нам ныне Заокеании. Был снят двенадцатисерийный документальный фильм «Путешествие к заокеанским алкоголикам». Его в 1996-м показал канал «Россия», а спустя некоторое время повторили на «5» канале. Я в каждой серии появляюсь регулярно в кадре и произношу речи. Для меня это получилась просто журналистская работа, но писем пришло два мешка. Некоторые начинались так: «Вы моя последняя надежда…» Люди воспринимали человека в кадре, как целителя, хотя я таким не являлся.
А тут перед вами, товарищи-господа, не выпендриваюсь, а стараюсь изложить возможно полезную информацию про общечеловеческую проблему.
У человека, который перестает пить, часто замолкает телефон. Нет, сперва ему звонят алкогольные дружки и подружки, зазывая в свои компании, но когда понимают, что человек трезвеет по-настоящему, а не прикидываются, звонить перестают. У протрезвевшего может возникнуть проблема социализации. Ведь пьющие принадлежит к определенной социально-исторической группе. Всегда можно почувствовать себя таким же, как Довлатов или Хэмингуэй. Или похожим на соседа Колю. Если еще слабо трезвый не найдет себе замены предыдущего круга общения, то он может запить снова. Тем и хороши собрания групп Анонимных Алкоголиков. Ты можешь прийти и молчать, просто слушать. Можешь говорить, соблюдая определенные правила. Не знаю даже – стоит вас посвящать в тонкости программы «12 шагов» или не стоит. Все зависит от вашего энтузиазма или моей авторской вредности. Чем более меня за эти статьи поносят в комментариях, тем более мне хочется высказаться. Одним словом, я никому ничего не должен. Я могу писать, а могу и не писать. Но двенадцатый шаг программы говорит о том, что, добившись успехов в своей трезвости, следует помочь других. Даже если хотя бы одному из вас, товарищи пьющие, мои опусы и опыты помогут, то буду считать задачу выполненной.
Продолжение следует...
- Предыдущая глава
- В начало
- Спасибо, что дочитали до конца! Если тебе, читатель, нравится, жми палец вверх, делись с друзьями и подписывайся на мой канал!
Встретиться с автором и задать вопросы лично вы всегда можете в музее "Реалии Русского Рока", все подробности здесь. Также, если захотите, вы можете поддержать музей любым пожертвованием. Благодарю всех друзей Музея!