Это отрывок из моего рассказа про неприметный город Хельсинки — вчера ушел в издательство и будет опубликован к началу осени.
Крик чайки, шум прибоя – как перезвон прибрежных камешков… Большая толстая птица прячется в камнях, переминаясь с лапки на лапку. Побаивается меня, моего голоса. Я пытаюсь объяснить ей, что добрая. Она недоверчиво слушает, крутит головой, смотрит на меня круглым глазом и… дёру!
Красный глухой рассвет разливается рыхлой краской, он – в воздухе – и через легкие методом прямого попадания уже во мне. Легкий утренний бриз, скамейка. Одинокая скамейка посреди песчаного пляжа. На ней роса – слишком рано. Пахнет ледяной водой и соснами. Где-то далеко кто-то напишет песню: «Видишь берег моря? Он твой. Между нами бьется прибой…»
А потом – чистая постель в любимом отеле, где пахнет кофе Paulig с ореховыми нотками и домом. И я засну под «вжики» самых ранних зеленых трамваев, и приснится мне пристань и громадные белые корабли, чьи призрачные силуэты уже потихоньку вырисовываются в окне сквозь розовые текстильные занавески.
Прелесть портового города в том, что можно куда-нибудь поплыть. Проще всего – в крепость Suomenlinna. Вопрос пятнадцати минут, и годится обычный городской проездной по Хельсинки.
Даже в солнечную погоду, на острове вас не покидает ощущение сырости, и это неудивительно – вода кругом. Лейтмотив Суоменлинны – ветер. Он и приносит запах кофе и черной смородины.
Вечером попутный ветер может занести вас в заведение с загадочным мыльным названием Lux. Это модный клуб в новом здании центра Kamppi. Lux занимает два верхние этажа и сияет своей гламурностью на весь тощий центр Хельсинки.
Все начинается интригующе, как в фильме «Матрица». Строгие люди в черном с гарнитурой в ухе, абсолютно пустое лобби, полная тишина, индустриальный лифт, а затем гардероб с очень нарядными, но все еще суровыми финнами. «Матрица» медленно превращаться в заведение, напоминающее гей клуб, где интерьер оформлен исключительно черным бархатом. О-о!
Дальше – веселее. Обещают, что вот-вот начнется живая музыка. На нижнем этаже просто дискотека, но сейчас там никого нет. А вот на танцполе второго этажа выплясывают 3 барышни: две томные русские проститутки и одна очень пьяная финка.
Вдруг зажигаются огни и на сцену выплывают престарелые рокеры ледяной Суоми с инструментами музыкальными наперевес и рыжеволосая дама. Рыжая оказалась вокалисткой; у нее бубен, а также огромный железный ремень на бедрах с надписью rock. Ни мало, ни много. Доблестные финны играют ретро, радуются несказанно, а особенным изюмом программы явно подразумевается русская песня про «синий-синий иней» на финском языке. В конце выступления рыжеволосая падает на пол и отжимается на одной руке раз семь. Круто, но зачем?
Публика между тем напилась и раздухарилась: русские проститутки находят себе по кавалеру, а пьяная финка то падает, то задирает юбку, демонстрируя скучное белье, которое свидетельствует о том, что накануне она явно не планировала столь откровенные развлечения.
На дискотеке зажигает теперь куча-мала народу, кругом необъяснимый дурман и атмосфера нехорошей липкости. Эта невнятная масса шевелится и разбухает, а бархатный Лух стоит все так же невозмутимо и делает вид, что лично к нему это блядство не имеет никакого отношения.
Омываемый водами Финского залива и «обдуваемый всеми ветрами», разумеется.
