Миссис Кэтчпоул была истинной британской леди. Она, может, и потеряла челюсть – но не потеряла лица. С вежливой улыбкой она швырнула в зятя кофейником.
Мистер Джонс тоже не переменился в лице. Вежливым жестом настоящего джентльмена он метнул в тещу омлет.
А миссис Джонс в это время как раз уронила сережку и теперь искала ее под столом. И очень удивилась, когда, сев, наконец, на свое место, увидела, что за столом никого нет, а где-то за пределами гостиной слышатся крики, топот и хлопанье дверьми.
Потом все смолкло.
Мистер Джонс прыгнул с лестницы в коридор и вдруг увидел перед собой шкаф. Дверца была приоткрыта.
– Иди и скажи своему мужу, пусть выйдет из шкафа, – сказала, входя в столовую, миссис Кэтчпоул.
И миссис Джонс перестала думать о покупке зонта. Она поднялась по лестнице, привычно вздрагивая от воплей своих детей, и вежливо постучала в шкаф.
– Нет! – твердо ответил мистер Джонс.
– Но дорогой, – возразила его жена. – Не собираетесь же вы там жить. Это довольно смешно.
– Дорогая, мне не хотелось бы вас шокировать, но именно это я и намерен сделать. Я буду жить в шкафу.