Маше Семигиной никогда не нравилось ее имя.
"Ну почему вы так меня по-простецки назвали,-спрашивала она у матери. - Я не хочу, чтобы меня звали Машей, пусть будет Марья-так красивее".
Мать девушки со свойственным ей юмором отвечала: "Понимаешь, мы бы обязательно этот вопрос с тобой согласовали, но дело в том, что, ты в то время совсем не умела говорить. А Марией звали твою бабушку, добрую умную женщину, и мы с отцом хотели, чтобы ты на нее была похожа".
Впервые девушке понравилось ее имя, когда его стал произносить любимый человек.
"Ма-шень-ка"-нараспев, по слогам, словно смакуя, говорил Олег , и Машино сердце замирало от любви.
Олег был видный парень, высокий, широкоплечий, и Маша нередко себя спрашивала, что он мог найти в ней, маленькой и, на ее взгляд совсем неказистой. Она не понимала, что в глазах мужчины любимая женщина всегда будет самой красивой и неотразимой.
"Машенька,-раздавался его голос по мобильнику, - я взял два билета на концерт, собирайся".
И девушка летела на свидание как на крыльях-каждая встреча с Олегом была для нее праздником.
Одно только ее беспокоило. Когда они шли по улице под руку, Олег с большим вниманием оглядывал встречных девушек.
Заметив однажды недоуменный Машин взгляд, он смущенно улыбнулся и сказал: "Понимаешь, это старая холостяцкая привычка. Вот когда мы поженимся, я никого вокруг замечать не буду".
"Да ловелас он обыкновенный, - произнесла свой приговор Машина мама. - если сейчас, пока вы встречаетесь, он глядит на девчонок, то после свадьбы будет еще хуже..."
Но Маша ее не слушала. Она настолько была влюблена, что не видела в Олеге ни одного недостатка. А то, что он обращал внимание на девушек, Маша считала признаком настоящего мужчины. От его ласковых слов таяло ее сердце.
"У тебя глаза синие, - шептал он, когда они оставались одни, - словно два горных озера. Волосы твои русые похожи на ручеек родниковой воды.
Когда ты идешь мне навстречу, даже пасмурный день становится солнечным.
Я так люблю твою улыбку.
Я счастлив, что меня любит такая девушка как ты..."
Олег сделал Маше предложение, и свадьбу назначили на сентябрь. Родители, которым будущий зять не особенно нравился, не препятствовали.
Мать Маши философски заметила, что чужие советы еще никому не приносили пользы, надо, мол, самому все испытать на личном опыте и сделать собственные выводы.
Маша была счастлива как никогда в жизни. Видеть и слышать любимого, ощущать его присутствие каждый день, было для нее большой радостью.
Но Олега несколько тяготила такая близость. он слишком привык за свою тридцатилетнюю жизнь к полной свободе и вовсе не желал от нее отказываться полностью. О супружеской жизни у него были собственные представления. Олег всегда хотел встретить добрую, совершенно нестервозную девушку, хорошую домашнюю хозяйку, которая бы обеспечивала ему надежный тыл. Она как настоящий друг смотрела бы сквозь пальцы на все его мужские шалости и не портила бы ему жизнь ревностью и скандалами.
Он, как ему казалось, нашел такую девушку в лице Маши и по-настоящему ею увлекся. Но перед свадьбой желание еще раз вкусить полной свободы пересилило его чувство к будущей жене.
Когда в июле у обоих наступило время отпуска, Олег предложил Маше провести его ... раздельно, объясняя это тем, что им, по его мнению, надо проверить свои чувства, потому что женитьба - дело серьезное.
Маша, конечно, очень обиделась, но возражать не стала.
"Что ж,-ответила она,-проверяй свои чувства, если ты в них еще сомневаешься, я же в своих совершенно уверена".
Они даже поссорились, и Маша не проводила его на поезд, который отправлялся в Адлер.
Но через несколько дней ею настолько овладело желание увидеть Олега, что она в срочном порядке купила билет в Адлер и вместе с близкой подругой уехала на море.
"Где же я здесь найду Олега,-размышляла Маша, названивая ему на неотвечающий мобильник. - Вот будет смешно, если мы с ним не сможем встретиться".
Но они встретились. Правда, при весьма двусмысленных обстоятельствах.
Набродившись по Адлеру, девушки вечером пошли на набережную, где собирались все отдыхающие.
Шагая в нескончаемом людском потоке, Маша вглядывалась в лица, пытаясь отыскать одно-единственное лицо дорогого ей человека. Правда, обида на Олега не проходила, злой занозой сидела в сердце.
"Нет, - думала она, - если бы он меня действительно любил, он бы никогда не приехал сюда один... Как он мог так со мной поступить, какая жажда приключений не дает ему покоя..."
Уставшие и проголодавшиеся девушки зашли в прибрежный ресторанчик, где каждый столик стоял в отдельной кабинке. И вдруг Маша услышала знакомый голос, произносивший знакомые ей до боли слова.
"У тебя глаза как два горных озера. Волосы твои как ручеек, который течет в душистых лугах. Когда ты сегодня шла мне навстречу, солнце вышло из-за туч.
Мне нравится твоя походка, твоя улыбка. Я счастлив, что познакомился с такой чудесной девушкой".
Маша ощущала приближение непоправимой потери. Не выдержав, она ворвалась в соседнюю кабинку, в которой увидела Олега, сидевшего в обществе такой же, как Маша, молоденькой девушки. Ее любимый мужчина обнимал за плечи прильнувшую к нему незнакомку и говорил ей те же слова,которые в свое время покорили сердце Маши.
Она смотрела на Олега, остолбеневшего от неожиданности, и молчала. Слов не было. Душа омертвела.
Маша подумала, что выходить замуж, не зная, что жених сущий кобель, - это одно. Но связывать свою жизнь, уже точно зная о его пороке, это просто безумие. В один миг она представила себе, как вечерами будет ждать мужа, который придет от очередной любовницы, пропахший ее духами и будет что-то врать. А она будет делать вид, что верит ему. И так месяц за месяцем, год за годом...
Нет уж, избави Бог ее от подобной участи.
"Я надеюсь, - прервала Маша затянувшееся молчание, - что больше никогда тебя не увижу. Никакой свадьбы не будет. Ты - страшный человек..."
Вернувшись из Адлера домой, она твердо сказала родителям, что отношения ее с Олегом закончились.
Ночью, когда Маша обливала слезами свою подушку, в ее комнату зашла мама.
Она погладила дочку по голове и тихо сказала: "Вот ты и стала взрослой, Мария. Будут у тебя впереди и радости, и разочарования-это неизбежно, ведь это жизнь. Но никому и никогда не позволяй вытирать о себя ноги. Сегодня ты поступила так же, как поступила бы твоя бабушка. Нет, не зря мы назвали тебя Марией".
Как дети отца для семьи сохранили
Любил одну - женился на другой
Ледяное сердце
Один муж на двоих
Брак без любви