Пока информационные интернет-ресурсы формируют ленту новостей, отражающую события недельной давности, самое время выдохнуть и предаться воспоминаниям.
Ведь нынешняя цветная революция в Беларуси уже не первая, о чём почему-то забывают и лидеры некомпетентной оппозиции, и даже – на то похоже – сам Лукашенко. За полторы недели он ни разу не упомянул, что с подобными волнениями страна уже сталкивалась, а название «васильковая революция» так и приклеилось к событиям 2006 года.
Для тех, кто не помнит хронологию и потому не делает выводов.
Референдум 2004 отменил ограничение по количеству президентских сроков, открыв дорогу действующему президенту в третий раз занять высшую государственную должность.
Выборы состоялись в марте 2006, и оппозиция к протестам тогда подготовилась куда лучше, нежели их инфантильные последователи образца 2020, которые сами того не подозревая, создали весьма бледную копию былых волнений.
В день голосования, 19 марта, не дожидаясь оглашения результатов волеизъявления, начались первые протесты. Кандидатам в президенты Милинкевичу и Козулину удалось организовать массовку в 30 тыс. и вывести её на Октябрьскую площадь столицы. К тому же в число активистов вошли далеко не пассивные и закалённые в боях за влияние «Молодой фронт», «Грамада», «Зубр» и объединённые демократы. Каждая из организаций имела неплохие связи с заграничными центрами, так что противостояние готовилось нешуточное, с хорошей поддержкой и финансированием. Естественно, с нынешними школярами-студентами или белокофточными барышнями их и сравнивать нельзя.
Уже в ночь на 20 марта республиканский избирком огласил результаты. Победил, естественно, Лукашенко, набравший 82,6%.
Барабанная дробь – батька вообще редко выходит из восьмого десятка. За шесть проведенных им избирательных кампаний только дважды (в 2001 и 2010) он получал 75 и 79% соответственно.
Ну а васильковая революция под разгорячённые крики «Жыве Беларусь» тем временем набирала обороты.
20 марта «Плошча» приняла «Декларацию», потребовала перевыборов и начала устанавливать палатки. Эту моду организаторы явно подсмотрели у ближайших украинских соседей, которые за два года перед нашими событиями уже обкатали практические действия по изменению результатов голосования.
21 марта стали подтягиваться регионы, палаточный городок разрастался, а милиция потихоньку блокировала подвоз продуктов, да вылавливала студентов, отправляя на вынужденные каникулы – кто бы мог представить такой пассаж – в закрытый ведомственный «санаторий» на Окрестина.
22 марта Милинкевич с Козулиным уже разошлись во мнениях о судьбе протеста. Первый предлагал продолжать акцию, а второй стоял за демонтаж палаток. К тому же оппозиционерам начали портить нервы сторонники Лукашенко, с которыми происходили постоянные стычки.
23 марта палаточный городок ещё стоял, а в ночь на 24 милиция настойчиво попросила всех освободить территорию и предложила добровольно занимать места в автозаках. Сопротивление недовольных было пассивным, а площадь правоохранители с коммунальщиками очистили от палаток и мусора минут за 15.
Прогрессивное мировое сообщество недолго погудело о милицейской жестокости и нелегитимности, предсказуемо ввело санкции от имени США и Евросоюза, после чего всё осталось без малейших изменений.
Единственным результатом 2006 года можно считать то, что белорусским волнениям перестали давать цветочные названия. Видимо до кураторов протеста дошло, что при сильной власти тасовать колоду президентов становится проблематично. Даже послевыборные волнения 2020, хотя и несут все признаки «цветного» противостояния, но собственным названием так и не обзавелись.
Возможно, что это и к лучшему. Ну какие там нежные васильковые оттенки в выборах 2020, когда навстречу школьникам-студентам и белошариковым (белоленточным) барышням – как и все прошлые годы – традиционно выходят тяжеловесные, нехорошо пахнущие, зубры. И уж коль дело дойдёт до прямой стычки с ними, то 72 часа омоновского беспредела всем покажутся лёгким массажем на фоне убаюкивающего городского пейзажа.