В тексте описана попытка суицида. Самоубийство — это не выход. Не нужно этого делать.
Статья представлена в ознакомительных целях и написана для понимания, как некоторые люди живут с РПП (Расстройство пищевого поведения — группа заболеваний, в основе которых лежит нарушение пищевого поведения — пишет Европейский медицинский центр EMC).
Эта история — личный опыт героини и её восприятие своего заболевания.
Она стояла на балконе девятнадцатого этажа. Как там оказалась, уже не помнила — все произошло слишком быстро. Зашла в свой дом и взяла нужные ей ключи от соседнего подъезда. Дальше: коридор, лифт, дверь и безграничный вид с многоэтажной высотки. Ей было мало просто стоять на балконе. Она неловко залезла на бетонную стену, отделяющую дом от бездны. Теперь перед ней был действительно необъятный горизонт: ночное небо, усеянное звездами, миллионы огней из окон ближайших домов, темные дороги с несущимися машинами.
Был уже практически час ночи. Что же делала это девушка на балконе девятнадцатого этажа совсем одна? Она смотрела вниз с нерешительностью: «Может быть, сделать шаг, на мгновение стать парящей птицей, а затем разбиться вдребезги и услышать долгожданную тишину?».
Девушку звали Лена. Это была я. Мои глаза бешено метались из стороны в сторону: то смотря на серый асфальт, то взирая на чарующее небо — настолько прекрасное и бесконечное, что даже приводило в ужас.
Казалось, что время идет очень медленно — будто я стою на этом балконе уже тысячу ночей, но не прошло еще и десяти минут. Я продолжала вглядываться в темный асфальт, желая полететь ему на встречу. Настал момент, когда самые гнетущие мои мысли, резко ударили в голову. Под этим порывом я, еще не окончательно решившись на задуманное, сделала шаг, наклоняясь вперед и практически отрываясь от опоры. Тут зазвонил телефон.
Для понимания моего тогдашнего состояния расскажу, что творилось в голове. Я не знала, как может называться мое положение с точки зрения медицинских терминов, но мне это было и ненужно.
— Лена, сколько можно находить себе заболевания, а-ля «депрессия, анорексия, булимия»?
— Толку будет мало от того, что ненормальное в своем поведении я назову одним из этих слов! Кстати, все эти научные словечки — это типичный перечень болячек девочек-подростков, у которых была какая-то травма в жизни. У них проблемы с принятием своей «не такой как все персоны» и самооценкой. Сказать, что это все бред и я себя накрутила, а еще достала всех — это ничего не сказать — думала я.
Но тогда, на балконе, я «по-настоящему» относилась ко всем этим словечкам и пыталась анализировать свои действия и мысли за последнее время. Мне все казалось слишком серьезными заболеваниями, с которыми я была не в силах бороться. Поэтому дальше жить и не хотелось.
За неделю до этого я простудилась, а позже слегла с температурой. После довольно продуктивного месяца и с питанием, которое полностью устраивало мой нездоровый в этом отношении мозг, анорексия беспощадно убила во мне человека. Это и привело меня на балкон. Разочарование в себе угнетало меня: «Ведь все стало налаживаться. А потом один шаг, и ты снова в своей собственной яме».
Дни проходили примерно так: я наедалась до потери пульса (причем не важно, есть дома еда или нет: девушка с булимией всегда найдет, что в себя засунуть), а потом совершала марш-бросок до унитаза, где за 15 минут очищу свой желудок так, что чуть его не лишусь. Дальше умывалась и шла курить на балкон под очередную песню XXXTentacion.
Позже я чувствовала невыносимую слабость, выкидывала сигарету в окно, делала пару шагов и падала в обморок. Минут 20 приходила в себя, доползала до кровати и проваливалась в забытье. Повторялся подобный ужас еще раза два-три, пока родители не вернуться домой. Еще, знаете, резко стало на все плевать. Абсолютно. Одиннадцатый класс, экзамены, поступление, будущее — все перестало иметь смысл. Таким кошмаром была моя жизнь год назад.
Эта девочка, которой я была когда-то, не могла тогда высказать свои мысли и переживания никому, кроме белой бумаги. Мне было стыдно за эти проблемы. Окружающие люди казались мне по горло занятыми. А когда я озвучивала мысли самой себе, они реально слышались как бред. Конечно, были попытки подходить к своим расстройствам пищевого поведения с рациональной точки зрения. Но катастрофа, убивающая изнутри, никуда не исчезала.
Да и как об этом можно кому-то рассказывать? Это же такая мерзость. Именно от такой жизни я полезла на стенку балкона, чтобы все закончить. Более умных мыслей в мою тупую голову не пришло…
Думаю, я бы спрыгнула тогда, но телефонный звонок лишил меня решимости покончить с собой. Я не помню, с кем тогда говорила по телефону. Возможно, с подругой о какой-то бытовой ссоре. После этого бессмысленного диалога я посмотрела на свои замерзшие руки и огляделась вокруг. Мне опротивел сам факт, сама мысль того, что я собиралась сделать. Я также неловко спрыгнула на каменный пол балкона и пошла домой.
«Не сегодня» — подумала я. От этой мысли мне стало немного легче.
Я отчетливо помню, о чем думала по дороге домой: «В рамках подросткового кризиса все молодые люди, задающиеся вопросами — зачем, почему и где же мое место в этом мире — в основе имеют одинаковые проблемы в отношении самих себя».
Одно предложение, сказанное подругой во время телефонного разговора, врезалось мне в голову. Оно звучал примерно так: «Все, что я чувствую в последнее время — это бесконечную усталость и одиночество. Нескончаемое одиночество. И я не знаю, как от него избавиться».
Мысль, поразившая меня, была такой простой и в то же время жуткой. Одиночество — страшное, невыносимо холодное и вечное. Когда идешь по улице среди сотен людей и понимаешь, что ты один. Когда работаешь или учишься в коллективе и понимаешь, что ты один. Когда приходишь домой, видишь лица своей семьи и понимаешь, что ты один! Вот об этом одиночестве говорила моя подруга. Подобное одиночество охватывает человека, у которого нет места в этом мире. У этого человека может быть дом, работа, семья, друзья, но для него они не будут иметь большого смысла. Он будет шататься от места к месту и везде чувствовать себя лишним, ненужным. Это очень хорошо мне знакомо. Я жила с этим чувством, пока не нашла себе дело жизни, ради которого хочу вставать по утрам, и не встретила человека, который помог мне поверить в себя. Тогда анорексия перестала быть спасением от одиночества.
— Что такое анорексия и с чего она начинается?
Думаю, анорексия — это способ докричаться до окружающих, а чаще — попытка докричаться до себя. Это болезнь. Она начинается, когда человека не признают таким, какой он есть. И я говорю не о внешности.
Например, от человека требуют, чтобы он был отличником, а он учится на тройки, но помогает по хозяйству, ласков, добр. Его пилят, бьют, ругают. Человек становится отличником, но не успевает уделять время семье. Его продолжают пилить. Он начинает больше уделять время семье, но осознает, что не успевает, не может, не в силах. Становиться плохим «по умолчанию» и перестает нравиться самому себе. Он не принимает свою душу, а отыгрывается на теле. Я думаю, анорексия может быть следствием ненависти к себе, вылившейся на тело. Поэтому мне кажется, что это не просто отказ от еды, а больше попытка бегства от реальности и себя.
Одна девушка, победившая это заболевание, рассказывала: «Мне было все равно, умру ли я. Моей семье — нет. В этом особенность такого типа расстройств: они поглощают, делают тебя эгоцентриком. Они все, что ты видишь».
«Человек, полностью довольный своим телом — большая редкость сегодня», — говорит Зося Мамет о своей многолетней борьбе с анорексией в издании Glamour. — Мы хотим быть стройнее, выше, заметнее. Хотим быть кем угодно, но не собой. Отчасти суть анорексии в контроле — над телом, жизнью, над всем, что тебя окружает.
Еще год назад я обещала себе покончить с жизнью, если наберу вес или не оправдаю свои же представления об идеальной Лене. Но спустя долгие пять лет пребывания в анорексии я поняла, что нет ничего приятнее, чем осознавать себя просто здоровой, кому-то нужной и на своем месте. Конечно, мне предстоит еще очень трудный путь ремиссии и освобождения от десятков комплексов и навязчивых мыслей. Но никто не говорил, что этот путь будет легким. Я сама его выбрала в 14 лет, хоть тогда и не понимала, что делаю.
Для тех, кто оказался в сложной ситуации:
ГБУЗ СО «Свердловская областная клиническая психиатрическая больница» (СОКПБ)
Областной круглосуточный бесплатный телефон доверия и психологической помощи 8-800-300-11-00.
Телефон психологической помощи для детей, подростков и родителей 8-800-300-83-83.
Медицинская клиника Елизар-Мед
Лечение депрессии, неврозов, психосоматических заболеваний, лечение биполярного аффективного расстройства, личностных расстройств, расстройств пищевого поведения, органических расстройств.
Телефон: +7 (908) 905-83-35
Если оказалось, что баланс на Вашем телефоне пуст и это препятствует записаться на прием или задать вопрос, просто маякните. Мы обязательно перезвоним!
Текст: Даша Костенецкая
Редактор: Полина Ладина
Иллюстрации: eva