Продолжение историй о любви Сергея Есенина и Айседоры Дункан. Роковым испытанием для этой любви стали многочисленные скандалы.
Они сопровождали их поездку в Нью-Йорк, где Есенина после одного из дебошей даже связали. Позже он отомстил за это американцам - своими стихами:
Если хочешь здесь душу выржать,
То сочтут: или глуп, или пьян.
Вот она - мировая биржа.
Вот они - подлецы всех стран.
За дебошем в Нью-Йорке последовали новые скандалы, уже по возвращению в Россию – и вскоре Есенин и Дункан развелись. Она уехала в США, а Есенин, которого уже не сдерживали рамки семейных приличий, пустился в самые невероятные приключения.
Например, когда Есенина хотели забрать в армию, он срочно задействовал одно свое высокопоставленное знакомство – побежал к комиссару по делам цирков Нине Рукавишниковой. Цирковые артисты освобождались от военной службы - и вот договорились, что Есенин будет выезжать на арену в цирке верхом на коне и читать разные стихи, сопровождающие представление.
Три дня Есенин скакал по манежу на коне, но на четвертый день конь взбрыкнулся и поэт вылетел из седла. После этого он из цирка ушел - но от армии его это спасло, потому что призыв уже успел закончиться.
Кроме комиссара по делам цирков были и еще более высокопоставленные чиновники, которые симпатизировали Есенину. Среди них называли даже Троцкого.
Говорят, он хотел сделать так, чтобы Есенин получил возможность издавать свой журнал или газету - а Троцкий приобрел бы славу покровителя знаменитого поэта. Это не получилось, но можно вспомнить еще статью Троцкого в “Правде”, в которой он называл Есенина “прекрасным поэтом, таким свежим, таким настоящим…”
Впрочем, у Есенина были и не менее высокопоставленные недоброжелатели. Член Политбюро ЦК Бухарин ввел в оборот термин “есенинщина”, которую он определял как “самое вредное, заслуживающее настоящего бичевания, явление литературы”.
Парадокс заключался в том, что при этом Бухарин симпатизировал другим молодым поэтом и помогал им – в частности, и ближайшему другу Есенина Анатолию Мариенгофу.
Мариенгоф вспоминал, как к нему и его друзьям в гостиницу вдруг заявился Бухарин: “Я уже ложился спать, когда в номер всбежал маленький легкий человек со светлыми глазами, светлыми волосами и бородкой, похожей на уголок холщовый скатерти”.
Бухарин узнал, что Мариенгоф пишет стихи и тут же взял его под свое покровительство – уже через два дня Мариенгоф получил должность ответственного литературного секретаря издательства ВЦИК. А для Есенина у Бухарина было припасено совсем другое – он обвинил поэта в “национальной ограниченности и шовинистической свинстве”.
И надо сказать, что Бухарин легко находил все новые примеры, чтобы обругать Есенина – тот сам подбрасывал поводы. Есенин тогда читал стихи на поэтических вечерах в разных кафе, и чтение обычно сопровождалось обильным приемом спиртного и криками о том, как сильно Есенин не любит поэтов старой школы – типа “ух, уж и ненавижу я всех этих Сологубов с Гиппиусихами”. Есенин ругал Гиппиус, пил, тосковал – и писал стихи:
И так всегда. За пьяною пирушкой,
Когда свершается всех дней круговорот,
Любой из нас, приподнимая кружку,
В нее слезу нечаянно прольет.
Одновременно с насмешками над поэтами старой школы Есенин продолжал и то, что он делал еще в США – публично активно ненавидеть евреев. В Москве на него было заведено 13 уголовных дел, в основном как раз в связи с антисемитскими высказываниями – и самое громкой историей стало так называемое “дело четырех поэтов”.
В ноябре 1923 года Есенин с тремя друзьями в пивной стал бурно обсуждать национальный состав советского правительства. Вспыхнул скандал, поэтов задержали и посадили в отделение милиции.
Затем состоялся товариществе суд. Есенина и его друзей признали виновными в антиобщественным дебоше и антисемитском поступке – и объявили им общественное порицание.
Вся эта череда скандалов и пьяных выходок закончилась самым мрачным образом. 28 декабря 1925 года Есенин покончил с собой.
Ненамного поэта пережила его бывшая жена Айседора Дункан. 14 сентября 1927 года в Ницце во время обычный поездки в автомобиле шарфик Айседоры закрутился за колесо, затянулся и мгновенно задушил ее. Так совершенно неожиданно и нелепо закончилась жизнь знаменитой танцовщицы.